Роман Куликов - Связанные зоной Страница 36

В этот момент Антон пошатнулся. Его мотнуло в сторону кабана, и тот, расценив это движение как агрессию, ринулся вперед, намереваясь пронзить человека парой длинных изогнутых клыков. Осуществить задуманное помешала оказавшаяся на пути кабана аномалия. «Жим-жим» подхватил его и за считанные секунды скрутил, ломая кости, разрывая мышцы. Теплая кровь брызнула в стороны. К ногам Антона с глухим стуком упал изуродованный труп, заставив отшатнуться.

У парня не осталось сил даже бояться. Он меланхолично поплелся дальше, но почти сразу увидел то, от чего сердце едва не выпрыгнуло из груди. Справа, в просвете между деревьями, можно было четко разглядеть тянущийся к небу черный дым.

Дым - значит огонь, огонь - значит люди… сталкеры. Они помогут выбраться. И хотя с собой у него ничего не было, Антон не сомневался, что сумеет договориться. И даже мысли не допускал, что это могут быть бандиты. Собрав остатки сил и воли, он пошел среди аномалий, едва сдерживаясь, чтобы не побежать. Но случай с кабаном наглядно показал, что этого лучше не делать.

Лес почти закончился, меж стволов проглядывали дома заброшенного поселка.

Радости Антона не было предела. В следующую секунду впереди из-за домов, со стороны дыма, раздались хлопки выстрелов. Парень резко остановился, сердце екнуло. Редкая беспорядочная стрельба продолжалась. Он не знал, кто, в кого и почему стрелял, но категорически не хотел это выяснять.

Усталость мешала думать трезво. Одно желание сейчас превалировало над остальными - избежать встречи с бандитами. Решение созрело внезапно: дождаться, пока перестрелка закончится. Среди победителей наверняка будут раненые, которых придется отправить за Периметр. По их следам он и выберется.

Антон пошел вдоль опушки, оставляя звуки стрельбы справа. Обогнул поселок, оказавшийся небольшим - около десятка домов, - и вышел на открытую местность. Почти сразу его окликнули.

- Эй! - Вооруженный человек находился метрах в двадцати. Антон вздрогнул, вскинул руку с пистолетом и выстрелил. Потом развернулся и так быстро, как только мог, направился обратно в лес.

* * *

Кремень вышел из поселка, заранее решив, где остановится на ночлег. До выбранной стоянки было далеко, поэтому сталкер сразу взял резвый темп. Неожиданно краем глаза он заметил слева, по краю леса, движение. Развернувшись в сторону возможной опасности, увидел, что от деревьев, шатаясь, идет парень и, похоже, едва держится на ногах. Он пытался обнаружить аномалии, неумело имитируя позицию «щуп». Только ослабевшая рука с растопыренными пальцами не была выставлена вперед, а моталась где-то возле бедра.

«Новичок! - сразу понял Кремень. - И не жилец. Так по Зоне долго не пройдешь».

- Эй! - позвал он.

Парень испуганно вскинул голову, посмотрел на сталкера каким-то безумным взглядом и вдруг выстрелил в него из пистолета. Потом развернулся и побежал.

Кремень бросился ничком на землю, сдернул с плеча автомат, немного выждал и резко привстал, прижав приклад к плечу. Он увидел, что парень оступился, упал, неуверенно поднялся и снова побежал, направляясь при этом прямо в «трамплин».

- Стой, идиот! - крикнул сталкер, но бедолага и не думал останавливаться. Через несколько шагов он на всем ходу влетел в аномалию.

«Трамплин» издал что-то похожее на «хак!». Несчастный отлетел на несколько метров, упал на спину и больше не двигался. Кремень еще раз выругался и побежал к нему.

Парень был жив. Без сознания после удара о землю, сильно обезвожен, но жив. Кремень ничуть не злился из-за того, что тот по нему стрелял, догадываясь, что парнишка просто испугался, но и особой жалости не испытывал.

Он забрал пистолет, достал флягу, смочил кусок бинта и приложил к губам парня. Тот не отреагировал. Тогда сталкер плеспул немного воды ему на лицо, но «идиота», похоже, здорово шарахнуло.

Вздохнув, Кремень задумался о том, что ему делать с этим «подарком». Оставить его лежать здесь он не мог - парень наверняка станет чьей-нибудь добычей, но и возиться с ним не было особого желания. Самым идеальным вариантом представлялся такой: сейчас бедолага придет в себя, он, Кремень, оставит ему еды и пищи, а сам отправится дальше. Но что-то подсказывало, что так легко отделаться не получится. Словно в ответ на его мысли, в этот момент волосы на затылке зашевелились, мурашки пробежали по позвоночнику, и сталкер почувствовал, что из леса за ним кто-то наблюдает.

