Уильям Форсчен - Реванш императора Страница 39

— У меня ничего не получается.

С этими словами он поднял голову и непроизвольно посмотрел на экран носового монитора. Возникшая на месте планеты звезда быстро увеличивалась в диаметре, заливая ослепительным светом все вокруг. В другое время это зрелище, несомненно, привлекло бы всеобщее внимание и доставило бы немало удовольствия наблюдателям.

— Осмелюсь предложить немедленно покинуть это место, — сказал Мупа. — Я думаю, здесь скоро случится что-то очень нехорошее.

Он сунул пульт обратно в руки Арха, как бы демонстрируя этим жестом, что отныне снимает с себя всякую ответственность за случившееся. Верховный с испугом посмотрел на ящичек и разжал ладони, как будто ящичек их обжег.

— Дерьмо собачье! — прошептал Арх себе под нос и стремительно выплыл из каюты.

Зола Фалдон, от испуга весь покрывшийся холодным потом, трясущейся рукой нацедил себе стопку, чтобы успокоить нервы. Слава Богу, пронесло. Его жизни больше ничто не угрожало- по крайней мере, так утверждал бортовой компьютер. Зола впервые совершил гиперпрыжок из точки, подверженной влиянию мощного гравитационного поля планеты, да еще к тому же прыжок «вслепую». Научные авторитеты уверяли, что такого рода эксперимент может закончиться двояко: либо вы вынырнете из гиперпространства живым, но неизвестно где, либо вас распылит на атомы так быстро, что вы даже не успеете это осознать. Он был жив и даже был в состоянии налить себе бренди. Руки, правда, дрожали так сильно, что половина бренди пролилась на ковер. Это вызвало негодующий писк серворобота, одним щупальцем удерживавшего поднос с выпивкой, а другим пытавшегося ликвидировать расползавшееся по ковру мокрое пятно.

Прыжок наудачу был лишь одной из двух причин, заставивших магната пережить приступ животного страха. Второй причиной стало таинственное и бесследное исчезновение корабля ксарнов. Туристический лайнер припарковался всего в километре от собственной яхты Фалдона, причем он готов был поклясться, что странная нить, отправившая в небытие звездолет весом в десять тысяч тонн, едва не увлекла туда же и его самого.

Прыжок перенес яхту на одну десятую светового года и доставил в очень удобное место — прямо в окрестности крупной транспортной развязки, откуда легко было попасть на большинство планет центральной части Облака. Вот только комлинк дальней связи почему-то вышел из строя. Зато сразу на нескольких экранах демонстрировались программы новостей всегалактической информационной корпорации «Мы для вас». Знаменитый ведущий программы, с потрясающей прической — по слухам, он не умел даже читать, но ухитрялся производить на слушателей впечатление неизбывной мудрости и жизненного опыта, — в открытую рыдал, повествуя о трагической гибели лайнера ксарнов, которую вездесущие репортеры успели записать и теперь демонстрировали на экране с предельным замедлением. Облик ведущего дышал искренним горем — очевидно, он рассчитывал получить за этот репортаж одну из главных премий года. Слезы градом катились по его породистому загорелому лицу, скапливаясь на кончиках пышных усов. Внезапно изображение пропало, но спустя несколько мгновений на экране появился ведущий другой программы — основного конкурента корпорации «Мы для вас». Он был столь же эмоционален, как и его коллега, но рассказ этого журналиста, сопровождавшийся крокодильими слезами, был посвящен уже трагедии, случившейся с кораблем корпорации. Затем был продемонстрирован фильм, снятый специальной камерой со сверхвысокой частотой кадров. Зола с трепетом и благоговейным ужасом взирал на потрясающее зрелище: огромный звездолет втягивается в блуждающую червоточину, как содержимое бокала с коктейлем втягивается через соломинку.

— Ни у кого нет желания сделать пару ставок на предмет того, что случится дальше?

Зола оглянулся и с удовлетворением отметил, что его приятели-кохи как будто успели оправиться от шока, вызванного поспешным бегством с места событий.

— Ставлю десять тысяч катаров, что погибнет от десяти до тридцати кораблей! — выкрикнул кто-то. Его ставка была тут же принята из расчета один к четырем.

Напрасно выходил из себя находившийся на борту Надзиратель, возмущенно указывая игрокам, что кощунственно ставить на гибель живых существ. Впрочем, он очень быстро замолчал, сообразив наконец, что никто уже больше его не слушает и вообще в упор не видит.

Хасан медленно растянул губы в улыбке, неотрывно глядя в глаза Корбину. Толстяк тоже улыбнулся в ответ, но улыбка вышла жалкой и не смогла скрыть таящегося под ней страха.

