Солнечные Звери - Сергей Котов Страница 34

— Да что тут говорить особо? — грузный мужик почему-то покраснел, — мы построили эмулятор информационного коллапса большой разумной общности. Эмулятор полностью работоспособен, его влияние подтверждено экспериментально. Необходимый запас энергии у нас есть. Единственное узкое место — это то, что по площади аномалия будет сравнительно небольшой. Несколько километров.

— Вы хотите сказать, что сможете притвориться, будто человечество разом умирает? — спросил Ваня, — так для этого скоро никакой эмулятор не понадобится!

— Понадобится, — тут же возразил доктор технических наук, — аномалия переформатирует информацию. Она не вызывает выброс энтропии.

— Постойте… но с чего вы взяли, что нескольких километров хватит? — продолжал критиковать проект Ваня, — аномалия уже занимает тысячи!

— Я ведь сказал, — ответил академик, — достаточно заманить в нужную точку ядро этой сущности.

— Понимаете, это его уязвимое место на настоящем этапе, — вмешалась женщина, до этого с кислым выражением лица наблюдавшая за совещанием, — оно должно сохранять контроль над форматированием. Иметь, так сказать, мастер-копию. После завершения процесса она станет не нужна. Но пока у этой штуковины есть центр. Который уязвим. Если не для ядерного оружия — то для перемещения на другой план бытия, — она направила открытую ладонь на шефа, который уже набрал в грудь воздуха, чтобы представить её, — Павел Алексеевич, не трудитесь, — сказала она, — меня зовут Елена. Можно без регалий.

— Вы уже понимаете вашу роль, Сергей, не так ли? — вкрадчиво поинтересовался академик.

— Понимаю, — кивнул я, — наживка.

— В какой-то степени, — ответил академик, — только обычно наживка — это нечто желанное для объекта. А в данном случае вы сыграете роль экзистенциальной угрозы для этой сущности. Которую она во что бы то ни стало попытается устранить.

— Во-первых — как именно? — спросил я, — и во-вторых — с чего вы взяли, что оно воспримет меня всерьёз?

— О, это просто! — улыбнулся академик, — дело в том, что вы несёте в себе зерно. Потенциал иного порядка. Именно это даёт вам возможность связываться с другими информационными структурами.

— Постойте… — сказал Ваня, — но… это же значит, что Сергей… он может стать тем же самым, чем уже является эта штуковина из Хаоса?!

— О, нет! — академик улыбнулся, — это всего лишь потенциал. Вероятность его спонтанной активации примерно равна вероятности падения крупного метеорита на Землю прямо сейчас. Ну, или превращению Солнца в сверхновую в течение ближайшего года.

Я молчал, пытаясь переварить сказанное.

— Если вам будет интересно — я дал заключение сразу, как только ознакомился с вашим делом. И рекомендовал элиминировать потенциальную угрозу. Но, как видите, к моим рекомендациям дальновидно не прислушались. И теперь у нас появился шанс пережить апокалипсис, — учёный осклабился, будто бы только что удачно пошутил.

— Что от меня требуется? — спросил я.

— Прибыть на место, — ответил шеф, — присутствовать там во время активации установки.

— Ясно, — кивнул я.

Учёные начали переглядываться между собой.

— Когда мы активируем установку, оно наверняка решит, что вы собираетесь активировать собственный потенциал, уничтожив человечество, чтобы не дать его переработать. Эту угрозу он должен воспринять всерьёз.

— И явиться на место? — сказал я нейтральным тоном.

— Именно, — кивнул учёный, — вы уловили.

— Ясно, — повторил я и тут же спросил: — Мы закончили?

— Да, — ответил шеф, внимательно посмотрев мне в глаза, — подробности получите на месте. Благодарю за службу.

Ваня смотрел на меня расширенными глазами.

21

Мы ехали в составе колонны снятой с консервации техники. Никаких комфортных вертолётов и нормальных условий. План был составлен таким образом, чтобы имитировать беспомощность нашей стороны: попытки сдерживания натиска тварей из Хаоса с помощью вооружённых сил. И, надо сказать, воплощался он крайне правдоподобно.

Когда нас снабдили необходимым походным снаряжением и включили в состав колонны, которая формировалась на территории части, Ваня пытался со мной поговорить. Прямо в отсеке, наклонившись к моему уху, среди других солдат, которые до сих пор глядели на нас с еле сдерживаемым любопытством. Однако я был достаточно внимателен, чтобы заметить датчики сканирующих лазеров, позволяющих считывать тихий голос даже в условиях сильного шума. Поэтому я в ответ только сжал его руку и едва заметно качнул головой. Кажется, он понял.

Без остановки ехали долго. Часов шесть-семь. Потом остановились на краю большого поля, за которым текла речка.

Выгрузились, спешились. Командиры подразделений назначили караулы и зоны ответственности. Встали лагерем.

Только после ужина, когда поставили палатки, у нас, наконец, появилась возможность поговорить. Мы предупредили старшего экипажа о том, что идём по нужде. И отправились в ближайший лесок.

— Ты не должен этого делать, — безапелляционно заявил Иван, когда мы отошли достаточно далеко от любопытных ушей и сканирующих лазеров.

— Почему? — спросил я.

— Потому что другие миры — они живые. И никто такое не заслужил. В отличие от нас, — горячился он.

— У меня тут жена, — заметил я, — и сын.

Ваня вздохнул. Потом положил правую руку мне на плечо, стараясь заглянуть в глаза — что бы не так уж просто сделать: начало темнеть.

— Серёг… я бы всё бы отдал, чтобы их спасти. Не задумываясь отдал бы себя за них. Но цена… она несоразмерна, понимаешь?

— Не очень, — ответил я, — Вань, я думал, после всего, что с тобой произошло. Что с тобой сделали. Ты ведь должен начать понимать, что нет никаких глобальных «мы». Что есть только люди, которые тебе доверились. Близкие. Остальное… Вань, это просто цифры. Абстрактные. Если бы план яйцеголовых имел шанс на реализацию — ты бы даже не узнал, что это за мир. Уверен, что вселенная настолько огромна, что каждое мгновение в ней погибает и рождается несчётное число миров. Почему ты думаешь, что это может стоить такого простого, бытового предательства?

— Предательства? — переспросил Иван.

— А как ты это назовёшь с моей стороны по отношению к жене и сыну? — спросил я, — что бы сказала Алина, если бы знала, что я не использовал шанс спасти их?

Иван промолчал. В тающем свете сумерек я видел, как играют желваки на его лице.

— Подожди… — вдруг сказал он, замерев, — что ты сказал про шанс на реализацию?

Я улыбнулся.

— Я сказал, что у этого плана нет шансов.

— Подожди… но ты… — Ваня всплеснул руками, — ты же согласился?..

— Ваня, честно: не представляю, откуда в тебе сохранилось столько идеализма. После всего того, что ты пережил. На будущее: не пытайся морализаторствовать. Это плохая тактика при любом раскладе.

— Объясни