16

Стого момента, как Антона оставили возле Белого камня, не прошло и пяти часов, но за это время Мякиш осознал, насколько ошибочны были его представления о том, что ждет его впереди.

Зона оказалась не такой, как на «обкатке», и не такой, какой виделась ему сквозь дурман наркотического зелья, когда он шагал под конвоем опытных сталкеров-бандитов. Теперь, отрешившись от других проблем, Мякиш смог по достоинству оценить сумрачное величие Зоны.

От Белого камня простирался редкий лес, выстланный, точно ковром, удивительно плотным ярко-зеленым мхом. То тут, то там среди обычных деревьев виднелись настоящие чудовища растительного мира: толстые, в четыре охвата березы с длинными змеящимися ветвями; черные, словно взорванные изнутри пни такого размера, что на них можно было устроить небольшую танцплощадку; трава со стеблями толщиной в человеческую ногу. Кое-где одиноко и тоскливо возвышались абсолютно ровные серые сухие столбы, бывшие некогда живыми деревьями, но проигравшие в неравной борьбе с капризами Зоны.

Это не могло быть следствием только радиации, которую дожди иногда приносили сюда из других, отравленных, мест. Единственное, что могло так изуродовать лес, находилось здесь и сейчас, продолжая угрожать всему живому. Аномалии, или - как их называли сталкеры - ловушки. Эти порождения Зоны были щедро разбросаны по всей округе, и местная флора просто начала приспосабливаться к жизни с новыми соседями.

Над головой висело серое небо, почти белесое в зените и темнеющее, чуть ли не до черноты, ближе к краям видимого горизонта. От этого осеннего неба тянуло прохладой, еще не способной принести ощущение настоящего холода, но вполне ощутимой. Воздух стал совсем другим: к обычным ароматам разнотравья теперь отчетливо примешивались неожиданные в такую погоду запахи озона и разогретой, словно в лютую жару на солнце, влажной земли.

Первые метров сто Филин с Мякишем прошли почти так же, как по дороге к Белому камню. Бандит с выпрошенным наконец детектором аномалий мелко семенил впереди, постоянно поворачивая голову то вправо, то влево. Глядя на его напряженную спину, шагающий позади Мякиш вдруг осознал неуместность своего бодрого и слегка рассеянного состояния. Бандит, не раз бывавший в Зоне, боялся, и это означало, что опасность рядом. И разведчику не следовало просто исполнять роль почетного конвоира. Дед Ефим, то есть Крот - ведь в ходке не должно быть настоящих имен, - говорил на «обкатке», что в Зоне, как и в смерти, каждый сам по себе. И всегда нужно вести себя так, словно идешь один, даже если рядом есть десяток верных товарищей. Кто этого не понимает - долго в Зоне не живет. Настоящий сталкер - всегда одиночка.

Поэтому Мякиш замедлил шаг и позволил Филину отойти вперед на дистанцию в двадцать метров, которую велел держать в ходке дед Ефим. И все сразу изменилось.

Филин был теперь где-то далеко, и хотя при необходимости Мякиш легко мог стрелять, не задев его, по любому агрессору, ощущение одиночества вдруг перехватило горло сухим спазмом. Осознание того, что до другого человека всего-то два десятка метров, давало некоторое успокоение разуму… но не чувствам. Опасность была повсюду. Мякиш ощущал ее так же остро и явно, как чувствовал бы холод пистолетного ствола, приставленного к затылку. И хотя опасность не имела четкого физического воплощения - никто не прятался в кустах, оценивая жертву холодным взглядом, не готовился к прыжку, выпуская длинные когти, - но любой неверный шаг грозил мгновенным летальным исходом вне зависимости от физической силы и количества оружия у человека.

Лес вокруг стал восприниматься совсем иначе. Мякиш теперь отчетливо видел признаки самых разных ловушек. Их было много. Слишком много даже для того описания Зоны, которым Филин пытался его напугать перед выходом.

Внимание привлекло неправильное пятно примятого мха в десятке метров слева, как будто на зеленый растительный ковер кто-то выложил огромный невидимый камень. «Плешка». То, что он так хотел увидеть на «обкатке», расположилось сейчас перед ним во всей красе.

Чуть дальше виднелось большое черное пятно. Коническое углубление посередине чистой от лесного мусора и растительности, идеально ровной площадки, которой хватило бы, чтобы сыграть в волейбол. Судя по тому, что начало всплывать в голове, это была «воронка», ближайшая родственница «плешки», но куда более импульсивная и непредсказуемая. Крот говорил, что в момент разряда гравитационный потенциал над ней возрастает в двадцать раз.