Безусловная директива - Макс Алексеевич Глебов Страница 37

Иногда, использовался более экзотический вариант фантома, больше известный, как морок. Такой фантом позволял космическому кораблю или наземной боевой машине сменить облик и притвориться чем-то другим. Не статичным участком местности или частью развалин, а именно боевым механизмом, что, мягко говоря, несколько сложнее. Нечто подобное, кстати, проделал воздушный шпион Роя при моей первой встрече с ним. Как правило, морок соответствовал по размерам создававшему его кораблю. Это сильно упрощало задачу и позволяло не заморачиваться с имитацией некоторых характеристик объекта. Таких, как масса, например, но не только.

Я же ставил перед собой гораздо более сложную задачу. Мне был нужен очень достоверный фантом «Харгейсы», и я перебрал множество вариантов решения этой проблемы, пока, наконец, не нашел приемлемую схему. В теории, а потом и на испытаниях всё работало чётко, но как новый морок проявит себя в реальных условиях, мог показать только бой.

– «Харгейса» ушла в гипер, – доложил Призрак. – Параметры прыжка соответствуют расчетным.

После очень странного происшествия с неуправляемым гиперпереходом на расстояние в три десятка световых лет я опасался, что с прыжковым двигателем нашего корабля случилось что-то нехорошее. Правда в дальнейшем никаких отклонений в его работе выявлено не было. Тем не менее, Призрак счел нужным в очередной раз успокоить меня информаций о том, что по всем внешним признакам «Харгейса» ушла в прыжок штатно.

В соответствии с планом, войсковой транспорт должен был переместиться в случайно выбранную точку пространства в пяти световых годах от Бриганы и начать разгон в сторону системы. Набрав скорость, необходимую для ухода в гипер, «Харгейсе» следовало доложить о готовности по дальней гиперсвязи и ждать моего сигнала. Если сигнал не поступит в течение двух часов, значит, что-то пошло не так, операция отменяется, и транспорту нужно погасить скорость, лечь в дрейф и ждать нас. Если же сигнал поступит, следует немедленно совершить гиперпереход по указанным в сообщении координатам.

– Есть подтверждение от «Харгейсы», – прозвучал из спикеров системы связи доклад капитана Конева. – Прошу разрешения приступить к разгону.

– Приступайте.

Я, как обычно, управлял операцией из кабины «Скаута», находившегося в совсем небольшом ангаре корвета капитана Конева. Ангар пришлось специально расширить, убрав несколько переборок, чтобы малый внутрисистемный разведчик мог в него поместиться и, главное, быстро его покинуть.

Сейчас наступал самый ответственный этап операции. Как показали испытания, даже небольшие навигационные ошибки могли нарушить все наши планы, так что спокойным я себя совсем не чувствовал.

– Нормально всё пройдет, командир, – счел нужным успокоить меня Призрак. – Сто раз же маневр отрабатывали.

Вступать в дискуссию с искусственным интеллектом я не стал. Всё, что он мне скажет, я знал наперед, так что смысла сотрясать воздух не просматривалось.

– Минута до прыжка, – предупредил Конев.

– Подтверждаю, – ровным голосом отозвался Кислый. – Работа вычислителей корветов синхронизирована.

– Тридцать секунд…. Пятнадцать… Пять… Прыжок!

Корветы – относительно небольшие корабли, и вышли из прыжка они достаточно близко друг к другу. Мы вновь находились совсем недалеко от голубого компонента системы Бриганы, почти там же, откуда «Харгейса» совершила свой аномальный гиперпереход.

– Призрак, взлет!

Ворота ангара открылись еще раньше, чем я успел отдать команду, да и Призрак в ней, по сути, не нуждался, всё было оговорено заранее. «Скаут» боком вылетел из ангара и, резко развернувшись, рванул вперед, туда, где модернизированные генераторы ложных целей наших корветов уже собрали в пустоте космоса некое первое приближение морока, изображающего «Харгейсу». Главная сложность состояла в том, что они работали над этим фантомом совместно, поскольку по-отдельности мощности их генераторов на поддержание такой объемной и достоверной иллюзии хватить просто не могло. Её и так не хватало, но враг пока был далеко, и я надеялся, что для начала будет достаточно и достигнутого качества морока.

– Наблюдаю отряд кораблей Роя, – доложил Призрак.

На экране появилась гроздь красных отметок. Корветов у противника осталось пять, как, впрочем, и эсминцев. Похоже, четыре торпеды, выпущенные «Харгейсой» перед самым прыжком из системы Бриганы, всё-таки не смогли уничтожить «Горгулью», вставшую на его пути. Правда, повреждения эсминец Роя, наверное, получил. Во всяком случае, он единственный никак не отреагировал на наше появление.

– А зонды, я смотрю, на своих местах, – прокомментировал я диспозицию. – Рой, похоже, решил не менять тактику.

– А зачем ему менять то, что неплохо работает? – с нотками удивления в голосе спросил Лис, – В прошлый раз он свою главную задачу выполнил. Поймать «Харгейсу» не смог, хотя был к этому очень близок, но и её прорыва к Бригане-3 не допустил. Сейчас, судя по всему, будет вторая попытка решить вопрос с нашим кораблем раз и навсегда. Эсминцы и корветы противника корректируют курс и начинают разгон. Все, кроме одной «Горгульи», которая так и висит в районе орбиты пятой планеты. Очень похоже, что Рой пока верит в то, что наш фантом – настоящая «Харгейса».

– Хотелось бы, чтобы верил и дальше, – я оторвал взгляд от отметок кораблей противника и посмотрел на боковой экран, где отображался процесс формирования фантома. Корветы Конева и Кислого быстро сближались. Им нужно было оказаться внутри иллюзорного корпуса «Харгейсы». Мой «Скаут» стремился туда же.

– Мы в расчетной точке, – удовлетворенно произнес Призрак. – Начинаю синхронизацию генератора ложных целей «Скаута» с оборудованием корветов.

Да, наше участие в создании морока план тоже предусматривал. «Скаут» должен был помочь корветам создать по-настоящему достоверный образ войскового транспорта. Сейчас оба корвета и «Скаут» уже находились внутри оптоэлектронной иллюзии, имитирующей «Харгейсу». Все три наших корабля четко поддерживали заранее рассчитанную дистанцию между собой. Каждый из них отвечал за свою часть морока, и только полная синхронизация работы оборудования позволяла муляжу войскового транспорта оставаться бесшовным и не распадаться на части.

– Начать разгон в сторону Бриганы-3, - я отдал приказ, запускающий следующий этап имитации прорыва.

Разгонялись мы, естественно, очень неторопливо, полностью имитируя возможности не слишком мощных внутрисистемных двигателей войскового транспорта. Пока всё работало, как надо, но достоверность иллюзии мы собирались обеспечить не только с помощью средств РЭБ и вялой динамики разгона. Каждый корвет нес на внешней обшивке по три торпеды. Это всё, что у нас осталось после перезарядки пусковых контейнеров «Харгейсы». Корабль Анны в последнее время очень активно использовал свое главное оружие, и запас торпед вполне закономерно подошел к концу.

У корветов не имелось ни полноценных пусковых установок, ни даже примитивных контейнеров, как у «Харгейсы». Изготовить их нам тоже было не из чего, да и тратить на это время мне казалось совершенно лишним. Поэтому торпеды мы просто