Алексей Трефилов - Шустрый. Рождение воина Страница 37

— Что ты пристал, как репей? Ничем! Тебе моего состояния мало? Я от нескольких царапин чуть не сдох! В крепости сейчас таких когтистых много и они не только царапаться умеют. Хочешь, что бы вас живьем сожрали?

— Подумать нужно.

— Бежать надо! И держаться подальше от этого берега! Пока ты тут думки думаешь, возможно к нам уже кто-то подбирается!

— Ладно, поплыли. Но если что не так… — он положил руку на оголовье тесака.

— Все так! Поверь мне Фонт, нас ждут веселые времена.

При помощи Фонта я забрался на баркас. Этот дурень приказал возвращаться к дороге, ведущей в Заречье. Еле-еле убедил его не приставать и на мелководье не заходить. Простояли на якоре часа три, но никто не появился. Фонт начал терять терпение.

— Ну и где твои ходячие?

— Мне почем знать? Поплыли к вам в гости, предупреди ребят, что якобы вы, на берегу у притока меня подобрали, я тоже самое буду говорить, лишние вопросы нам ни к чему. Вы как вообще с Заречьем общались?

— Птичья почта. Прилетит пташка, мы груз здесь забираем и свой передаем, так же со штрафниками. Один или два раза в три десятины.

— Я понимаю, что до следующего раза далеко?

— Не знаю.

— Давай уже, поплыли. Провериться у лекаря мне не помешает. К нему в первую очередь, потом все остальное. И не вздумай спорить, от меня дохлого толка не будет. Умру и вас все равно в Заречье на следующий день погонят. А так, глядишь пронесет.

Бухтящий Фонт перебрался на нос, я откинулся на борт баркаса. Удачно я ему в голову зерно сомнения заронил. Говорил с ним буквально наугад, но попал в точку. Судя по всему, ему еще два дня в патруль ходить. Значит доставка отряда разведки будет на нем, но в крепость не пошлют. Будет на берегу ждать, в тылу как известно, больше шансов уцелеть. Чего у него не отнять, так это смекалки. Сразу догадался к чему я клоню. Я нагнетаю ужаса на командиров, и никакого смысла посылать десяток на смерть уже не будет.

Не доплывая до военного городка, Фонт приказал править к берегу, где они и разгрузились. Методика у них была отработана, было видно по слаженности действий. Продумано — указывают покупателю место и он сам забирает товар. Так меньше риска. Поселение было небольшое, укреплений как в Заречье не было, река неплохо защищала сама по себе. Земляные валы, частокол и то не везде. Вокруг казарм и только-то, остальное население жило привольно, дома стояли как Небесный отец на душу положил. Причалов, мостков и плавсредств было великое множество. Сразу видно, что люди щедротами реки живут.

Фонт на сопровождающих скупится не стал, отправил со мной пятерых моряков. До конца он мне не поверил, боялся что сбегу. Правильно делал, но вслух я говорить этого не стал по понятным причинам. Поддерживаемый бойцами с обеих сторон, я был доставлен к врачу. Время было к вечеру, поэтому красноносый мужик занимался любимым делом лекарей, попросту говоря он бухал, может быть и с самого утра. Мое прибытие его не обрадовало, но за дело он взялся без лишних разговоров. Осмотрел руку, к этому времени изрядно уменьшившуюся в размерах и больше не напоминавшую бревно. На мои слова о обстоятельствах получения ранения, только хмыкнул. Щедро намазал руку вонючей мазью, наложил повязку и указал мне на дверь. Тут я не выдержал:

— Ты что, скотиной только занимаешься? Хвосты бемсам крутишь или перья перкам щипаешь?

— Ты не гундось раненный! Тебе и так самое лучшее лекарство дали. Два дня и будешь как новенький! Могу руку ампутировать — хочешь? Или ногу? А может быть — сразу голову? Я почему больных баб люблю — они не ноют! Лежат себе тихонько и помирают. Ни забот, ни хлопот.

Быть бы лекарю битым, но тут приперся караул и меня арестовали за дезертирство, что меня не удивило. Привык я уже по любому поводу в тюрьме сидеть. Чиновники везде одинаковые: что военные, что гражданские. Первая мысль: держать и не пущать. Вторая: что я с этого иметь буду? И думают они отнюдь не о деньгах, точнее о них самых, но не сразу. Сначала убеждаются, что им лично ничто не грозит. Полаявшись для приличия с солдатами, я сдал оружие и приземлился в камеру-одиночку. В «общую» не засунули, наверное побоялись, что я заразный. Вот всегда меня поражал прихотливый изгиб мысли власть предержащих. Куда не заберись, хоть в самую глухую дыру, где-нибудь поблизости будет тюрьма. На худой конец глубокая яма с решеткой. Читал я как-то одного ученого, так он с полной серьезностью утверждал, что города возникают не в удобных для жизни и торговли местах, а вокруг тюрем.

Выглядит это так. Пришел значится куда-либо властитель, калибр не важен, к тому же он мог на месте самозародится. Сначала он строит себе жилье, потом тюрьму. Охране где-то жить нужно? Вокруг строятся дома. А кормить их? Пригоняют крестьян и появляются поля. К узникам подтягивается родня, иначе без поддержки помрут болезные. Заключенным в большинстве случаев, тоже после освобождения идти некуда и они селятся рядом. Сотня лет и шумит славный город. Особо, ученый муж напирал на тот факт, что так происходит не всегда и везде, но исключение подтверждает правило.

Умные люди, с ним обычно соглашаются с некоторыми оговорками. Почему? Очень просто! Государство у людей создаются обычно вокруг столицы, которая всех остальных под себя подмяла. А как это сделать без тюрем? Казнить мало, нужна тюрьма! Живой пример перед глазами, что будет за непокорность. Выходит, что сам процесс образования державы, содержит в своем начале клонирование тюрем на подвластной территории. Тюрьма — это основа государственности! Тюрьма — это модель идеальной страны в миниатюре! В ней все одинаково одеты и имеют нашивку с номером на груди. Зона, карцер, блок, камера, барак, «вольное» поселение — эти слова знает каждый человек с детства! Причем узнает их раньше, чем научится читать и писать, многие в них и выросли. И каким словом ты ее не назови, к примеру: интернат или работный дом, копни и увидишь тюрьму.

Притулившись в уголке на куче гнилой соломы, я стал ждать вызова на допрос. О социальной значимости последнего, в деле общения между людьми, я решил подумать в следующий раз.

Глава 15

Лежу, никого не трогаю, мечтаю о хорошо прожаренном куске мяса. За дверью началась какая-то нездоровая суета, в щели под дверью замелькал свет от факелов и ламп. Охрана столпилась под моей дверью и стала совещаться:

— Что предлагаешь? Нельзя их там оставлять, подвал немного затопило, но к утру там только рыбы жить смогут. Оторвать бы руки тем уродом, кто тюрьму строил!

— Они-то в чем виноваты? Сказали копать подвал, вот и вырыли, камнем вдобавок выложили. Столько лет постояло и ничего. Место выбрано неудачно, здесь рядом жила водяная проходит. Поэтому у нас, вода в колодце и не переводится.