Пропавшая принцесса. Мечтатель - Ишида Рё Страница 34

— Понял! Может нам по дороге купить сено у какого-нибудь крестьянина? Заодно и узнаем будут ли там скоро лошади! — предложил Шиде.

— Можно и так. Сам решай!

— Принято, разрешите идти мой лорд? — Шиде подобрался, он разом стряхнул с себя сонливость и весь словно засветился энергией.

— Иди. И ещё одно! — остановил его Боргес, — у тебя есть деньги? Надо бы заплатить хозяйке! Мне кажется, с дочкой её не очень хорошо получилось.

— Денег не нужно! — твёрдо проговорил Шиде, — я вчера поговорил с хозяйкой. После завершения летней компании, я собираюсь жениться на Адель. Её отец умер зимой, ей, матери и младшему брату тяжело без мужчины в доме!

Он сказал это так серьёзно, что Боргес даже удивился.

— Ты оказывается порядочный человек, Рок! — невольно вырвалось у старого рыцаря.

— Сочту это за комплимент! — улыбнулся Шиде.

Боргес вышел вслед за ним. Пока хозяйка накрывала на стол, он слышал, как Шиде трогательно прощается во дворе с дочерью хозяйки гостиницы.

— Ты ведь вернёшься? Я отдала тебе свою невинность! — жалобно всхлипывала Адель.

— Я вернусь! Не плачь глупая! Как дороги раскиснут, война прекратиться до весны, и я сразу же вернусь! Тогда мы и поженимся! — успокаивал её Шиде.

Сейчас место, где они находились, было «серой» зоной. Невозможно было сказать кому принадлежит эта часть северного тракта. «Но, когда Либек падёт, всё это будет принадлежать врагу!»— подумал старик. Он поймал себя на том, что почти уверен в том, что гавань они уже потеряли. Принявшись за еду и в пол уха слушая разговор между хозяйкой и своим оруженосцем, он думал о том, что, когда станет известно о падении Либека прервётся связь между ним и Жанной. Он был уверен, что его приёмная дочь решит, что через неё ему слили дезинформацию и решит залечь на дно. «Нужен будет новый канал связи!» — думал Боргес. Он опять вспомнил о Мари и Грегоре. Если бы Боргес верил в Бога, он бы горячо помолился об их этих детях.

— Хозяйка! Мясо, по-моему, испортилось! — прогнусавил мальчишка, потупив глаза.

— Засыпь солью, бестолочь! Мы засолим мясо и будем подавать его, когда все напьются! Пьяные они всё слопают! — резко сказала ему Мари.

После того как Ларс ушёл, она постоянно ощущала раздражение и злость. Дело было даже не в том, что ей теперь пришлось вкалывать за двоих, к тяжёлой работе она была привычна, сколько в этой черной дыре, образовавшейся у неё в сердце. Мари сама не ожидала, что будет так сильно переживать уход своего так называемого мужа. Вначале ей казалось, что её злит, то, что Ларс предал их, предал то, ради чего они сражаются. Но потом она, к своему стыду, осознала, что более всего злиться на предательство Ларсом их отношений. В какой-то момент, Мари стало казаться, что Ларс…, ну что он не такой как все. Вспоминать об этом было стыдно, особенно теперь, когда муж бросил её, отправившись на поиски приключений вместе с первым встречным мальчишкой. Вечером в трактир набилось народу, так что не продохнуть. Мари совсем забегалась, она почти не успевала прислушиваться к пьяным разговорам матросов и от этого злилась и уставала ещё больше. Когда далеко за полночь, двое немолодых моряков утащили своего в хлам пьяного товарища и их заведение опустело, Мари наконец смогла присесть. От усталости и бессилия ей хотелось плакать. Мальчишка мыл пол, время от времени шмыгая носом.

— Закончишь и можешь идти домой! — сказала ему Мари.

Она собрала мусор и объедки в два деревянных, стянутых металлическими обручами ведра и потащила их к ближайшей мусорной яме. Выкинув объедки в зияющий чёрный рот ненасытной ямы, Мари поставила ведра на землю и вытерла выступивший на лбу пот.

— Доброй ночи хозяйка!

Весёлый голос заставил Мари вздрогнуть. Она обернулась в пол оборота и успела заметить четыре тени, надвигающиеся на неё. Кроме кинжала другого оружия при себе у неё не было, за спиной зияла черная пропасть. Незаметно вытащив кинжал, Мари спрятала его в рукаве.

— Кто вы такие и что вам от меня нужно? — произнесла она испуганным, дрожащим голосом, хотя ей совсем не было страшно.

Мари повернулась лицом к мужчинам, стоя на краю ямы. Она убедилась, что их четверо. «Был бы у меня меч!» — подумала она с запоздалым сожалением. Одна против четверых с одним только ножом. Не нужно было быть слишком умной чтобы осознать своё невыгодное положение.

— Где Ваш муж, прекрасная хозяйка? Что-то его давно не видно! — насмешливо продолжал говоривший, остальные хранили молчание.

Мари сжала рукоять спрятанного в рукаве кинжала.

— Я не знаю где он! Он бросил меня и сбежал! — отвечала Мари уже практически балансируя на краю ямы.

— Сбежал? А может поехал докладывать Вашей так называемой Королеве? — усмехнулся незнакомец.

— Я не понимаю о чём вы? — дрожащим голосом отвечала Мари

— Только дуру нечего из себя строить! Придётся тебе прогуляться с нами красавица!

Незнакомец грубо схватил Мари за руку попытавшись вывернуть её. Но, прежде чем он успел это сделать, Деес всадила кинжал ему в горло. Мужчина отпустил её руку и повалился хрипя, едва не столкнув её в яму. С трудом устояв на ногах Мари выронила скользкий от крови кинжал, оставшись безоружной.

— Ах ты тварь! — проговорил кто-то со злобой, в свете Луны блеснуло острие меча. Мари не было страшно. «Вот и всё!» — подумала она. И в эту секунду позади незнакомцев выросла громадная тень. Мари показалось что она увидела великана. Этот великан, не говоря ни слова обнажил меч, который показался Мари невероятно огромным. Три взмаха и всё было кончено, брызги крови от рассечённого надвое тела того человека что был ближе к ней, забрызгали Мари лицо и платье. Она почти перестала дышать от ужаса, даже если бы у неё был меч, она не смогла бы поднять его, так дрожали её руки. Да и был ли в этом смысл? Мари понимала, что такой мощи сопротивляться не в её силах. Инстинктивно она сделала шаг назад и полетела бы в черную, зловонную пропасть, если бы великан не схватил её за руку.

— Что ты делаешь, Мари! — проговорил великан таким знакомым и родным голосом. Луна, скрывшаяся на мгновение, вновь выглянула из-за облаков и Мари узнала в великане своего брата.

— Боже мой, Грегор! Ты меня напугал! — прошептала она тяжело дыша.

Мари поразило то,