Алексей Волков - Кремль 2222. Фрязино Страница 36

– Торговлю? – глупых правителей в трудные времена не бывает. Если же таковые почему-то появляются, то ненадолго. Если не уходят или не погибают сами, то погибает все общество. Потому идею мэр оценил сразу же. Да, жадность и желание обладать более совершенным оружием подтолкнула его на хитрость, но что такое десяток стволов, если в перспективе можно получить больше? – Отец Михаил, с этого, значит, и надо было начинать.

– Начинать всегда лучше с обычного знакомства, – какое бы дружелюбие ни демонстрировал Михаил, полностью довериться мэру он не мог. Вдруг сиюминутное все-таки возьмет верх? – Кажется, возвращаются.

Факела теперь действительно двигались обратно. Небо затянуло облаками, стало совсем темно. Мелькнула даже мысль – не загнать ли машины в город? Разумеется, мутанты особый вред нанести им не могут, если не считать жука-медведя и подобных по размеру и массе чудовищ, и все-таки держать всю ночь людей в напряжении…

– Мы там, ближе к Москве, сожженную и пустую крепость видели. Отчего она погибла?

– Это Удалье, что ли? – Изяслав держался рядом с отцом.

– Откуда мне новые названия знать? – резонно спросил Михаил. – Как понимаю, старые поселения в основном покинуты, народ перешел на другие места и обозначил их тоже иначе. Есть у нас карты, так они сделаны еще до последней войны.

– Удалье, Удалье, – подтвердил Евграф. – Было еще укрепление ближе к Москве, но то пало еще раньше. Очень уж много от вас порою прет. А Удалье… Там, значит, сразу все сказалось. Прежде мор на них какой-то напал, чуть не половина людей вымерла, а прочие очень ослабли. Тут на них какие-то мутанты из столицы и навалились. Здоровенные, даже не понять, люди или обезьяны, – мэр явно знал кое-что о представителях фауны погибшего мира. – Ну и взяли Удалье штурмом. Почитай, и не уцелел почти никто. Это года так четыре назад было.

– Наверно, нео, как они себя называют. Люди, мутировавшие до подобия неандертальцев. Или просто мутанты, муты, как мы зовем их для краткости. То ли потомки тех, кто попрятаться в бомбоубежища не успел, то ли укрытия их радиацию пропускали, однако в итоге получилось нечто жизнестойкое, и хорошо еще, что не слишком умное. Но к обучению весьма способны. А уж силушки столько…

– Наверное, – согласился мэр. – Мы потом долго их по окрестностям гоняли, еще при прежней власти, пока не добили наконец. А насчет ума, значит, верно. Им бы Удалье занять, там крепость была знатная, так нет, сожгли – умышленно ли, случайно… Ну или кто из последних защитников сумел подпалить. У них горючее зелье имелось, наверняка без него не обошлось. Дым столбом валил так, что, значит, отсюда было видно. Только поняли мы не сразу.

Похоже, в погибшем Удалье действительно оставался изрядный запас каких-то нефтепродуктов. Жаль, никаких карт с обозначением стратегических запасов найти за все годы не удалось. А ведь они вблизи столицы обязательно были. И склады горюче-смазочных материалов, и продовольственные, и армейские базы хранения оружия и боевой техники. Пусть какие-то были уничтожены, на других все пришло в негодность, третьи обнаружили маркитанты, однако наверняка оставались и те, которые до сих пор ожидали своего часа. Оружие, понятное дело, складировалось далеко не новое, зачастую давно снятое с вооружения, но и старенький ППШ намного лучше, чем вообще ничего. Лишь бы патроны к нему нашлись. А действующий Т-34–85 в нынешних условиях едва ли не грознее, чем во времена своего создания.

Вполне возможно, погибшая крепость располагалась на месте забытого хранилища ГСМ. Это вероятнее, чем то, что жители привозили солярку, мазут или бензин издалека. Раз техника не упомянута – значит, ее в распоряжении аборигенов не было. А тащить бочки на телегах неизвестно, ради чего…

Теперь это уже было не важно. Огонь уничтожил все, и как ни жалко было погибших людей, горючее было жаль не меньше. Склад найти на несколько порядков труднее, чем какое-нибудь поселение.

– Жаль, – сказал Михаил. И повторил, почему-то покосившись в сторону стоявшей в отдалении Лины: – Жаль…

– Как, значит, переночевать у нас? Отоспаться в дороге – первое дело.

– Как договаривались, – вздохнул монах. – Дежурные на машинах останутся в любом случае. А все прочие – по желанию.

Он все-таки не доверял местным до конца.

Со стороны леса донесся чей-то грозный и протяжный рев.

– А это еще кто голос подает?

