Сурен Цормудян - Странник Страница 38

Еще несколько пуль лязгнуло по пластинам бронежилета Бормана. Одна прошила плечо, другая вошла в бедро. Боевик зашатался и, пятясь, принялся палить по надвигающейся толпе. Обернувшийся Маломальский кинулся назад и подставил хромающему Борману плечо, чтобы помочь уйти, но тот оттолкнул его.

— Идиот! Беги! Беги отсюда!

— Пропадешь, балбес!

— Проваливай! У меня приказ!

— Как знаешь… — И Сергей кинулся догонять Странника.

А толпа неумолимо приближалась. Снова выстрелы.

Беглецы попытались укрыться в межстанционном проходе, но тот ощетинился десятками стволов.

— Назад! Огонь на поражение! — заорали штурмовики.

Тут из толпы вынырнул Волк.

— Маломальский! Вали в туннель и на Лубянку, к красным! Вы сталкеры, вас они пропустят! А этих, если сунутся следом, перестреляют к чертям! Туннель чистый, я отдал приказ!

Сергей без лишних слов схватил Странника за руку и бросился к туннелю.

К этому времени Борману прострелили обе ноги, но он, упав на колени, упорно отстреливался. Пуля калибра 7.62 пробила бронежилет, как картон, и вошла в легкое. Эсэсовец дал еще одну очередь, почти не целясь, а потом рожок опустел. Выронив автомат, боец посмотрел вперед и увидел в проходе фюрера.

— Ему надо помочь! — воскликнул кто-то из штурмпионеров.

— Отставить! Толпа бежит прямо за сталкерами. Не надо ее отвлекать и провоцировать! Пусть войдут в туннель! — возразил фюрер.

Борман, глядя на своего вождя, вскинул руку. Трудно сказать, было ли это прощальным жестом командиру или отчаянной мольбой о помощи. В следующее мгновение сразу две пули вошли великану в затылок, и он повалился ничком. Еще через миг по его бездыханному телу протопали десятки ног.

Видя приближение человеческой массы, личная охрана фюрера подхватила вождя и потащила в безопасное место, подальше от платформы.

— Тех, кто отстанет от толпы, расстреливать! — визжал тот, тщетно пытаясь избавиться от образа истекающего кровью Бормана, вскинувшего на прощание руку, стоящего перед его внутренним взором. — Женщин и детей вешать под потолком станций, чтобы другим неповадно было! Пусть висят, пока не завоняют!

Толпа уже ворвалась в туннель, и позади загрохотали выстрелы. Войска Рейха выдвинулись вслед бунтарям и открыли им огонь в спину. Эхо смертоносных выстрелов неслось за ними чудовищной волной.

Ганс старался бежать как можно быстрее, ему было неописуемо страшно. А мозз наслаждался и креп. «Беги, если хочешь жить! — ликовал он. — Или я найду себе другого носителя!»

И Ганс бежал.

От соленого пота, попавшего в рану, оставленную стигматом, ее нестерпимо жгло. И все же тяжело дышавший Бумажник старался не сбавлять темп. В темноте это было сложно, но фонарь Маломальский включать не хотел: они стали бы отличной мишенью в туннеле. А позади все не стихал шум гнавшейся за ними толпы.

— Слышь, Стран Страныч! Я что-то… ни черта не пойму. Как мы… собираемся остановить… этого твоего мозза? — выдохнул сталкер. — И вообще — кто на кого… охотится, если мы сами еле ноги уносим?

— Не болтай. Тратишь силы, — просопел в ответ Странник, но через несколько минут все же неохотно пояснил: — Мы его в лицо знаем. Мозз пока не будет менять носителя. Он нашел подходящий образ. Другой носитель ему пока не нужен. Иначе придется начинать все сначала.

— Это я… понимаю… А потом?

— Без огня все равно мозз не убить. Много огня надо.

Неожиданно Странник остановился.

— Ты чего? Устал совсем? — спросил Маломальский и согнулся, упершись ладонями в колени и тяжело дыша.

— Нет мозз. Вы мозз, — неожиданно зло ответил Странник.

— Чего-о?..

— Вы, люди. Вы и есть мозз. Я людей, как доктора думал, знал. Но доктор был хороший. Я думал, люди все такие, как он. А вы и есть мозз. Все зря.

Сталкер опешил, потом наугад схватил компаньона за плечи и сердито тряхнул.

— Мне еще истерик твоих не хватало, хипанутый мутантище! — зарычал он и потащил Странника за собой, в сторону станции Лубянка, подальше от настигающей их обезумевшей толпы.

Тот, казалось, вновь превратился в юродивого, как в первый день их знакомства: бормотал что-то невразумительное и безвольно шагал рядом. Сергею приходилось буквально волочь его за собой, наращивая темп.

