Виталий Саух - Зона Действия (СИ) Страница 37

Думал ли я о том, что в любую секунду могу погибнуть, если трактор вздумает даже немного изменить курс и развернуться на траках?

Что за глупый вопрос?!

Конечно же, нет!!!

В тот момент для меня превыше всего была моя честь — раз я пообещал, то должен был выполнить, и точка. Без всяких там:

— А если… А вдруг…

Если бы в своем озорном детстве я жил рядом с железной дорогой, то наверняка опробовал тот же номер и с проходящим товарняком, но, увы, не срослось.

Я вовсе не агитирую вас повторить подобное, поскольку прекрасно знаю, что статистика несчастных случаев ежедневно фиксирует смертельные исходы, ставшие итоговой ценой для большинства подобных «шалостей». Кроме того, вам следует учесть, что я, в отличии от абсолютного большинства обывателей, человек в высшей степени везучий, иначе с таким образом жизни просто не дотянул бы до этих лет.

Весь этот разговор я завел только для того, чтобы попытаться передать те самые ощущения мощи, проносящейся в этот момент над тобою. Ты весь замираешь, не дышишь, и даже в размерах уменьшается, заворожено наблюдая за происходящим. Адреналин бурлит в твоей крови. Тело мелко потряхивает.

Такого не испытаешь сидя за компьютером, или глядя в экран телевизора, как бы не старались разработчики игр и создатели фильмов. Один подобный эпизод способен врезаться в твою память гораздо сильнее и надежнее чем сотни книг, фильмов и компьютерных игр.

Монстр был огромен, а я, кроме всего прочего, ускорен, потому и его полет надо мной длился, казалось, несколько долгих секунд, в течении которых у меня родилась одна идея.

Подняв все еще дымящийся ствол вверх, я вновь нажал на курок, вгоняя пулю за пулей в брюхо животного.

И, как следствие, я добился кое-каких успехов: Изящный полет монстра в один миг потерял всю свою красоту — монстр дернулся от боли (желудочные колики — это вам не шутка!) согнулся, пытаясь закрыть уязвимый живот, забрыкал огромными ногами, едва не размозжив мне копытом голову, по своим размером ей совсем не уступающим.

А еще тварь сделала фатальную ошибку — зловеще зарычав, очевидно обещая мне, что смерть моя произойдет уже через мгновение, а глумления над моим трупом будут особо циничными, монстр, чуть согнув шею, поймал мой взгляд, и его безумные, налитые кровью, и переполненные ненавистью глаза дорассказали мне то, что не уместилось в его рыке.

Именно в такой нелепой позе Плотоядный Лось и воткнулся своими огромными рогами в землю. Он ударился оземь с такой силой, что даже труп, который, казалось, будет покоиться на его рогах до полного своего истления, сорвался с насиженного места, и потревоженный падением и многочисленными перекатами, замер, засмердев с удесятерённой силой.

Засел монстр плотно, хотя я и не думаю, что проблема была в этом — скорее всего именно неудобность положения не позволила монстру высвободится из этого плена плоти в первое же мгновение.

Этим то я и решил воспользоваться.

Я вогнал ещё несколько пуль в уязвимое брюхо, но как только монстр попытался издать очередной вопль негодования, перевел огонь прямо в разверзшуюся пасть хищника.

На этот раз Людоеду было действительно больно. Больно на столько, что тот свечкой вытянулся в небо и теперь остервенело молотил задними копытами дождливое небо.

Вместо устрашающего рева из его глотки теперь вылетали лишь хрипы и кровь.

Все складывалось как нельзя лучше. Теперь я был твердо уверен в том, что ещё несколько секунд и мне удастся довести начато до своего логического конца, но именно в этот миг патроны закончились.

Лось, почувствовав слабину, вновь возобновил свои попытки высвободиться, а я стоял рядом у совершено не знал что мне теперь делать.

Из всего арсенала у меня остался лишь пистолет, но эта пукалка вряд ли могла нанести монстру хоть какой-то урон.

Монстр уже почти высвободился.

Еще пару мгновений, и он вновь предстанет передо мной во всей красе и мощи.

Внезапно в моем сознании всплыла давешняя аналогия:

Слепой кит…. Слепой кит!!!

И я разрядил все оставшиеся прямо в глаза монстру.

Понимая, что времени до того как ослеплённый монстр высвободится у меня практически не осталось, я крикнул капитану:

— Я попробую его увести подальше, а вы продолжайте движение. Даст Зона, еще свидимся!

