Шаг за грань - Василий Владимирович Грабовецкий Страница 34

их дети? Это вы называли имена, не я, специально отобранные для плохого примера. У меня на Родине есть поговорка: «история не знает детей великих людей». Можно много обсуждать, почему так получается, но факт. Редко, когда дети подхватывают знамя из рук родителя. Поэтому нет никакой передачи знаний и опыта, в глобальном смысле. Единственное что – богатые могут обеспечить своим детям хорошее образование, место при дворе и так далее. Но это не вопрос личных качеств.

- Значит народное избранничество лучше? – решил не оставаться в стороне Вальдинг.

- Весьма не уверен. Не важно, где алчные, готовые идти по чужим спинам, родились, они всё равно оказываются наверху пирамиды. Они могут грызться между собой, но хорошо понимают, что их положение зависит от того, кто правит. Поэтому порядочного заклюют сообща, и снова передерутся друг с другом. Кто-то из них и вылезет в «короли». Один не глупый человек, будучи просвещённым, хорошим политиком, стал противником народного избранничества, и сказал «я за монархию, тогда есть небольшая вероятность, что у власти окажется честный, благородный человек».

- Ты совсем запутал. «И какая тогда форма правления лучше?» —спросил озадаченный охотник.

- Не знаю. Обе имеют плюсы перед друг другом, и, аналогично минусы. Для каждой из них надо вводить противовесы, механизмы, которые бы сдерживали неверные устремления правителя и элиты. Но проблема в том, что ввести их должны те, против кого они будут работать. Но, предположим, к власти пришёл достойный человек, понимающий нужность подобных реформ, он их реализовал. Только исполнение будет всё равно прямо или косвенно зависеть от власти. Можно ввести какие-то ограничения, но либо они так же не будут работать, либо сведут на нет все плюсы. Для монархии, например, можно было бы ввести конституционный строй, который ограничивает права короля. Но это палка о двух концах, там много нюансов, короче не рыба не мясо. Для народного избранника можно было бы ввести голосование после каждого срока правления, и если плохо справлялся со своей работой, то наказание, вплоть до смерти. Но и здесь много способов обойти этот закон… Пока не придумаем такой механизм, на действие которого власть не может повлиять в принципе – идеальной формы правления не будет. Любая из них может стать идеальной, если грамотно наладить противовесы.

Ну вот, загрузил ребят. Зато увёл разговор из опасного русла. Правда создал другое… Главное, чтоб не начали рыть, а где такие земли с такой экзотической политикой. Если что, сошлюсь на магию, я действительно не знаю, где мой дом относительно этих мест. Даже если это Земля в будущем, я не знаю, даже на каком материке нахожусь. На меня смотрят с интересом, но не косятся подозрительно, уже хорошо. Да и привал удачно закончился, тема свернулась, и все нехотя полезли на коней.

Вокруг простираются ухоженные поля, убегающие вдаль к горизонту. Лишь вдалеке, можно разглядеть горы и леса. Несколько раз попадались интересные рощицы. Прямо среди поля, круг диаметром метров пятьдесят-сто состоящий из высоких деревьев. Среди бескрайнего золотого моря эти зелёные оазисы выглядят как чудо. Почему не вырубили? Вряд ли культовое значение, скорее практическое применение, может грибы собирают, может во время посадки и уборки урожая прячутся в тени. А возможно ради эстетического наслаждения.

Уже поздно вечером выехали на незасеянный участок, с причудливо извивающимся ручьём. Судя по оживлённости, это излюбленное место стоянки. На обочине стоит десяток телег, в стороне пасётся немалый табун коней, а пространство освещает дюжина костров.

На милю вокруг ни деревца, неужели дрова с собой возят, или опять магия? Если бы дрова брали в тех рощицах – вырубили бы давно, вариант отпадает.

Реальность оказалась куда прозаичней – на краю зоны отдыха стоит телега, и предприимчивый делец торгует поленьями. Народ, таки, всегда найдёт чем поторговать, лишь бы не работать.

Охотники скинулись на топливо, я тоже внёс лепту, хорошо, что после покупки коня осталась мелочь. Так что уже через полчаса все грелись у костров, кашеварили или разогревали сухпайки. Я тоже погрыз вяленное мясо и лепёшки. Начинаю привыкать к походной кухне.

- Мой руки перед едой, – схлопотал подзатыльник от Алиски Вазилеск, – опять будешь с животом мучиться.

Чернявый пробубнил с уже набитым ртом что-то нечленораздельное. Медленно, демонстративно прожевал. И дал подзатыльник соседнему охотнику:

- Ты что не слышал? Мой! Руки! Перед! И зад!

Сосед не остался в долгу, и влепил Вазилеску громкий щелбан. Началась шуточная потасовка.

Я отвернулся, изучая окрестности.

По соседству расположились важные особы, разбит большой шатёр, и два поменьше, возле каждого по костру. Пожилая женщина с молодым юношей, скорее всего сыном, общаются почтительно, с небольшой долей фамильярности. Охрана хорошо вооружена, да и у парня меч как у меня, правда клинок один, что выдаёт «сильного мира сего».

От моего внимательного изучения солдаты начали нервничать, и недобро коситься на меня, пришлось отвернуться. С глаз долой, из сердца вон. Тем более я обнаружил более прекрасный пейзаж – Анна, на фоне костра общается с подругами.

Я проанализировал своё состояние. Диагноз неутешительный. Судя по симптомам, я влюбился. Смотрю на неё, и всё радует глаз, даже как волосы заправляет за ухо. Девичий стан, подчёркнутый светом костра, вокруг силуэта ореол светится по контуру. Ангел. Может, гормоны бунтуют? Я понимаю, что любовь – лишь химический процесс, но тут прямо вулкан. Да и дело не в долгом отсутствии женской ласки, тогда бы каждая вторая виделась потенциальной «жертвой». Здесь явно другое. Какой сложный человеческий организм. Судя по ощущению эйфории – эндорфины бьют фонтаном.

Всё, спать-спать. Хватит себя мучить…