Игорь Огай - Уровень атаки Страница 36

— Информация. Оборудование. Возможно, убежище, но это в крайнем случае.

— Я еще в прошлый раз заметил, что тебе нельзя класть в рот палец. Но сейчас ты не в том положении, чтобы диктовать условия. Я возьмусь поставлять тебе информацию и, возможно, кое-что из спецсредств, хотя ты и так не безоружен, — гиперборей выразительно посмотрел на правый бок Павла, где болтался в кобуре лучемет. — В убежище откажу сразу — провести тебя через прокол, минуя формальности, не удастся, а моя земная квартира защищена не более, чем любая другая.

— Что ж, и на том спасибо.

— Не благодари, ты пока ничего не получил. Если ящеры тебя вычислят…

— То мне ничего и не понадобится, а ты будешь свободен от обязательств.

— Каких обязательств? — Градобор посмотрел на Павла и широко улыбнулся.

Тот ответил тем же.

— Ты прав — никаких. Я даже не знаю, кто ты вообще такой… И кстати, вот твой поезд. Поторопись.

— Почему? — гиперборей проследил взгляд Павла и обернулся. — Впрочем, согласен. Это мой поезд.

Эскалатор опустил на пустую платформу троих молодых людей. Атланты: двое парней и девушка — черты лица и едва уловимые особенности одежды не позволяли ошибиться. Милиционер проводил троицу подозрительным взглядом.

Градобор поднялся и шагнул за колонну.

— Это не служители! — крикнул он, перекрывая шум подходящего состава. — Но один воин среди них есть! Тебе точно не нужна помощь?

Павел качнул головой.

— Нужна, но не такая! Не попадайся им на глаза — я не хочу их убивать!

Не тратя больше слов, гиперборей вошел в затормозивший перед ним вагон. А Павел скрючился на скамейке, втянув голову в плечи и закрыв лицо рукой. Остаться незаметным в жидком потоке сошедших с поезда пассажиров было невозможно, но жалкий вид противника сам по себе расслабляет. Сломленный беглец, слишком хорошо знающий, что его ждет в ближайшем будущем, трясущийся от вида собственной тени… Такой недостоин ни уважения, ни жалости, ни даже презрения. И уж тем более — упреждающего удара.

Они подошли не сразу. Сначала остановились у противоположного края платформы, потом чей-то взгляд скользнул по фигуре на скамье… Обмен мнениями, несколько энергичных жестов… Спорят, что делать? И, наконец…

— Павел Головин, — видимо, подошедший на шаг ближе остальных парень и был воином. — Встань. Ты арестован с санкции трибунала Ассамблеи Миров…

Павел очень натурально вздрогнул, поднял голову.

— Что?..

Периферийным зрением он отметил, как уверенно шагает по платформе сержант и двое рядовых, должно быть, подоспевших по вызову. Идиоты. Параллельщик, конечно, не станет убивать их сразу, но если сержант сумеет вынуть пистолет…

Последний пассажир ступил на эскалатор, но сверху уже показались другие. В преддверии часа пик люди потянулись в метро — выжидать больше не следовало.

Атланты — не гипербореи, они не оттачивали веками мастерство рукопашного боя. К тому же это все-таки не патруль. Просто ехали ребята по домам и решили сыграть в героев… А в общем — не важно, главное, что не по наводке смарров, потому что «паузы» у них нет. Ведь нет же у них «паузы»?

— Помоги… — жалобно протянул Павел, глядя снизу вверх на ближайшего из троицы.

Тот скривил губы в усмешке и повторил:

— Павел Головин, встань и следуй за нами!

— Помоги… — голос Павла снизился до шепота, и сам он начал медленно валиться вперед.

— Ты ранен? — поинтересовался атлант. Что бы он ни думал о беглеце, ранение, безусловно, повышало статус последнего в его глазах. Воины уважают раны, полученные в бою, и атлант сделал, наконец, недостающий шаг навстречу…

Удар получился совсем не благородный — на Земле это понятие давно кануло в Лету вместе со шпагами и дуэльными пистолетами. Двадцать первый век ставит во главу угла эффективность, а удар неготовому к обороне противнику в пах, безусловно, эффективен. Атлант еще не успел согнуться от боли, когда Павел, продолжая движение вперед, швырнул его в объятия соплеменницы и бросился навстречу наряду.

Сержант отреагировал быстро и однозначно:

— Стоять!

Его рука дернулась к поясу. Не к дубинке, удивляя Павла, сразу к пистолету.

— Не стреляй! — он был уверен, что сержант не спустит курок, пока не увидит угрозу собственной жизни. Необходимость давать отчет за каждый использованный патрон у любого отобьет охоту палить налево и направо.

