Ивонн Наварро - Чужие.Музыка Спирса Страница 37

- Значит, пора приготовиться, верно? - Эддингтон был сильно возбужден, казалось, что он вот-вот потеряет дар речи.

Эддингтон повернулся, чтобы взглянуть на реакцию Ахиро, но тот уже катил к ним первую клетку, успев водрузить ее на небольшую тележку. Майкл неохотно помог Ахиро поднять накачанного лекарством мужчину, чтобы поместить в клетку-кормушку, тоже переделанную в процессе реконструкции. Сидя на ярко-красном квадрате пола возле огороженного для Моцарта пространства, на который должна опуститься стеклянная коробка, пленник наваливался на дверцу и выглядел абсурдной пародией на статиста с витрины танцевального клуба - пьяного, почти голого танцора, которому предстояло давать представление в крохотной стеклянной кабине лифта. Убедившись, что они его наконец уравновесили» Ахиро сорвал с голого плеча мужчины приборчик, дозировавший вливание транквилизатора.

В лучшие дни их пленник был рыжеволосым детиной с на зависть пышными усами и тысячами веснушек по всему телу, хотя сейчас было трудно отличить красные припухлости, оставленные присосками дозатора, и от веснушек, и от въевшейся в кожу грязи. Он еще не опустился до состояния регулярно недоедавших, но у него наверняка были какие-то другие проблемы. Хотя его худоба явно прогрессировала, костяк и мускулатура были достаточно крепкими. Видимо, на состояние здоровья этот человек пока не жаловался.

- Отрывая дозатор, я причинил ему боль, и это скоро приведет его в чувство, - тоном лечащего врача изрек Ахиро. Он бросил на пол окровавленный кусок пластмассы, затем отшвырнул его ногой в сторону и потянул за рычаг, который должен был накрыть еще не пришедшего в себя человека стеклянной коробкой.- Это мощный, но очень недолго действующий транквилизатор. Не пройдет и пяти минут, как он будет в полном сознании.

Как и предсказал Ахиро, у рыжеволосого почта сразу же начали подрагивать веки и вскоре он попытался выпрямиться. Когда пленник стал выглядеть способным сосредоточить внимание, Ахиро начал инструктаж ровным и непристойно бесстрастным, по мнению Майкла, голосом::

- Сбоку от вас лежит электрошоковое ружье. Оно эффективно действует только с расстояния одного метра от существа, с которым вы встретитесь, когда откроется дверь у вас за спиной.

Глаза пленника расширились, и Майкл увидел, что их рыжевато-карий оттенок удивительным образом сочетается с цветом его волос. Когда-то это был привлекательный молодой человек. По мере того как до его сознания доходил ужас положения, в котором он оказался, дыхание пленника становилось все более частым, и он принялся колотить руками по передней стенке своей крохотной тюрьмы.

- Нет… пожалуйста! - кричал он. Казалось, тщетно дергаясь в тесной стеклянной коробке, он так и не обратит внимания на электрошоковое ружье. - Выпустите меня… Я никому не скажу, клянусь Господом!

- Чем упорнее вы будете сражаться,- вмешался Эддингтон, - тем дольше останетесь живы. Таков ваш выбор.

Какая мерзость, размышлял Майкл, воинственно скрестив руки на груди, как легко Эддингтон вошел в новую для себя роль палача во имя Музыки. Что за поза, бесцеремонная… полная осознания безопасности по эту сторону мира и неминуемой встречи со смертью того, кто остался по другую. Болван, в его голове нет ни единой мысли о том, что это в действительности значит. А Дарси… Майкл терялся в догадках, встряхнуть ее или как слеэдлет отшлепать, но решил, что нет шансов вернуть эту женщину к осознанию происходящего ни тем, ни другим способом. Она предана миру науки не меньше, чем Деймон Эддингтон музыке. Прекрасно понимая это, пожилой биоинженер не мог вообразить, что в целом мире могло бы убедить ее отказаться от продолжения работы с чужим..

Эддингтон нажал кнопку, и раздавшийся следом за этим жалобный вой гидравлики предупредил их, что дверь кормушки вот-вот откроется. Эддингтон торопливой походкой двинулся к стойке звукозаписи, но ни один из оставшихся не шелохнулся. Рыжеволосый внутри клетки-кормушки опустился на корточки и быстро развернулся, вытаращив глаза на поднимавшуюся вверх дверцу-заслонку. Всего в полуметре по другую сторону от нее уже ждал Моцарт, склонив набок голову и, словно выдрессированный сторожевой пес, прислушиваясь к вторжению в дом кого-то постороннего.

Из динамиков над их головами послышался голос Эддингтона, глубокий и приятного тембра, прекрасно воспроизведенный высококачественным оборудованием звукозаписи:

- Если вы останетесь в маленькой клетке, - медленно и членораздельно вещал он,- чужой убьет вас мгновенно. Вылезайте из нее и сможете выжить.