– Это ерунда, значит. Водится тут такая крупная лягушка. Особо не опасна, но вопит так, что даже жук-медведь иногда шарахается. В той стороне болотце образовалось, там и водится несколько семейств.

– Особо – это как?

– Невооруженного человека небольшая стая может и схрумпать, но если видит оружие, то предпочитает уйти подальше. Мечом ее прибить вполне. Но невкусная, тварь. А так не мешают. Да и далеко от воды не отходят.

– Тогда ладненько, – и Михаил повысил голос, обращаясь к своим, благо Петр с Владом уже подходили к машинам: – Кто желает со мной подежурить, а кто хочет в городе переночевать?

– Я остаюсь, – первым вызвался Денис. Он явно был сыт по горло местным гостеприимством.

– Я, – вызвался и Кирилл. – Мне без сна обойтись – ерунда.

– Тогда и я, – торопливо вставила Лина.

Зато Ростислав промолчал. Но влез Улугбек:

– Я со своей машиной останусь. Не хочу разлучаться ни на мал-мал.

Больше людей не требовалось. Да и места им не хватило бы. Десанты наполовину забиты имуществом, а спать сидя – это какие же разведчики к утру будут? Времени на сон почти не осталось: половина ночи миновала.

– Всем быть здесь с рассветом, – распорядился Михаил. – Тогда будем решать остальное.

– Торговлю бы обсудить, – напомнил Евграф.

– Утро вечера мудрее. Давай на свежие головы. А то уже мысли заплетаются.

Мэр тоже явно устал и сразу согласился отложить серьезный разговор. Горожане и часть разведчиков отправились к воротам, а Кирилл сразу придвинулся поближе к отцу Михаилу.

– Можно я с тобой в башне побуду?

– Разумеется.

Мужчины не видели, как дернулась Лина. Будто получила незаслуженную пощечину. Ее лицо стало откровенно нервным и злым, и счастье, что темнота мешала разглядеть его. Девушке казалось, что теперь она ни за что не заснет. Но когда ее поместили в единственном полностью свободном десанте и она легла на узкое сиденье, глаза закрылись сами.

– Рассказывай, – после того, как монах и киборг устроились под броней, предложил Михаил.

– О чем?

– Ну как… Столько вместе уже прошли, а поговорить времени не нашлось. Ты же сбежал от Кулагина? Хоть скажи, почему?

– Сбежал, – согласился Кирилл. – Вы знаете Кулагина?

– Только слышали. Да и, сколько помню, он давно не человек, а лишь мозг.

– Мозг… Вот только правит он так, словно является Богом. Да, понимаю, он – один из наших творцов и прочее, только ведь мы, ну, пусть некоторые из нас, давно выросли из этих, как их, пеленок. Может, мы и его дети, да только никак не рабы.

– Все? В смысле, все не рабы?

Кирилл вздохнул.

– К сожалению, большинство остаются рабами. Ничего с ними не поделать. Но я таким быть не желаю. Я знаю, что способен на большее, чем выполнять распоряжения выжившего из ума профессора. У него давно мания величия, гением себя мнит и верховным распорядителем судеб. А сам распоряжается лишь базой да крохотным прилегающим участком территории.

– Но и хорошо, что так. Не хватало нам завоевателей остатков мира! Хотя это сильно. Остался от профессора один мозг, да и тот давно из ума выжил, – улыбнулся Михаил.

– Зато верно, – отрезал Кирилл.

– Ладненько. Значит, ты решил попытать счастья в иных местах?

– Да.

– Профессор же разозлился и пустил вслед своих верных рабов, чтобы они тебя примерно наказали.

Киборг молчал.

– Дальше-то что? Где ты вообще хотел обосноваться? И долго тебя преследовать станут? Обязательно до победы или по истечении некоторого срока махнут рукой?

– Вряд ли. Это ответ на последний вопрос, – уточнил Кирилл. – Разве что забраться туда, где уже не найдут. Или куда им хода не будет.

– А на первый?

– Сам толком не знал. Если в нескольких словах, Кулагин на меня так разгневался, что хотел уничтожить. А я его желание упредил, сумел прихватить кое-что из оружия и смыться. Но собакоголовые меня бы не приняли, мутантам я тоже не нужен, про всяких шамов вообще молчу, так что выбор был невелик. Я думал как-нибудь попасть к маркитантам. Они постоянно перемещаются, им хорошие воины нужны для охраны. А главное – если там примут, то со временем можно добиться высокого положения. Я же умный, скажу не хвастаясь. Но раз теперь мы здесь, может, покину вас и останусь в каком-нибудь поселении побогаче. Где перспективы мои будут основательнее. В моей памяти столько всяких фактов, что я могу быть своеобразным прогрессором. Научить забытому, показать, как лучше… И им польза будет, и мне почет и положение.