Олег Таругин - Маятник Смерти. «Оборотни» Спецназа Страница 37

Закончив рассказ, я с облегчением выдохнул: да уж, читать лекции, оказывается, не так-то просто! Лектор из меня тот еще… Боюсь, что — если я, конечно, имею хоть один шанс дожить до сего волнительного момента, — на старости лет меня вряд ли пригласят в родной «Аквариум» начитывать лекции молодым курсантам. Вспомнив родную спецслужбу, я заметно загрустил — в свете этих воспоминаний описанная выше перспектива показалась слишком уж далекой и нереальной.

Несколько секунд все молчали, я — отдыхая, мои слушатели — переваривая информацию. Затем старший молча встал, сунул руку в карман и решительно подошел ко мне. Не зная, как правильно истолковать его поведение, я на всякий случай напружинил свои порядком затекшие ноги и ягодицы — на один удар меня должно хватить, однако в следующее мгновение мне даже стало стыдно: наклонившись, он просунул руку мне за спину и коротко звякнул ключом от наручников:

— Это еще не значит, что я тебе полностью доверяю, но, мне так кажется, ты не врешь. Хотел бы соврать — придумал что-нибудь… э… более правдивое, что ли? А ты… Ты, коллега, или сумасшедший или… говоришь правду.

— Правду, правду, — негромко кряхтя, я поднялся на ноги, пытаясь разогнуть онемевшие руки. — Только правду, одну только правду и ничего, кроме правды. Честное пионерское.

Я наконец выпрямился и, не обращая внимания на ноющую поясницу, посмотрел новоприобретенному — лично у меня на сей счет сомнений уже почти не осталось — союзнику в глаза:

— И я, к сожалению, не сумасшедший. Скоро ты в этом и сам, боюсь, убедишься. Знаешь, я был бы не против ошибиться, но, увы, не ошибаюсь… Ну что, мы в одной лодке? Союз? Кстати — Юрий. Впрочем, ты это и так знаешь.

Он взглянул на мою протянутую ладонь и, чуть помедлив, все же пожал ее.

— Сергей, капитан, «Альфа». — И все-таки, не удержавшись, напомнил: — Я еще буду присматриваться к тебе, коллега. До тех пор, пока… — Он замялся, подыскивая подходящее понятие. — Ну, пока все не… прояснится, — понял?

— Идет. — Я еще раз тряхнул его руку. — Переодеться можно?

— Валяй. — Отойдя на несколько шагов, он ногой подтолкнул ко мне сумку. — Сам открывай. И без глупостей. Еще оружие есть?

— Обижаешь, коллега, у меня все по-взрослому. — «Молния» привычно скользнула в сторону, и мой изрядно распухший после посещения бункера баул приветливо распахнул свое вместительное чрево. — Во, гляди. — Жестом фокусника (медлительного фокусника, поскольку стоящий чуть сбоку Штырь заметно напрягся, вновь направив тупорылый ствол ПСС мне в голову — еще шмальнет ненароком. Хотя, если они на самом деле из «Альфы», то с нервами у них все должно быть в порядке — привычные ребята) я извлек «Вальтер», — Надежная «машинка» и, что немаловажно, абсолютно новая! Вот только гарантия, жаль, закончилась лет сорок назад — зато патронов навалом, — прокомментировал я, протягивая «альфовцу» пистолет рукоятью вперед. — Могу даже подарить, я не жадный.

— Свое имеем! — с деланой гордостью ответил он, слегка откидывая полу куртки, чтобы я мог рассмотреть висящий под мышкой «Кипарис» — компактный складной пистолет-пулемет отечественного производства.

Да, неплохой автоматик, особенно удобный для скрытого ношения. И с боекомплектом проблем не бывает: «Кипарис» ОЦ-02 — как и его ближайший родственник ПП «Клин»[9] — разработан под стандартный патрон для пистолета Макарова. Вот только производство его особой массовостью, увы, не отличается: на это, как и всегда, не хватает денег. А вообще — хорошая штучка, по-нашенски надежная и неприхотливая, сам бы от такой не отказался…

Но «Вальтер» он все-таки взял, вроде бы заинтересованно повертел в руках, даже оттянул затвор, проверяя, не заряжен ли — и неожиданно негромко предупредил:

— А вот «Глок», коллега, доставай медленно и осторожно… ну, во избежание глупостей, так сказать.

Я усмехнулся про себя: молодец, Серега, хорошая у тебя память! Смотри-ка, запомнил же, с каким орудием я в Москве в отрыв пошел. Мне прямо захотелось на свою спецориентировку взглянуть: какие там еще подробности обо мне и моих деяниях фигурируют? Интересно, а кроме того что я вооружен «трофейным» импортным пистолетом, что им еще известно? Хотя, какая теперь разница…

Впрочем, спорить не стал — излишне демонстративно держа упомянутый «Глок» двумя пальцами, вытащил его из сумки и протянул спецназовцу — отбрасывать оружие в сторону не стал — это было бы уже слишком. Он принял его и не глядя засунул за пояс, значительно при этом повеселев:

— Вот так-то лучше. Не переживай, Юрий Владимирович, «пушку» я тебе верну, но… чуть позже. Давай переодевайся, а то еще простудишься — и пошли во всей этой хренотени разбираться…

На этом братья-спецназовцы (кстати, действительно повезло — будь они из тех, кто наведался ко мне в квартиру той памятной московской ночкой, — найти общий язык нам было бы значительно труднее. Если вообще возможно. А так — свои люди, боевые братья, можно сказать) оставили меня в покое, и я, вытащив из сумки успевший изрядно измяться камуфляж, наконец-то занялся переодеванием. После которого мое самочувствие и прочее мировосприятие резко улучшилось — почти час в мокрой одежде и под дулом пистолета — это, согласитесь, не самое лучшее времяпрепровождение. Правда, вид у меня теперь был, как я понимаю, тот еще: хорошо хоть, что на раритетной «комке» не было никаких эсэсовских нашивок и знаков различия… для полноты картины.

К тому моменту когда я окончательно зашнуровал мокрые ботинки и предстал параллельному миру во всей своей камуфлированной красе, союзники уже закончили негромко совещаться в сторонке и вынесли окончательный, надо полагать, вердикт: идем все вместе, разбираемся в обстановке и по ней же, в случае чего, действуем. Весьма оригинальное решение… особенно если учесть, что ничего иного в общем-то и придумать было нельзя. Собственный статус, существенно возросший в последнее время, уже перестал меня волновать: не пленный — и ладно. Там разберемся. Жаль только, что не позволили перебрать и снарядить «Штурмгевер» — ощущение безоружное было непривычным и неприятным; правда, тащить сию железяку все равно пришлось самому. Равно как и сумку, ставшую ненамного легче.

Двигались мы следующим образом: впереди, ненавязчиво держа руку на рукояти спрятанного под полой куртки второго «Кипариса», шагал Штырь, за ним я с сумкой и автоматом, завернутым в окончательно потерявшую вид, зато уже почти высохшую футболку, в арьергарде — «капитан Сережа» и второй боец, имени которого я пока еще не знал.

Шли молча — пару раз я попытался было завязать разговор, однако скоро оставил это занятие: довольствоваться однозначными ответами Сергея не хотелось, а до более откровенного диалога мой коллега-союзник пока не созрел. Хотя не могу сказать, что меня так уж сильно напрягала сложившаяся ситуация. Я просто шел рядом со своим бывшим противником, неторопливо затягивался очередной стрельнутой сигаретой и ни о чем особо не думал.