Ложь, со злобой отчаяния подумал Майкл. У этого несчастного нет ни единого шанса; и он умрет, сражаясь лишь за веру в свободу, путь к которой якобы открывается в одном из тоннелей. Рыжеволосый уже схватил ружье и…

Положив палец на курок, пленник вынырнул из стеклянной коробки и оказался лицом к лицу с чужим.

Моцарт поднялся на задние лапы и зашипел, напомнив Майклу взрослого богомола, которого он как-то увидел прямо здесь, в здании, в гараже для аэроциклов. Биоинженеру очень захотелось поймать его, - такое редкое насекомое, и вдруг живой экземпляр прямо а центре Манхэттена! - но ловить было нечем. Его попытка схватить насекомое пальцами привела к результату, которого вот-вот достигнет его сильно увеличенная копия, выросшая перед человеческим существом по другую сторону стеклянной стены.

- Вперед, вперед, вперед, - подбадривал, почти не дыша, Деймон. Он сидел за стойкой смесителя. Этот мужчина должен сражаться, что-то другое просто немыслимо. Позволить чужому просто убить себя…

____________________

С безумным ревом их пленник нажал курок, из дула ружья вырвалась молния. Сто пятьдесят тысяч вольт постоянного тока окрасили внутреннее пространство клетки Моцарта - в ослепительно яркий белый цвет, какой можно видеть на Земле лишь в короткие мгновения наиболее мощных грозовых разрядов.

Моцарт зашатался и пронзительно закричал, как никогда прежде. На какой-то миг Деймон потерял способность дышать; этот звук заставил их всех замереть, словно время повернулось вспять и они снова впервые услыхали воспроизведение звуковых дорожек старых телевизионных новостей с фронтов войны на планете Хоумуолд, тех необработанных репортерских кадров, которые демонстрировались во всех общественных местах для удовлетворения ненасытного интереса публики к кровопролитию.

Деймон услышал в этом крике чужого вопль боли и проклятия всех мужчин, когда-либо раненных обжигающим свинцом и леденящей сталью, пронзительные крики неизбывной тоски тысяч женщин, проклятых стать бездетными, потому что в военное время человечество с беззаботной легкостью применяет химическое оружие против собратьев. Он был вневременным и неописуемым, как вопли обезумевших душ миллионов, возносимые к Богу из жарких глубин ада, в существование которого эти миллионы никогда не верили.

Пока рыжеволосый мужчина тщетно сражался за свою жизнь, Деймон снова и снова слышал истошные крики Моцарта. Подобно твердолобому псу, который отказывается усвоить урок, чужой останавливался секунд на десять-двадцать, вертясь на месте, словив разъяренный бабуин, затем снова бросался в атаку. Его жертва не отличалась ни силой, ни проворством. Движения рыжеволосого были вялыми то ли из-за транквилизатора, то ли из-за остаточного алкоголя в организме, то ли из-за наркотика, к которому он пристрастился задолго до встречи с командой Ахиро. Он палил из электрошокового ружья, не придерживаясь никакой стратегии, не пытаясь отгонять нападавшую на него тварь в каком-то определенном направлении.

Потрясенный, измотавшись до физического изнеможения всего за несколько минут и так и не приблизившись ни к одному из тоннелей, где бы он мог скрыться или по крайней мере отдохнуть, обреченный человек ухитрился в последний раз вывести Моцарта из строя на пару секунд, прежде чем тот прыгнул на него и разорвал на части.

В последнем крике чужого Деймон услыхал все, что хотел услышать: страдание я ярость, инстинктивный рев реванша и победы над трупом поверженного врага.

Это был мрачный, злобный, совершенно новый голос, пронизавший все его существо, потрясший всех, кто находился в помещении, наполнивший их собой, давший наконец Деймоиу то, что он искал, что ему так необходимо…

Но чего по-прежнему было недостаточно…

Глава 18

Когда пришло время открывать третью клетку, они уже понимали, что бойца необходимо час или два подержать в клетке-кормушке, чтобы у него окончательно прояснилась голова от якобы «краткосрочно» действующего снотворного.

Второй пленник был скорее пьянчугой, чем наркоманом. Он, казалось, дрожал и дергался весь целиком, начиная от дряблых мышц лица до трясущихся рук и даже внутренностей, которые сотрясали живот, похожий на надутый воздушный шар. Несмотря на нетерпеливое стремление продолжать записи, Деймон решил, посоветовавшись с биоинженерами, дать пленнику немного посидеть в клетке. Кроме того, судя по тому, как он шатался, натыкаясь то на одну, то на другую стенку стеклянной коробки, быдо видно, что снотворное подействовало на него сильнее, чем на первого мужчину, вероятнее всего, из-за алкоголя в организме. Деймон мог поклясться что, если бы этот коренастый толстяк не отоспался, почти целую неделю провалявшись в клетке, он был бы все еще мертвецки пьян.