Александр Уралов - Долгий дозор Страница 39

Мимо входа прошли, где над цветами гамак повешен, а в нём солидного вида старичок качается, глаза прикрыл. Зия говорит, что освещение здесь, как и положено, практически весь спектр охватывает. Ну, это-то понятно. А как же иначе? Даже в Городе можно всю жизнь у себя дома просидеть, нос никуда не высовывать и загорелым быть. Однако загар загаром, а по сравнению с ними, дозорными, здесь люди более полными кажутся. Лишняя вода в организме. Тяжеловато бы им на первых порах в пустыне пришлось.

А вот и зал огромный, видать, бывшая станция метро. Здесь и вовсе деревья растут и трава! Егор с Ромкой-джи даже оробели сначала. Деревья… деревья! С листьями! И стволы прямые, как на файлах по природе! И можно их потрогать. Совсем не то, что стволы ген-саксаула. Непривычные такие. И листва шуршит в вечном здешнем ветерке.

Вдруг сверху мелким дождём брызнуло. Да какой же это дождь, это поливальные установки смочили немного листву. А та ярко зелёная, узорчатая, мягкая такая…

Ромка-джи несколько листиков с земли… с пола?.. поднял. Решил с собой взять, на память…

— Итак, мои милые проводники, пришло время признаний! — сказал Зия. — Я решил вытащить вас сюда не только потому, что вы очень любопытны, но и хотел познакомить с одним очень хорошим человеком. Вот его дом. И учтите, мы знакомы с ним только через Сеть и здесь я впервые. Будьте достойны репутации блистательного Зии и многомудрого Саввы.

И Зия позвонил в колокольчик. Дверь открыла седая миловидная женщина и, просияв лицом, воскликнула:

— Батюшки-светы! Это же Зия! — и обняла улыбающегося учёного. — Надо же, мне казалось, что вы выше ростом! — Она вдруг встала на цыпочки и смерила свой рост с ростом Зии, приложив ладошку к своей голове. — Ха-ха! У нас с вами всего на полголовы разница! Юсуф! Вставай! Гость дорогой пришёл! И не один, а с молодыми людьми!

— Сейчас высокоучёный Юсуф спустит вниз свою бренную оболочку, — раздался высокий старческий голос откуда-то сверху. — И ты зря так вопишь, женщина, я вовсе не спал! Просто, как песчаник вопишь, ей-богу!

— Сердится, что вы не сразу зашли к нам вместе с Саввой, — шепнула женщина. — Ну, проходите, проходите! А кто эти красивые мальчики? Это те, о ком я думаю?

— Точно! Это Егор, воин пустыни, а это — Роман-джи, я вам о них рассказывал, — радостно сказал Зия. — Давайте, ребята, проходите. Хозяйку зовут Надежда-джан. Сейчас мы с вами познакомимся с лучшей семьёй во всей России!

— Ах, Зия, вы так и не научились говорить изящные и правдивые комплименты, — засмеялась Надежда-джан, блестя живыми и озорными, как у девушки, глазами. — Лучшая семья у нас, это семья президента-эмира… если верить официозу. Юсуф, ты уже идёшь?

— Ползу, о счастье всей моей жизни… она же — мучение моё на старости лет, — пропыхтел голос уже ближе.

Голос этот сопровождался странными звуками — будто по лестнице, круто спускающейся к ним, шёл не человек, а какой-то грузный робот. Вот даже что-то звякнуло и спускающийся разразился невнятными шипящими ругательствами. Егор уловил только «с-с-скотину» и ещё «ж-ж-жопу немытую». Странное семейство, однако! Но женщина была очень даже славная и Егор открыто улыбнулся ей.

— Идёт! Шествует! — понизив хитрый голос, сказала ему женщина. — Мой громовержец снисходит в гостиную. Первая молния достанется, скорее всего, Зии, но я рекомендую вам пройти вот сюда и устраиваться поудобнее. А то вдруг и вам попадёт!

Егор и Ромка-джи, прошли в ярко освещённую комнату, где уселись в кресла и стали крутить головами, оглядываясь вокруг, улыбаясь и чувствуя себя малыми детьми, ожидающими святого Николая, — которого совсем маленькими, сами не зная, почему, называли Санта-Клаусом. А у него, у единственного из всех святых, два имени. Новогоднее имя — для самых маленьких, и обычное, для всех. И в то же время, что странно, оно также новогоднее, — хоть так называй, хоть этак! Впрочем, сейчас Егор не думал об этом удивительном, но привычном с детства, явлении, о котором как-то пытался выведать у старших Ромка-джи.

Раньше Егор считал, что такие богатые комнаты только у президента-эмира бывают. Особенно, когда он о новостях говорит, сидя в огромном кресле и небрежно держа в руках трубку кальяна, но теперь Егор понял, что на свете есть и не хуже жилища! У двери, не видимой за тяжёлыми тёмно-красными занавесками, спустившийся наконец-то сверху таинственный Юсуф обнимался с Зией.

