Юрий Ландарь - Хранитель трона Страница 36

– Дангал, ты уверен, что поступаешь правильно, дав добро на эту авантюру? Черный Легион конечно хорош, но шестикратное превосходство…

Главнокомандующий снова тяжело вздохнул, и тяжело опустился в кресло:

– Я его все равно не смог бы удержать. А так у него будет мое благословление, как главнокомандующего, и как отца. Надеюсь, оно поможет Гартошу. И всем нам тоже…

Покинув штаб, Гартош не послал Агаральда назад в легион, а направился к Дороге Храмов. Он не спеша проехал мимо храма всех богов, за громадиной которого расположились отдельные храмы. Копыта единорога стучали по мостовой, приближаясь к нужному святилищу, но в последний момент Оскол передумал и повернул от храма Терхона – бога войны, к храму Килесы – богини мести.

Он бывал в этом храме всего пару раз, еще в студии, когда их всей группой провели Дорогой Храмов, заводя в каждое святилище, и подробно рассказывая про богов, которым посвящался тот или иной храм. Тогда Оскол не почувствовал особого превосходства всесильных сущностей над обычными смертными. Теперь же он ступал под своды храма как проситель, с пониманием того, к кому он пришел и о чем будет просить. И это повергало его в нешуточный трепет.

В головном зале горело с десяток бездымных ламп, дающих достаточно света, что бы рассмотреть небогатое убранство центрального в Виктании храма богини мести, и саму шестирукую богиню. Килеса держала в каждой руке орудие мести – похожие на пламя кривые кинжалы. Кроме Гартоша в храме находилось еще несколько просителей, но все они не задерживались надолго – бросали в жертвенник энную сумму денег, полушепотом произносили просьбы, и, пряча друг от друга глаза, покидали здание.

Командор дождался, когда он останется один в зале, и, подойдя к статуе богини, припал на колено:

– Прошу о милости великая. Вся моя суть взывает к мести, мести страшной и жестокой. Враги подло погубили моих людей, и я не успокоюсь, пока не отомщу. Не отомщу так, что запомнят на века. Я принесу в твою честь богатые жертвы, пролью реки крови. Только помоги. Помоги моей мести вырваться наружу и повергнуть врагов в прах. Только на тебя вся моя надежда и стоящего за мной легиона.

Гартош склонил голову, и всем духом, всей душой желал, что бы его молитва не пропала впустую, что бы его слова долетели до божьих чертогов и были услышаны. И видимо действительно пламенную он держал речь, и шла она от самого сердца.

Скрипнуло над головой у просителя, и по огромному залу пробежала волна леденящего внутренности холода, прогоняя прочь смертных, направивших свои стопы в храм Килесы. Гартош медленно, всем телом чувствуя этот холод, поднял голову. Богиня смотрела на него в упор, немигающим, но отнюдь не каменным взглядом. Ее руки опустились, и кинжалы направились на Оскола. От этого взгляда застыло дыхание, и кровь окончательно застыла в жилах.

– Давно я не слышала таких страстных речей и не чувствовала такого желания отомстить, – сказала богиня мести. – Ты просишь многого, готов ли ты столько же много отдать?

– Готов великая! – выдохнул Гартош.

– Меня радует твоя решимость молодой Оскол. И ты получишь мою поддержку и благословление. Я помогу тебе, Месть на твоей стороне. Но знаешь ли ты, с кем тебе придется сражаться?

– Мои враги жеранцы, и предатели виктанийцы, которые погубили моих людей.

– Отнюдь, это не самые опасные твои враги. Есть враги и посерьезней, я бы даже сказала, пострашней.

– Кто они?! – казалось глаза Гартоша загорелись багровым пламенем. – Я готов сразиться с любым врагом!

Тихий хрустальный смех, словно сорвались тысячи ледяных сосулек, прокатился по залу, и эхом затерялся где-то вверху.

– Боюсь, что знание сейчас сыграет не в твою пользу. Лучше тебе остаться в неведении.

У Гартоша хватило ума не спорить с богиней.

– Я помогу тебе в борьбе с силами, что против тебя выступили. Возьми.

С кончика одного из кинжалов сошел язык зеленого пламени, и маленьким солнцем подплыл к человеку.

– Это мой знак, несущий мою силу. Сумеешь применить его правильно – и ты выиграешь, переусердствуешь, не сможешь остановиться – и проиграешь.

Гартош взял сияющую жемчужину в ладонь, и не почувствовав ни холода ни жара, осторожно сжал ее в кулаке.

– Спасибо, великая. Я сделаю все, что бы ты во мне не разочаровалась.

– Сделай Гартош, сделай. Выполни свое обещание, пролей в мою честь море крови, и мы вместе насытимся этой местью.