— Зачем ты это сделал? — прошептал Габлона.

— Просто так. Захотелось узнать, что при этом испытываешь, — небрежно ответил Хасан, тщательно вытирая кинжал полой халата, прежде чем спрятать его обратно в ножны.

— Ты хоть представляешь, какой поднимется шум?

— Они теперь бессильны. Подумать только, что вытри тысячи лет тряслись перед этими жалкими, трусливыми червяками!

Он жестом указал на мониторы, чьи многочисленные экраны демонстрировали превращение планеты в звезду, гибель десятков кораблей, сопровождаемую паническими воплями, и, наконец, самое важное — полнейший бедлам, творившийся на борту корабля Надзирателей. Последние слова Арха еще не успели дойти до сознания всех обитателей Облака, а его корабль уже вовсю улепетывал в направлении ближайшего гиперколодца.

— Жаль, что они так далеко от нас. Самый подходящий момент пустить торпеду и навсегда покончить сытим отродьем шайтана!

Ни пренебрежительный тон вожака ассасинов, ни его уверения в полном крахе авторитета Надзирателей не могли развеять облака страха, окутавшего душу и сердце Корбина Габлоны. И страшило его не столько творившееся за пределами корабля, сколько то, что случилось на борту несколько мгновений назад, да еще у него на глазах. Причем ужасало не само событие, а те последствия, которые оно могло за собой повлечь. Да, Надзиратели ошиблись, что-то напутали, не смогли удержать процесс под контролем и в результате получили, насколько мог судить Корбин, катаклизм невообразимого масштаба. Он отнюдь не был уверен, что раса Надзирателей, опозорившись во время проведения демонстрации, окончательно утратит свое влияние. У них в запасе могли оказаться и другие штучки. В одном Корбин не сомневался- властные структуры, просуществовавшие три тысячи лет, теперь должны будут измениться коренным образом. Если в них не найдется местечка для Надзирателей, ему нечего бояться. Но если они сохранят влияние… Да, трудненько будет объяснить случившееся. Даже тем из них, кто уже подпал под порочное влияние и готов был с азартом грешить, предаваясь запрещенным Играм.

Корбин Габлона мрачно посмотрел на лежащее у его ног тело Надзирателя Тулби, личного посланца Арха. Удар кинжалом был нанесен рукой мастера и начисто перерубил шейные позвонки у основания черепа. Тело конвульсивно дернулось в последний раз и замерло.

— Ты убил его, — прошептал Габлона. — Ты убил Надзирателя.

— Надзирателя?! — презрительно рассмеялся Хасан. — Ничего подобного! Я прикончил ничтожество, не имеющее никакой ценности. Точно так же я раздавил бы каблуком насекомое, не имеющее ничего за душой, но претендующее на власть над миром. Старый порядок отныне мертв. — Он сделал паузу и торжественно провозгласил: — И я буду тем, кто установит новый!

Взгляд Хасана упал на Корбина. Видимо, на лице толстяка слишком явно выразилось смятение, в которое повергли его слова перса, так что последний поспешил ободряюще улыбнуться Габлоне и добавить:

— Разумеется, под твоим мудрым руководством, хозяин. Надеюсь, против этого ты возражать не станешь?

Корбин украдкой огляделся. Все его охранники были головорезами-фанатиками Эль-Шига и подчинялись душой и телом Али Хасану, главе древнего земного ордена ассасинов. Набравшись мужества, он встретился взглядом с ястребиным взором мастера-убийцы.

— Если ты хочешь выжить, тебе без меня не обойтись, — заявил Габлона как-то сразу охрипшим голосом.

Хасан лучезарно улыбнулся:

— Ну конечно, господин мой Корбин, конечно! Уже наполовину повернувшись к двери, Али вдруг замер, словно что-то припомнил важное, и снова обратился к Габлоне:

— Ты помнишь, как на комлинке дальней связи вдруг появился в разгар всей этой суматохи наш старый приятель Вуш? Судя по всему, он по-прежнему вместе с твоим «другом» Элдином Ларисом. Ты знаешь, как найти место, откуда велась эта передача. Сделай это сейчас, и если будет угодно Аллаху, мы, может быть, успеем его настигнуть.

По тону Хасана Корбин сразу понял, что тот не выступает с почтительным предложением, а отдает приказ, требующий беспрекословного выполнения. И Корбину не оставалось ничего другого, кроме как сделать глубокомысленную физиономию, кивнуть с важным видом — и незамедлительно заняться отслеживанием сигнала.