Павел Корнев - Там, где тепло Страница 38

Ещё и по сторонам смотреть приходилось — это не в обозе под охраной ехать, мало ли кто в этих развалинах затаиться может. А дома кругом всё больше трёхэтажные, покатые крыши в прорехах, штукатурка обвалилась целыми пластами. Окон целых — ни одного, впереди и вовсе закопченные руины гарью чернеют. Сверху снежные шапки намело, а стены все в пятнах сажи.

Небо вновь затянули облака, но ветер окончательно стих, и редкие снежинки медленно-медленно опускались на землю. Солнце неожиданно быстро село за крыши домов, тени удлинились и как-то очень уж стремительно на заброшенный гордо накатили сумерки.

А ведь, казалось, вот ещё только из Форта выехали! И уже вечер.

Довольно скоро вымотавшись, я уступил место в авангарде Никите. Тот недовольно поворчал, но темп задал неплохой, и дальше мы двинулись заметно быстрее. А вскоре стена одного из жилых домов прикрыла тротуар от ветра, и снега там оказалось наметено лишь по колено. Иди сразу стало проще, но зато начали напрягать свисавшие с ржавых дождевых желобов гигантские сосульки, способные при падении пронзить человека едва ли не насквозь. Уж проломить череп — легко.

— Всё, — с облегчением повернулся к нам шагавший первым Василий. — С той стороны дома нормальная дорога проходит. Вон почтамт уже!

И в самом деле, улица вела прямиком к площади перед трехэтажным зданием с осыпавшейся со стен мозаикой и крытой шифером островерхой крышей. Прямо под окнами почтамта замер вверх колёсами перевёрнутый ЗИЛ, и мне даже не хотелось думать о том, что именно могло стрястись с этим грузовиком.

— Это радует, — выдавил из себя вцепившийся в мой рукав Напалм и хрипло закашлялся.

— А то! — гордо заявил шагнувший за угол охранник и вдруг неуловимым движением вскинул дробовик. — В укрытие!

По ушам стеганул хлопок выстрела, и я без колебаний метнулся за вмёрзший в сугроб «рафик». Втянул за собой пироманта, повалился на снег, и тут на площади загромыхали автоматные очереди. Выстреливший напоследок Василий спрятался за угол дома и приготовился при удобном случае выглянуть обратно, но в одном из окон почтамта засверкали вспышки и пули вышибли куски побелки прямо у охранника над головой.

— Сюда! — заорал напарнику Никита и толкнул к нам колдуна. А сам несколько раз прицельно выстрелил из винтовки по почтамту, заставив автоматчика спрятаться и прекратить обстрел.

Василий немедленно метнулся под укрытие засыпанного снегом автомобиля, а стоило Никите пригнуться, как по ржавому кузову заколотили пули.

— Мать! — выругался Напалм. — Что за дела?!

— Опять на этих отморозков нарвались, — шумно выдохнул Василий. — Двое по площади к почтамту шли, я их вроде снял. Одного точно, второй возможно только ранен.

— Ещё трое осталось, — начал заряжать винтовку Никита. — И один из них колдун.

— Это плохо, — поморщился валявшийся в сугробе Иосиф. — Я сейчас в этом плане полный ноль.

— Значит, надо убираться отсюда, — буркнул набивший патронами магазин «Марлина» охранник, но стоило ему только высунуться из-за автомобиля, как сразу с двух направлений прогрохотали автоматные очереди. Пули взметнули фонтанчики снега, срикошетили от капота, вышибли нам на голову остатки стёкол.

— Похоже, мы тут застряли, — поёжился я. — Из почтамта вся дорога как на ладони.

— Что-нибудь придумаем, — слегка приподнявшись с земли, завертел головой по сторонам Никита и обрадовано окликнул напарника: — Вась, видишь пожарную лестницу? Если заберёмся на крышу, у нас окна как на ладони будут!

— Туда ещё добежать надо, — мельком глянул Василий на стоявший через дорогу дом. — Не успеешь.

— Если прикроете, успею. Для начала засечём окна, где эти гады сидят, вы им высунуться не дадите, а я рвану. А там их быстро выщелкну. Связь по рации.

— Я пас, — отказался Напалм. — Так и не вижу ничего толком. Если только Евгений моё ружьё возьмёт.

— Возьму, — согласился я и забрал у пироманта дробовик.

— Давай тогда попробуем, — решился Василий и прицепил обратно на пояс проверенную рацию. — Только подожди, ружьё перезаряжу. — Он выдернул из патронташа пару патронов и усмехнулся. — Хорошо хоть у Пётра Степановича, земля ему пухом, картечь оказалась. Сейчас самое то. — Один пластиковый цилиндр парень вставил в магазин, второй сунул сразу в патронник и закрыл затвор, вернув помпу на место. — Готов?