Командор встал с колена, и поклонившись принявшей прежнее положение статуе, зашагал к выходу. При свете солнца он разжал кулак, на ладони лежала зеленая жемчужина. Гартош бережно переложил ее в нагрудный карман, и скривив губы в зловещей усмешке, одним прыжком взлетел в седло.

Как только смертный скрылся в магическом мареве, губы Килесы так же сложились в зловещую усмешку и огромным залом снова прокатился хрустальный смех.

В легионе нетерпеливо ждали командира – полные решимости единороги приготовились дать бой любому врагу. Лекари закончили возиться с обожженными людьми и животными, но никто, даже с трудом держащиеся на ногах, не захотели отправляться в госпиталь до возращения командора.

Появившись возле штаба, Гартош сразу созвал совещание:

– В общем, так ребята. Жеранцы понимают, что мы не оставим безнаказанно то, что они устроили нашему пятому полку, поэтому подготовили нам горячую встречу. К месту предполагаемого сражения они стянули тридцать тысяч бойцов.

– Уважают, – протянул Зигул.

– Всего-то! – фыркнул Алькон.

Гартош обвел взглядом подчиненных, в их глазах читалось: тридцать тысяч не та цифра, что могла бы их остановить. Удовлетворенно кивнув, он набросал на столе схему расположения жеранских войск, и веселящихся в центре засранцев.

– Первый полк, ударите с севера. Тремя сотнями по кавалерии в этом леску, остальные по пехоте и арбалетчикам. Второй полк с юга, вот сюда и сюда. Третий с запада, вот ваши цели. Четвертый с востока. Ну, а мы, – Гартош повернулся к Рестану, – с бойцами из пятого полка, которые смогут держать оружие, навестим веселящуюся компанию.

Никто не пытался оспорить у потрепанного полка такую привилегию, она им досталась по праву. Пытаясь улыбнутся, Ристал гримасничал обожженным лицом, отчего всем присутствующим становилось немного жутко.

– Когда выступаем? – спросил Терес.

– Сейчас. Полчаса на сборы. И еще… Гартош обвел всех испытующим взглядом. – Многие думают, что соваться туда самоубийство. Возможно кто-то из вас думает так же. Так вот, знайте. Мы не идем умирать, мы идем мстить. Я был в храме Килесы и просил ее о помощи.

– Я не удивлюсь, если она ее обещала лично, – пробормотал Алькон.

– Обещала, – улыбнулся командор.

– Ну, так как ты просишь, то куда ж денешься! – захохотал Зигул.

В штабе разом спало напряжение, присутствующие оживленно задвигались, заулыбались, послышались комментарии близких знакомств командора с демонами и богами. И предстоящий акт возмездия теперь уже ни кому не казался безнадежным.

Веселье возле крепости Рузаро было в самом разгаре. Черный Легион уже никто не ждал. Раз не ударили по горячим следам, когда преобладали эмоции, значит, не ударят вовсе, благоразумие победило. А жаль. Лорд Томнар, граф Лимеро разочарованно вздохнул. Эту ловушку он готовил несколько лет, и полагал не нее большие надежды. С тех пор как он впервые столкнулся с единорогами, прошло почти десять лет, и он никогда не забудет, как из магического вихря появился, действительно страшный всадник на черном единороге, и как он зарубил бедного Золтоса.

Мечте создать подразделение подобное виктанийским единорогам, не суждено было сбыться, Волшебное королевство отказалось продавать им черных боевых единорогов. Видите ли, они не хотят, что бы единороги хоть когда-нибудь встретились в бою. Повезло виктанийцам, им первым пришла в голову великолепная мысль, создать из черных единорогов крупное боевое подразделение, тем самым отняв эту возможность у других.

Граф с презрением посмотрел на сидящего напротив Антуна. Предателей он никогда не любил, хотя без их услуг не обойтись. Барон много пил, запивая свой страх перед Черным Легионом, и то, что единороги не появились, являлось для него лучшей новостью. Томнар его прекрасно понимал, за то предательство, за ту подлость, что он совершил, он заслужил самую страшную кару со стороны своих соотечественников. Но все-таки нужно признать, без помощи барона и его людей, устроить огненную ловушку единорогам не удалось бы. Теперь нужно ломать голову, куда пристроить барона.

Додумать эту мысль графу не удалось. Вдруг содрогнулся магический эфир и на ближайшем поле, казалось, лопнуло само пространство, выпуская вместе с клубами пыли, летящих во весь опор страшный черных чудовищ. Они были все так же страшны, как и десять лет тому назад. Графу Лимеро радоваться бы тому, что ловушка сработала, капкан захлопнулся, но вместо этого ему вдруг пришла обратная мысль – возможно жеранцы совершили страшную ошибку…