Сергей Якимов - Миссия чужака Страница 36

Говоря по телефону, Акно поднял гравилет в воздух и направил к тоннелю.

Джек развернулся, глядя на стоянку.

Когда они уже почти влетели в тоннель, с нее поднялся гравилет и направился за ними.

Джек понимал, что затеял опасную игру. Но Гиро ведь был прав: неизвестно, как поведут себя «коллеги» Кроуфорда, держащие Карину. Поэтому нужно было спешить, хотя правильнее, безусловно, было бы сначала разобраться с «хвостом», а не вести его за собой к Карине.

Джек надеялся, что у противника не безграничный запас людей-боевиков, и к этому гравилету не присоединится еще один или два.

Джек надеялся, что ему повезет…

Карина еще раз осмотрела дверь. Ее, конечно, можно выбить, но что дальше? Из-за двери доносились звуки работающего стереовизора, там всегда находился минимум один из двух ее охранников, вооруженный парализатором. Она не успеет сделать и шага, как будет обездвижена.

Какая идиотская ситуация! Имея намного более серьезного противника, они с Джеком угодили в руки финансовых мошенников, которые вознамерились решить свои проблемы с его помощью. А она стала залогом успеха их задумки.

Везли ее сюда с завязанными глазами и сняли повязку только в этой комнате. В окно была видна лишь стена соседнего дома и узкая, непредназначенная для движения гравилетов улица, пересеченная множеством эстакад. Прижавшись лбом к стеклу можно было увидеть землю, котороя находилась на расстоянии метров тридцати.

А ведь Джек бежал из дома Беглера через окно, прыгнув на колпак эстакады!

Карина осторожно открыла окно и легла на широкий подоконник, высунув голову наружу. Теперь она поняла, что внизу находится не земля, а межуровневая площадка с небольшим парком. А прямо под окном вдоль стены проходит крытая эстакада шириною метра три с половиной. Вот только от окна до нее не меньше шести-семи метров.

А было бы хорошо освободиться, развязав тем самым Джеку руки.

Карина прикинула все за и против. Главное «против» – это, конечно же, те тридцать метров, что ей предстоит пролететь в случае неудачного приземления на эстакаду. Но с другой стороны, сила тяжести на Четре меньше, скорость падения, естественно, тоже меньше, а эстакада довольно широкая, чтобы приземлиться на нее и не свалиться дальше вниз.

Карина высунулась еще дальше, чтобы разглядеть, где заканчивается колпак и начинается открытая часть эстакды. Этого места видно не было, вполне возможно, что оно начинается где-то за углом, если данная эстакада вообще имеет открытую часть. Весело будет, если, удачно спрыгнув, она вынуждена будет бродить по колпаку, пока вызванная кем-нибудь полиция не снимет ее.

В раздумьях она пролежала на подоконнике пару минут, когда до слуха ее долетел мелодичный дверной звонок. Звонили в эту квартиру.

Она быстро закрыла окно и на цыпочках подбежала к двери.

В соседней комнате по-прежнему работал стереовизор. Один из охранников наверняка пошел открывать, значит там остался лишь его напарник.

За дверью послышались какие-то шорохи, что-то упало с тихим стуком. Раздались приближающиеся шаги.

Карина отошла в сторону от двери. Охранники достаточно осторожны с ней, но все-равно не ожидают от нее серьезного сопротивления. А она ведь прошла специальные курсы в академии Службы Охраны Правопорядка!.. Она владеет приемами рукопашного боя, хорошо обращается с парализатором!..

Щелкнул замок, дверь открылась.

Карина ударила вошедшего носком по коленной чашечке (правда, похоже, промахнулась и ударила несколько ниже, чем следовало бы), а кулаком – в солнечное сплетение.

Но вошедший перехватил ее руку налету, притянул к себе – и чертыхнулся. На английском. – Джек?! – Так и знал, что это произойдет! – сказал он, обнимая Карину и морщясь от боли. – Хорошо, что ты немного промахнулась… Но все-равно надо бить точнее! А будь на моем месте охранник?..

Оказавшись в объятьях Джека, Карина почувствовала огромное облегчение и просто улыбалась, слушая его тираду и глядя, как он гримасничает. – Очень мило, – резюмировал остановившийся на пороге и увидевший обнимающихся людей Акно. – Продолжайте, продолжайте, не буду мешать…

Джек отпустил Карину и заулыбался. Ему показалось, что все неприятности на сегодня закончены, что можно расслабиться, пошутить… позаигровать с девушкой. Что снаружи их не ждут, как минимум, два боевика могущественных заговорщиков…

До слуха его долетели ставшие уже знакомыми и легко узнаваемыми звуки: приглушенные стенами и расстоянием хлопки.