— Жди, — предупредил его Никита и, осторожно высунувшись из-за рафика, моментально спрятался обратно, когда по сугробу стеганула короткая очередь. — Вась! На тебе ближнее угловое окно на втором этаже. Евгений, ориентируйся на второе справа на третьем.

— Колдун нас прощупывает, — неожиданно заявил обычной веточкой рисовавший на снегу какие-то узоры Иосиф. — Я пока закрываюсь, но надолго меня не хватит.

— На счёт три, — уступив мне место, передвинулся чуть дальше Никита. — Раз, два, три!

Подавив внезапный приступ страха, я вынырнул из-за машины, поймал на мушку нужное окно и нажал спусковой крючок. Ослепительные росчерки угодили немного ниже; не отнимая от плеча приклад, я передёрнул цевьё и поспешил скорректировать прицел. Второй выстрел прошил тёмное пространство комнаты, и там расцвела огненная вспышка. А миг спустя, прикрывая бросившегося по глубокому снегу к соседнему дому Никиту, пальнул Василий.

С третьего раза мне удалось снёсти подоконник, а вот Вася неожиданно выругался и со всех сил дёрнул от себя заевшее вдруг цевьё. Я попытался поймать на прицел его окно, но там уже засверкали дульные вспышки, и застигнутый стрельбой на середине дороги Никита тяжело повалился в сугроб. Следующая очередь прошлась по «рафику», и судорожно дёрнувшийся Василий с матом бухнулся на колени. Я немедленно спрятался за кузов; попытавшемуся же подняться на четвереньки Никите в спину угодили сразу несколько пуль, и он неподвижно уткнулся лицом в снег.

— Что за херня?! — перебрался я к зажимавшему ладонью прострелено плечо Василию.

— Заклинило, — облизнул губы бледный как мел парень. — Первый раз такое! Первый!

Я поднял ружьё, стряхнул с него снег и увидел, что перекошенный патрон краешком гильзы упёрся в промежуток между патронником и магазином. И в самом деле — заклинило.

— Сильно тебя? — перебрался к раненому Иосиф.

— Да не важно! Как Никита, успел?

— Застрелили его, — вздохнул я.

— Твою мать! — выругался стиснувший зубы Василий. — Я теперь тоже не боец, рука не шевелится.

— Выходного отверстия нет, — осмотрел рукав колдун, — и кровь сильно идёт. Надо остановить кровотечение.

— Надо убираться отсюда!

— Успокойся! — Иосиф толкнул парня обратно к машине и, вытащив у него из чехла нож, вспорол рукав. — Так ты далеко не уйдёшь.

— И что делать будем? — облизнул обветренны губы пиромант.

— Без понятия, — судорожно сглотнул я. — Но здесь оставаться нельзя.

— С этим не поспоришь. До темноты точно отсидеться не получится.

Я глянул на колдуна, пытавшегося остановить хлеставшую из простреленного плеча охранника кровь, и только покачал головой.

Влипли.

— Помогите мне уже! — просипел возившийся с окровавленными бинтами Иосиф. — Быстрее!

— Нап… — повернулся я к пироманту. — Костя, ты как — прозрел?

— Уже лучше.

— Тогда помоги Иосифу.

Напалм переполз к потерявшему сознание охраннику и выругался, не решаясь извозиться в крови.

— Артерии или вены не задеты? — уточнил он.

— Нет, но пуля внутри, — ответил гимназист.

— Давай прижжем, — предложил пиромант.

— Индивидуальный пакет достань, — только мотнул головой Иосиф и, задрав голову, неожиданно уставился в небо: — Что за фигня?

Я проследил за его взглядом и вдруг заметил, как прямо над нами начал сгущаться мрак. Тусклый свет садившегося солнца окончательно померк, и снег приобрёл мертвенно-синюшный оттенок. Ещё и похолодало в один миг. Даже Напалма проняло.

— Вот сволочь! — выругался Иосиф и непонятно зачем принялся набирать хлеставшую из раны кровь в сложенные лодочкой ладони. Подождав пока натечёт с полпригоршни, он резким взмахом выплеснул её себе под ноги и принялся указательным пальцем что-то рисовать на испещрённом красными отметинами снегу.

— Ты чего? — с изумлением уставился на него пиромант, с грехом пополам сумевший зажать входное отверстие индивидуальным пакетом.

А вот я сразу почувствовал, как рассеялся опускавшийся на нас мрак, да и холод, пусть не так быстро, но начал отступать.

— Этот… — Колдун проглотил ругательство и, ботинком стерев выведенные на снегу каракули, начал перебинтовывать руку раненого охранника, — …недоучка решил нас тут немного заморозить.

— Каким образом? — осторожно выглянув из-за машины, спросил я. — После бури магическое поле неоднородное, брать силу напрямую он точно не может.