— Прости, брат. Ты мне нужен. Возьми себя в руки! Если не ради людей, то хоть ради этого своего доктора… — шептал он Страннику.

Глава 16

Человеческие дела

Затяжные марафоны давались жителям метро с трудом: в новом мире бежать было некуда и незачем. Иногда обстоятельства, конечно, заставляли ускоряться, особенно сталкеров на поверхности. Но то были короткие перебежки от укрытия к укрытию или до ближайшей станции. В самом же метро только дети иногда бегали по платформам, играя в салки, и то взрослые обычно были этим недовольны. От усталости Сергей стал запинаться, цепляя ногами за шпалы.

Ему вдруг вспомнилась история Мишки Злого — опытного сталкера, который выходил на поверхность десятки раз и благополучно возвращался. Однажды его нашли мертвым в туннеле между заброшенной Тургеневской и Китай-городом. Расследовавшие это дело пришли к выводу, что сталкер долго от кого-то или за кем-то бежал, потом споткнулся и просто разбил себе голову о стальной рельс. Не хватало еще повторить его судьбу…

К счастью, преследовавшие их фашисты, очевидно, тоже не были мастерами спорта, и сократить расстояние им никак не удавалось. К тому же Сергей и его спутник выиграли время, когда верные фюреру солдаты начали стрелять в спину ринувшимся в туннель бунтарям и тем пришлось прятаться в бетонных ребрах и отстреливаться.

Маломальский старался не думать о том, что выстрелы штурмовиков могли настигнуть бедолагу, в голове которого нашел свое очередное пристанище мозз. Если такое случилось, им придется начинать поиски нового носителя, а лично ему вся эта охота уже порядком надоела. Да тут еще Странник захандрил — еле плетется, постоянно бормоча что-то себе под нос на непонятном языке. Буму все время приходилось увлекать напарника за собой, держа его за руку. Как только он отпускал Странника, тот сразу же останавливался как вкопанный. Хорошо еще, что не сопротивлялся.

Вдруг Маломальский осознал, что в непроглядной тьме подземелья он отчетливо видит шпалы и рельсы. Причина оказалась проста и радостна одновременно: в конце туннеля уже показался тусклый призрачный свет. Через несколько минут уже можно было различить бездымный огонь в бочке пограничного рубежа и красноватый свет станции, уместный в коммунистическом государстве, как в никакой другой точке метро.

— Ну вот, Стран Страныч, дошли. Давай поднажми чуток. Я уже замучился тебя тащить.

— Приказываю остановиться! — послышалось впереди. — Вы подошли к государственной границе Союза Советских Социалистических Станций!

— Мы сталкеры! — выдавил из последних сил Сергей, дав петуха и захлебнувшись сухим кашлем.

— Поднять руки! Медленно подойти!

— За нами гонятся, — прохрипел сталкер.

— Что он там говорит? — послышался другой голос. — Сколько их там?

— Двое вроде! Перебежчики небось. Хреновато в Рейхе кормят, видать! — Это был уже третий голос, говоривший с явной насмешкой.

Впереди виднелась какая-то самодельная мотодрезина, сооруженная из узлов и агрегатов автомобиля. На ней возвышался пулемет. Из-за дрезины показался человек, целящийся в непрошеных гостей.

— У меня жетон, мы сталкеры. Пропустите нас, за нами гонятся, — устало выдохнул Маломальский.

— Ко мне, живо! Руки держать над головой! — четко приказал облаченный в старую шинель пограничник.

— Скорее, пожалуйста. Мало времени. — Сергей и Странника послушно побрели к человеку с ружьем.

— Разберемся, — проворчал пограничник.

Когда они подошли к дрезине, появились еще двое в шинелях. Бесцеремонно сдернув с пришельцев автомат и рюкзаки, они принялись обыскивать Сергея и Странника.

— Кто за вами гонится? — спросил первый, продолжая держать их на мушке.

— Нацисты. Вы что, шум из туннеля не слышите?

— А с чего они за вами гонятся, если вы сталкеры? Ведь ваш нейтральный статус только шпана уголовная да каннибалы не признают, — сказал четвертый пограничник в старой зеленой фуражке с красной звездой. Он сидел на дрезине, за бронещитком, и до сих пор его видно не было.

— Одержимые. Бунтари. Они и вас не пощадят. Срочно вызывайте сюда подкрепление. Ваш кордон они просто сметут.

— Чепуха, — усмехнулся человек в фуражке. — У нас с Рейхом договор о ненападении.

— Договор, говоришь? — воскликнул Маломальский. — Был уже один такой договор с Рейхом! Вообще до хрена договоров было! Да вот хотя бы, аккурат перед Катаклизмом, договорились о мире и сотрудничестве. Тут умные среди вас есть или нет?!