Созерцатель - Геннадий Васильевич Иевлев Страница 37

держать субстанцию под контролем. Мет тут же развернулся, сделал быстрый шаг в сторону субстанции и махнул перед собой мечом и вдруг меч, будто вошёл во что-то твёрдое и завибрировав остановился. Не раздумывая, Мет опять взмахнул мечом, теперь вложив в замах всю свою силу — меч опять вошёл во что-то твёрдое, но завибрировав продолжил скользить, хотя и замедляясь и вдруг так резко получил свободу, что Мета от неожиданности бросило в сторону и он не смог удержать меч в руках и тот вылетев из них, упал на пол и звеня, заскользил по полу в сторону возвышения.

Стоящие перед возвышением аборигены расступились и меч, ударившись в вуаль, остановил своё скольжение, будто прилип к вуали. Один из стоявших перед постаментом аборигенов, шагнул к мечу, наклонился, поднял его и размахнувшись, бросил его в сторону Мета. Бросок у него получился отменный. Меч летел клинком вперёд и Мет запоздал с реакцией и меч пройдя сквозь его плечо, зазвенел где-то у него за спиной.

Лицо Мета исказилось от возникшей в плече боли. Он опустил на плечо взгляд: однозначно, куртка на плече была порвана и из прорехи виднелась разрезанная кожа. Мет тут же схватился за порванную часть куртки и сжал её. Постояв так несколько мгновений, он опустил руку — прореха на куртке уже затянулась.

Он покрутил головой — сбоку от него, на полу строения без движений лежал точно такой же интеллигентный абориген, которого он встретил у траппера. Сидевший на возвышении в кресле абориген в красной накидке уже стоял и было хорошо видно, как его губы подрагивали.

Мет повернул голову дальше — меч висел, воткнувшись в стенку строения беззвучно вибрируя.

«Ну и ну! — Мет состроил гримасу обеспокоенности. — Сюрреализм продолжается. Одни аборигены умерев, исчезают из этого мира, другие наоборот, проявляются в нём. Неужели, действительно они из параллельного мира. Но ведь учёными Земли однозначно доказано, что параллельного нашему миру, мира нет. Что же тогда? Вселенная с большим количеством измерений. Наши Вселенные соприкоснулись? А я могу попасть в их Вселенную? Нет! Только не сейчас. Меня ждут сын и Олига. Нужно взять один светящийся камень и отнести его в строение, где они, а уже затем пытаться изучить их мир. Но как взять светящийся камень? А что если…»

Мет скользнул взглядом по строению — аборигены у возвышения продолжали стоять, не предпринимая никаких действий по отношению к нему — скорее всего они его не видели.

Повернувшись, он пошёл к мечу и взявшись обеими руками за рукоять, попытался выдернуть его из стены. Пришлось приложить значительное усилие и дёрнуть меч несколько раз, прежде чем он вышел из стены.

Затем, подойдя к светящимся камням, Мет попытался воткнуть меч в один из камней, хотя с усилием, но это удалось. Подняв меч со светящимся камнем, он развернулся и направился к выходу из строения. Никто из аборигенов за ним не пошёл.

* * *

На этой территории была ночь, что подтверждалось великолепным звёздным куполом, но было ли это продолжение той ночи, когда он вышел из строения, где остались Олига и сын или это была какая-то другая ночь, Мет мог лишь гадать.

Он поднял голову и всмотрелся в звёзды: в принципе это были те же самые звёзды, которые он уже видел и выходило, что он мог находиться сейчас где-то неподалёку от своего строения.

Опустив голову, Мет приподнял меч, с нанизанным на него светящимся камнем и покрутил головой, пытаясь определиться с направлением. Света камень никакого не добавил, но Мет смог понять, что строение, из которого он вышел, находилось на какой-то круглой территории, похожей на круглую площадь, выложенную камнем, от которой в обе стороны просматривались другие строения. Состроив гримасу недоумения, он дёрнул плечами и повернувшись вправо, направился к виднеющимся строениям.

Пройдя вдоль нескольких строений, Мет вдруг остановился и потёр лоб.

«Болван! — отправил он в свой адрес нелестный эпитет. — Строения же были слева, когда я шёл из леса, а лес справа. А сейчас наоборот».

Состроив гримасу досады, он развернулся и пошёл в другую сторону.

* * *

По дороге, которая шла вдоль домов идти было очень некомфортно из-за того, что она была раскисшей от дождя и потому Мет сошёл с неё и пошёл по обочине, хотя и здесь идти было не на много комфортнее, потому что трава была достаточно высокой и мокрой и в его обуви вскоре начало слышаться неприятное чавканье, будто его ноги не были во что-то обуты, а он шёл босиком.

Мет шёл уже долго, а края поселения всё не было. Складывалось впечатление, что улица была бесконечной. У Мета закралось сомнение, что это то же самое поселение и он уже вознамерился подойти к какому-либо строению и если в нём кто-то есть, попытаться у него как-то узнать правильность своего пути.

Вдруг он увидел, что ему навстречу что-то будто быстро движется. Он невольно свернул дальше по обочине, всматриваясь в приближающееся нечто и когда оно приблизилось, осознал, что это точно такой же самодвижущийся транспортный механизм, который он видел в ночи, в том поселении, в которое попал из своей столицы.

Не отдавая себе отчёта, Мет шагнул к дороге и выставил в её сторону приближающегося транспорта меч со светящимся камнем. Раздался какой-то раздирающий мозг скрежет и транспорт вдруг замер. Морда остановившегося животного, которое тянула за собой странное прямоугольное сооружение на колёсах, едва не уткнулось в светящийся камень. Раздался странный звук, похожий на громкий храп и животное попятилось, но сделав пару шагов назад, остановилось. Это странное транспортное средство тащило всего одно животное.

Продолжая держать в вытянутой руке меч со светящимся камнем, Мет подошёл к прямоугольному сооружению.

На углу сооружения, как и прежде висел бледный жёлтый светильник; от прямоугольного сооружения на колёсах в сторону животного тянулись какие-то палки; между прямоугольным сооружением и животным было нечто, похожее на скамью, на которой никого не было, хотя Мет отчётливо помнил, что в том поселении, скорее всего именно на этой скамье сидел человек.

«Почтовая карета!» — вдруг всплыло у Мета название этого самодвижущегося механизма.

Он вспомнил, что подобные прямоугольные сооружения на колёсах он видел в голофильмах, в которых рассказывалось о жизни землян в очень далёкие времена, когда ещё не было, ни машин, ни летательных аппаратов. А это животное, насколько он вспомнил, называлось лошадью, а управлял этой почтовой каретой на колёсах кучер, который в голофильмах всегда держал в руках какие-то верёвки, которые были привязаны к голове лошади.