Удар атланта настиг их обоих. Молния хлестнула Павла по спине и шальной веточкой зацепила вытянутую вперед руку милиционера. Мышцы пальца на курке рефлекторно сократились — выстрел из табельного «ПМ» грянул почти в лицо… Вот только Павел уже падал. Электрический шок сковал мускулатуру, и пуля лишь потрепала волосы на голове.

— Стоять!.. Стоять!.. — сержант все повторял это слово, не в силах объяснить себе происходящее. Ствол метнулся к Павлу, потом к атлантам…

— Назад, человек! — воин направил на сержанта стик из орихалка. — Он наш!

— Руки за голову!.. — родил, наконец, милиционер новый выкрик и…

Похоже, боец был слишком молод и неопытен, а может, просто побоялся убивать аборигена, с молоком матери впитав инструкции о недопустимости случайных жертв. Его новый удар оказался слишком слабым даже для парализующего действия. Сержант успел трижды спустить курок, прежде чем разряд, наконец, сковал его в объятиях судороги. Прицельным был только первый выстрел, легко отраженный воином…

— Юния! — другой атлант подхватил пошатнувшуюся девушку, и та безвольно упала ему на грудь. — Талий, помоги!.. Юния!

Он не смог удержать подругу, когда у нее подогнулись колени, и вместе с безвольным телом опустился на каменную мозаику пола.

— Ты! Лежать! — самый смелый из рядовых занес над Павлом дубинку, когда тот, ощутив, наконец, токи крови в конечностях, попробовал пошевелиться. — Сеня! Наручники, живо!.. Лежать, я сказал! Мордой в пол!

Нет, дорогой. Если и слушать приказы, то не от тебя. И плевать, что еще нет координации, а руки-ноги едва обрели чувствительность. Противник не ожидает атаки из такого проигрышного положения, и это главное…

Нерасторопный Сеня успел лишь нагнуться за наручниками к поясу парализованного сержанта, а его не в меру инициативный напарник уже летел по баллистической траектории через ближайшую скамью от удара в челюсть рифленым каблуком.

Все-таки Талий оказался непростительно беспечным для воина, если только в его стремлении оказать помощь соплеменнице не было глубокой личной заинтересованности. Когда атлант все-таки дернулся, было уже поздно. Павел рефлекторно выбрал правильное оружие — «гюрза», приставленная к виску потенциального заложника, заставила замереть даже оставшегося на ногах милиционера, что бы тот ни собирался делать — бежать или нападать. Воин же просто окаменел.

— Без шуток, — предупредил их обоих Павел. — Я все равно выстрелю раньше.

Атлант опустил руку, так и не дотянувшись до стика на полу, и Павел пнул орихалковый стержень на пути.

— Что тебе от нас надо? — выговорил второй парень, на чьих коленях покоилась голова несчастной Юнии. — Посмотри, она погибает! Тебе мало краснокожей?

— Неверный вопрос, — возразил Павел. — Это, что вам от меня нужно? Увидели ориентировку на стене проходной и решили стать героями?

— Я говорил: не надо его трогать, — атлант уже обращался к своему товарищу. — Нам была нужна помощь!

Окаменевший воин молчал. Павел посмотрел в его лицо… и опустил пистолет.

— Куда ее? — поинтересовался он. В ответ, державший девушку кивнул на свою окровавленную руку, которой зажимал рану под ее правой грудью.

— В легкое, — резюмировал Павел. — Плохо даже для вас. Вам все еще нужна помощь.

— Я вызываю, — воин коснулся своего виска в том месте, куда только что целился ствол «гюрзы». — Никто не отвечает. Здесь слишком глубоко для меня.

— Тогда возьми вот это, — Павел протянул атланту телефон, извлеченный из кармана. Индикатор приема был полон — где-то на станции работала сота одной из московских сетей, а SIM-карта оператора Ассамблеи позволяла на лету подключаться к любой из них.

Воин с недоверием посмотрел на своего недавнего врага, но все же взял трубку. Павел повернулся к милиционеру.

— Сеня, кажется? — Парень нервно кивнул, тиская рукоятку дубинки на поясе. — Не вздумай, — предупредил его Павел. — Иди, вызывай «Скорую». Скажешь: сначала разнимали пьяных, потом сержанта садануло током вот из этой штуки.

Павел ткнул пальцем в потолок, откуда свисал на одном проводе сбитый шальной веткой молнии список станций и переходов. Рядовой облизнул губы, оглядел побоище.

— Не поверят…

— Твои проблемы. Скажешь правду — жди гостей, — Павел кивнул в сторону атлантов, откуда лилась непонятная речь. — Веришь?