— Здоров, здоров! Бык Миноса! Таран Господа-Аллаха! Робот-эксплорер! Надежда, любовь моя, ты видишь этот столп московской науки? Гигант, просто гигант! А ты ещё дерзостно утверждала мне, что он будет выше ростом. Куда уж выше-то?! Он бы проломил нам потолок! Савву не виню, не виню… мы с этим юношей мало знакомы. Не смог, так не смог. Надеюсь, что он заедет к нам на обратном пути. И не спорьте, из Челябы тоже можно добраться до Москвы! Вот тогда мы и познакомимся!

За столом у старого учёного имам-доктора Юсуфа и его миловидной жены Надежды-джан было очень уютно. Ромка-джи забывал есть, заворожено глядя на Юсуфа, чей экзоскелет по всему телу придавал ему вид диковинного робота-батыра из детских фильм-файлов. Юсуф ловко управлялся руками, закованными в тонкую и хрупкую на вид паутину матового светлого металла, но с ногами, по его словам, дело обстояло намного хуже. Об этом он рассказал без злости:

— Если учесть, сколько я исходил в молодости, то нынешнее положение позволяет мне думать о том, что несчастная металлокерамика не выдержала бы столь интенсивной деятельности. И пусть клан металлургов не пытается уверить меня в обратном! Человеческая плоть бывает наиболее приспосабливаемой к динамическим нагрузкам плотью! А экзоскелет моих ног — полная чушь! При всём моём уважении к клану Патона! Попробовал бы я в своё время походить с этими палочками и перетяжками по тропкам Тибетского оазиса так, как мне это доводилось. Ха! Всё это чудо металлургов разлетелось бы вдребезги, если бы я подвергся падению вместе с ним, как упал в сто девяносто восьмом году в ущелье Грозного Даоса!.. но это так, не похвальбы ради, а к слову.

Ваши последние отчёты, уважаемый Зия, мне понравились. Чувствуется тяжёлая рука логичного Оной-вана. Он немного приучил вас к порядку, но так и не научил обращать внимания на мелочи. Впрочем, часть из них он прохлопал сам. Из уважения к Совету Святой Академии наук я не буду сейчас делать глубокомысленных выводов. Более того, я не стану сейчас углубляться в разбор ваших с Саввой предположений. В конце концов, рядом с нами находятся дети, чьи головы мы не должны засорять шелухой полупереваренных идей! Отмечу только, Зия, что привести их сюда было самой вашей плодотворной мыслью… ха-ха-ха!

Имам-доктор Юсуф был громогласен. Он был стар и великолепен. Просто великолепен! Рядом с ним чувствовать себя действительно ребёнком было совершенно не стыдно. Егор ел вкусно приготовленную ген-птицу, которую Надежда-джан, лукаво подмигнув, назвала курицей, и слушал. Что касается Ромки-джи, то тот, кажется, даже жевать забывал. Ох, шайтан, того и гляди, кусок у него изо рта вывалится… нет, проглотил, спасибо Господу-Аллаху!

В какой-то момент Юсуф позвонил Савве и подключил его к беседе. Но экран от компа выводить не стал, у него похоже, изображение на сетчатку прямиком шло. Но в разговоре, когда необходимо было что-то показать, доктор-имам мгновенно вытягивал в воздух экран и — пожалуйста, разглядывайте! Комп у него, получается, был не хуже, чем у Саввы!

Так и разговаривали — Савва с ними незримо присутствовал.

— …вот так! Надежда, ты слышишь? Эти милые московские пытливцы думают, что учёный может, — и более того, должен! — дать им прогноз динамики развития исторических событий! Да, вот, чёрта с два вам, уважаемые! Учёный также слаб, как и любой политик. Он также старается соорудить вокруг себя некое ложе из фактов, на котором ему будет удобно возлежать. И чтобы подушечку под бочок подоткнуть, а то неудобно. Понимаете меня, Зия?

Я могу сказать только одно — всё возможно. Запишите это себе в комп, запишите, юный Роман-джи! Когда вы достигните моего возраста, — а я всем сердцем желаю этого, — вы просмотрите этот файл и будете хохотать до грыжи и сердечного приступа. Ибо сейчас я уступлю всё-таки давлению Зии и, противореча только что мною сказанному, примусь пытаться пророчествовать.

Итак, наиболее ярким описанием рая на земле является «Откровение-21» имамов древности Стругацких. Думаю, что человечество всё-таки неуклонно, хотя и страшно медленно, — просто унизительно медленно! — движется к тому, чтобы сделать ещё пару скачков к этому состоянию. Я говорю «скачков» только потому, что твёрдо убеждён — история движется прыжками. Наши предки, пресловутые Старые Люди, пропустили один из таких прыжков. То есть, кто-то прыгнул, а кто-то так и остался в постапокалипсическом мире, явившем себя после тридцати с лишним лет двух мировых войн двадцатого века… — и Юсуф эффектным жестом развернул экран в половину комнаты.