А в следующий миг я уже бежал от монстра, всеми порами впитавшего запах своего обидчика и теперь решившего, ориентируясь лишь на обоняние, преследовать его до гробовой доски, и совсем неважно чьей.

Так началась эта бесконечная погоня.

Уж не знаю каким образом, но даже будучи полностью ослеплённым, монстр ни разу не попал ни в одну из множества самых разных аномалий, что так щедро раскинулись у нас на пути, а я по наивности своей пытался использовать их как некие ловушки, «мины», «селки», или «капканы». Можешь выбрать любой из тих эпитетов, если он импонирует твоей душе гораздо больше чем все остальные, вот только всё это дела не меняет — не сработали они.

— Радар у него там в голове что ли? — раздраженно думал я обегая очередную аномалию и уже не надеясь на успех.

Нужно было срочно придумывать что-то новое, иначе уже через несколько минут разъяренный хищник догонит меня, как бы хорошо я не бегал, растопчет, а затем сожрет, переварит, и уже после конечного моего выхода из длинной цепочки пищеварительного тракта, вновь с яростью втопчет мое, весьма видоизменившееся тело, в землю.

Перспектива вырисовывалась приотвратнейшая, и чтобы она не осуществилась в самое ближайшее время, мне необходимо было как можно активнее шевелить извилинами, направив все свои усилия не только на стремительный бег, который лишь оттягивал неизбежное, но и на решение самой проблемы, грохочущей позади меня огромными копытами.

Для начала нужно немного отдохнуть, решил я. А для этого, как нельзя кстати, подходили виднеющиеся впереди покосившиеся домишки, из числа тех, что были оставлены ещё после аварии на чернобыльской АЭС.

То, что строения эти были весьма ветхими, я убеждался с каждым шагом, который прибежал меня к моей цели: ввалившиеся вовнутрь здания крыши, покосившиеся, а кое-где и вовсе развалившиеся стены.

Деревенский дом не может долгие годы существовать без ремонта. А если человеческая рука не касалась его несколько десятилетий, то последствия будут весьма печальными.

Я бы с гораздо большим удовольствием выбрал для своей передышки кирпичный, или панельный дом, но на сегодня в прайсе, выложенном передо мной самой судьбой, подобных наименований не значилось.

Едва достигнув построек, проворством обезьяны я вскарабкался на сруб, со следами давнего пожара. Крыши у здания не осталось и потому домишко, поливаемый частыми дождями, уже почти превратился в труху.

Однако, выбирать другой дом я уже не стал — устал кошмарно. Слепой Лось загонял меня.

Едва я уселся поудобнее, как удар, сотрясший сруб, едва не сбросил меня наземь.

Проклятый Лось пошел на таран. Ну, никак не хотел он успокаиваться. Не смотря на свои увечья, выглядел тот бодрячком и издыхать в самом ближайшем времени явно не собирался.

Принюхавшись, Лось вновь отступил на несколько шагов и выставив рога вперед, пошел на сближение.

На этот раз он бил уже не в слепую (как бы странно это не звучало, относительно слепого животного), а со знанием дела.

Бил он так, что от дерева посыпалась труха, и одна из половинок составного бревна так и осталась у него на одном из рогов.

Я же, при повторном ударе, успел вцепиться в остов стены, как дворовый кот, которого не так-то просто стряхнуть с дерева.

И вновь безумное животное повторило свой маневр.

На этот раз стена не устояла, и начала частично заваливаться, а часть гнилушек диковинными гирляндами повисло на рогах чудовища.

Пытаясь остаться на верху, я попробовал перескочить на боковую стену, но не удержался на покрытом зеленым мхом, скользком бревне, и отчаянно махая в воздухе всеми конечностями, начал падать внутрь здания.

Пробив гнилой пол и мусор, обильно его покрывавший, я едва ли не по пояс ушел в подпол. Скорее всего я бы и вовсе упал вниз, на неизвестно какую глубину, поскольку ноги мои так дна и не обнаружили, если бы не задержал свое падение, уперевшись локтями в, давным-давно упавшие вовнутрь строения, стропила, некогда бывшие опорой для крыши.

Почувствовав, что я оказался внизу, животное с маниакальным упорством начало расшвыривать разделяющую нас «баррикаду». Я же с проворством дождевого червя, активно извиваясь всем телом, начал высвобождать вой корпус из пролома.

К тому времени, как я покинул нежданную ловушку Лось уже был внутри помещения и уверенно нагонял меня, ровно до того момента, когда весь ветхий пол разом не ушел вниз под нешуточным весом животного.