Выстрелы донеслись с лестничной площадки, где остался прикрывать их тылы Гиро. Так как «Усмирителя» у него не было, легко можно было догадаться, кто там стреляет.

Вручив Карине парализатор, с помощью которого разбирался с охранниками, выскочил из комнаты, находу извлекая свой «Усмиритель». Акно бежал впереди, и Джек еле успел поймать его перед самой входной дверью.

Снаружи снова донеслись выстрелы, причем очень близкие.

Джек даже не успел среагировать, когда дверь распахнулась, и в нее ввалился Гиро. Не удержавшись на ногах, он свалился на пол, а в стену над его головой врезались две пули. Стреляли с очень близкого расстояния.

Находившийся у самой двери Акно высунул наружу руку с парализатором и несколько раз выстрелил вслепую. – Одного я уложил! – не без гордости заявил Гиро, заползая поглубже в прихожую.

Не зная, достигли ли выстрелы Акно цели, Джек сделал короткий разбег и выпрыгнул за дверь, направив пистолет в сторону примерного местоположения противника.

Тот стоял на одном колене, правая рука висела плетью, а вот левая тянулась к лежащему на полу оружию. Джек налету выстрелил. Пуля пробила боевику грудь и отбросила назад. Джек грохнулся на живот, а мертвый боевик скатился по ступеням. – А если бы дверь оказалась закрытой?! – притянув к себе сына, справедливо гневным тоном заметил Акно.

Да, если бы дверь оказалась закрытой, Гиро распластался бы по ней, пробитый двумя пулями…

Акно обнял сына, а Джек поинтересовался: – Где второй?…Они быстро покинули квартиру, подобрали лежащего без сознания у подъезда боевика и, забросив его в багажник гравилета, убрались с места новой перестрелки, пока туда не прибыла вызванная разбуженными жильцами полиция.

Привязанный к стулу пленный боевик сидел посреди комнаты. Голова была заброшена назад, на губах выступила пена, тело дергалось в конвульсиях.

Джек понимал, что «сыворотка правды» как препарат не могла привести к такому, ведь она была полностью безвредна, ну, естественно, за исклюличением того, что заставляла говорить одну правду и ничего, кроме правды.

Сначала все шло хорошо. На простейшие проверочные вопросы типа: «Какой сегодня день?» или «Какого цвета четрийское небо?», пленник отвечал нормально, но едва вопросы коснулись его самого, Стоука, Макк Ферсона и заговора, как с пленным боевиком началось это.

Джек тут же заставил Карину и Гиро покинуть комнату, так как, даже не будучи специалистом в области гипноза и психотропных средств, понял, что в сознании пленного заработал гипноблок, не позволяющий ему говорить правду о всем, что касается заговора.

И, похоже, что создатели этого гипноблока пошли очень далеко!

Человек на стуле последний раз дернулся и затих, уставившись в потолок остекленевшим взглядом.

Пленник самоликвидировался… – Еще одно подтверждение серьезности дела, – заключил Джек, закрывая ему глаза. – Наш противник практически всемогущ…

Пораженный такой жуткой развязкой Акно машинально кивнул, глядя на тело мертвого человека. – Я видел у Гиро сканер для снятия отпечатков пальцев, – сказал Джек, чтобы отвлечь его. – Принесите, пожалуйста!

Когда хонтиец вышел, Джек развязал человека и перенес на диван, где с головой накрыл пледом.

Он вдруг понял, что число убитых им за последний день людей приближается к числу убитых маньяками инопланетян! «…а я не убил ни одного себеподобного!» – тут же вспомнились ему слова Макк Ферсона.

А Джек убивает только людей! Даже тот четриец на стоянке у дома, где Акно снял им с Кариной квартиру, оказался замаскированным под инопланетянина человеком. Видимо, именно он, незамеченный агентами СОПа, вошел в дом Беглера и расправился с ним…

Как легко верхушка заговора жертвует своими исполнителями! Всего лишь ради того, чтобы подставить Джека, убивает Беглера. И вводит в подсознание исполнителей гипноблок самоликвидации, хотя для того, чтобы пленный не проговорился, хватит и менее радикального средства. Достаточно заменить самоликвидацию амнезией, и пленный уже ничего не скажет по той простой причине, что ничего не вспомнит!..

Верхушка заговора отличалась крайней кровожадностью и жестокостью. Выражаясь словами хэрнийского репортера, в каждом человеке прячется зверь…

А ведь в памяти телефона одного из боевиков хранился номер заместителя начальника полиции, который являлся четрийцем! И, если предположить, что он – заговорщик, тогда получается…