Сфера Богов. Том 1 - Сергей Витальевич Карелин Страница 38

У Ичетика в руке тоже была кружка. Он уже не казался таким неприятным, как прежде, под хмелем он преобразился в милого старикашку, с которым можно было чокаться и рассказывать все, что приходило им в голову. Перепончатый был доволен, стучал кружкой, разливал брагу, то ли скрипел, то ли смеялся, но участвовал в пьяном веселье. Пустые кружки исчезли, появились новые, а может просто наполнились заново, или вовсе их просто не допили. Разум был затуманен, и Фема с Эль уже плохо осознавали свое окружение. Ворон начал понимать, что стало происходить что-то неладное. Захлопал крыльями, вцеплялся лапами за кружки, за запястья и плечи, давая понять что пора остановиться. Но девушки только сердились, гоняли надоедливую черную птицу и пытались скорее допить, пока Ворон не отнял. Ему надоело сопротивление, и он полетел к чертовке узнать, что такое творится.

Чертовка в своем сарафанчике с оранжевыми цветами, спокойно сидела у бережка и мочила в воде ножки. Ее вид настолько был мил и невинен, что если бы не рожки с хвостом, то этого милого ребенка захотелось бы забрать из этого страшного леса, накормить и спать уложить. Ворон обернулся человеком в районе берега реки и быстро плюхнулся в сине-зеленую гладь, чтобы чертовка не наблюдала его непристойности. Вода была холодной. Листва так плотно закрывала лазейки для солнечных лучей, что река не успевала прогреваться. В этой реке стояло белое в мурашках тело, покрытое каплями. Вода стекала с его черных мокрых прядей. Такие неприятные ощущения ненадолго выгнали его вопросы из головы, а вместо них пришли на ум ругательства. Но Ворон, все же, собрался с мыслями.

- Кто такой Ичетик? Почему я о нем не слышал и зачем он спаивает Фему с Эль? - Ворон говорил быстро, ежился, растирал кулаками бицепсы и невольно стучал зубами.

Чертовка поднялась, наклонила головку с торчащими косичками, поболтала ножками, хлюпнула носом.

- Зеленый спаивает тех, кто ему попадается, а потом топит, - почесала нос рыжая и неспешно поправила подол.

- Зачем топит? - парень оглянулся с ужасом на девушек, оценил общую невменяемость и вернулся взглядом на бесовку.

- Потому что не любит пьяниц, - с весельем в карих глазах ответила шкодница.

- Так он же сам спаивает?!

Ворон не стал долго вести уже ставший бесполезным диалог, а вылетел из реки птицей и полетел к своим спутницам. Фема и Эль допили брагу. Новую им зеленый уже не подливал. Они, раскрасневшиеся сидели, прислонившись друг к другу, и обмахивались. Им стало жарко. Единственная мысль, которая у них была - искупаться. Сначала поднялась Эль. Фема пьяными глазами смотрела на действо, как подруга тяжело, рывками и покачиваясь, пытается стянуть с себя жилетку и штаны, а потом и сама решила повторить все то же самое. Оставшись в одних льняных рубахах, которые не скрывали, а лишь подчеркивали их великолепные прелести, они прыгнули с мостика.

Полетели брызги. Перепончатый с предвкушением потер лапы и прыгнул за ними. Он ушел под воду и не появился, а девушки с удовольствием плескались в воде. Подруги вдоволь накупались, пришли в себя, протрезвели и решили вылезти из воды. Но не тут то было. Цепкие лапы схватили обеих за ноги и тянули ко дну. Тот, кто их тянул под воду, несколько раз получил пятками в самые разные места: и в челюсть, и в бровь, и в ключицу. Перепончатый ненадолго терялся от сильнейших ударов, лишь немного смягченных водой, но потом приходил в себя и с маниакальной настойчивостью приступал заниматься своим черным делом, нисколько не отвлекаясь на открывавшиеся ему снизу прекрасные виды. Фема и Эль размахивали руками и ногами, пытаясь выбраться из западни. Уходили под воду, всплывали и кричали, звали Чертовку и Ворона, чтобы они помогли.

Чертовка сжалилась над девушками и решила откликнуться. Еще немного потянув время, она полетела к середине моста. Ворон сделался человеком и, через не хочу, стал формировать из себя полу-птицу, полу-человека. У позвоночника появился рельеф, кожа на спине лопалась, из трещин вылезали перья и росли в полноценные огромные вороные крылья. Ворон свое оборотничество принимал сидя, упершись одним коленом и пальцами рук о мост. Склонив голову, крепко сжав зубы и зажмурив глаза. Процесс был болезненный. Проделав такое усовершенствование, он полетел спасать сначала Эль. Когда ее голова и руки вынырнули из воды, он успел схватить ее за запястья и потащил на себя. Первую девушку он перенес на другой берег. Чертовка в это время пыталась как-то подать конец своей метлы Феме, но боясь сама уйти под воду, поэтому делала это крайне неэффективно. Фема стала уходить под воду и с надеждой вытянула руки. Наверху оставались уже лишь пальцы, когда Ворон успел взять ее крепко за ладони и вытащить из воды. Сначала опрокинул ее на бревна, потом взял за талию и полетел к Эль. Пока он ее тянул, Ичетик показался из воды, но получил изящной, но крепкой ступней по макушке и с закатившимся глазами погрузился в воды реки.

- Оружие перетащи, - крикнул с прерывистым дыханием Ворон чертовке.

Рыжая послушалась и стала перетаскивать все, что было брошено посреди реки. Она подняла два меча и от тяжести почти перевесилась через метлу. Закатив глаза и не наблюдая воздушной дороги, она долетела до травянистого берега и кинула там оружие. Таким же образом она поступила со всем остальным. Особенно тяжело было нести несколько пудовый молот, поэтому последняя ходка истощила все ее силы.

Чертовка успела все забрать, до того как Водный дух вынырнул, чтобы поглядеть, куда все делись. Прыгнул на мост и погрозил костистым пальцем. Он был явно не доволен. Такая неудача у него была в первый раз. Особенно, в свете стремительно разраставшейся шишки на его голове. Зачем ему были нужны утопленники, было одному ему известно. Может, служить каким образом, а может, просто устлать дно обездвиженными и безобразными.

Все четверо устали и пластом лежали на траве. Иногда поворачивали головы друг на друга, чтобы глянуть, как там его товарищ. Чувствовали себя все примерно одинаково. Было мокро и зябко. А Феме и Эль еще и досадно, что были в секундах от погибели. Ворон оделся, так как был все это время в самом незащищенном виде. Чертовка села и прижала к себе метлу. С ней она себя ощущала в большей безопасности. Фема и Эль принялись приводить себя в