Комбат Найтов - Сталь с голубым узором Страница 39

Скоординировав с командованием ВВС, политуправлением и с ЦК КПСС свою программу, Сергей во главе девятки летчиков-пилотажников приземлился на аэродроме Лосики в среду шестого мая 1987 года. Момент совершенно неудачный: в это время все на дачах картошку сажают! Но выбирать не приходилось – выборы на носу. Приказ командующего показан командиру базы, несколько звонков в заинтересованные организации, и на досках объявлений в Резекне появились плакаты о воздушном празднике в честь Дня Победы с участием новейших советских истребителей Су-27 и МиГ-29, который организовывает пилотажная группа Липецкого центра подготовки и переучивания летного состава. Совершили пролет над городом Резекне с исполнением нескольких фигур группового пилотажа. Одновременно с двух вертолетов были разбросаны листовки. Выезд в Лосики бесплатный, на автобусах от костела на Центральной площади. Между Лосиками и Резекне – семьдесят четыре километра. Прошлогодний успех выступления наших машин за рубежом был еще на слуху, поэтому в Лосики со всех сторон – и со стороны Даугавпилса, и со стороны Резекне, и из Полоцка, и даже из Каунаса – с вечера потянулись частники. Автобусы с «избирателями» с трудом, с помощью ГАИ, пробились на базу.

Праздник начался с речи первого секретаря ЦК КПЛ товарища Пуго. Еле-еле смогли уговорить его выступать не более трех минут. Комментировал полеты Народный артист РСФСР Николай Озеров, которому положили на стол программу вылетов, первый всесоюзный канал вел прямую трансляцию. Первый вылет на одиночный пилотаж выполнял сам Сергей на МиГ-29. Место в раскрашенном яркими полосами истребителе он занял, сбежав прямо от трибуны. У машины на малом газу работали оба двигателя. Фонарь захлопнулся, пробег по рулежке на старт. Там на месте дал полный форсаж, а это шестнадцать тонн тяги, при весе машины меньше тринадцати. В этот момент машина с застопоренными колесами просто ползет по бетонке. Отдан рычаг тормоза, нос буквально подпрыгивает, и через секунду полосы на взлетке сливаются в сплошную линию. Плавный отрыв через пять секунд после старта, и полная, четкая вертикаль, с набором скорости! Трибуны просто взревели, заглушая рев двух турбин! На тысяче двухстах метрах скорость уже четыреста, Сергей переложил машину на спину, тройная бочка с фиксацией углов, нисходящий вираж, проход над полосой, и точно у трибун – еще одна вертикаль, с «колоколом» в верхней точке. Выход из пике на «сотне», «косая петля», второй заход, «горка» с переворотом, вираж, три четверти петли, «полубочка» на нисходящей вертикали, еще один проход над полосой с бочкой у трибун. И, срезав круг, посадка. Только он коснулся полосы, как стартовала девятка на групповой пилотаж.

Сергей же пересел в Су-27 и к моменту посадки группы занял позицию на старте. Были показаны «кобра Пугачева», «плоский штопор» и, впервые в мире, «хук» – «кобра» на вираже. А Озеров несколько раз повторил, что пилотаж исполняет кандидат в депутаты Верховного Совета СССР от Латвийской ССР.

Уже на земле последовало указание: завтра, в воскресенье 10 мая, показать все это над Ригой. Перелет в Румбулу уже заявлен. Пуго оценил возможности такой рекламы.

Выступление над Ригой чуть не испортила погода, но облака разогнали девятого, вылетев в район Тукумса. Кстати, Сергей говорил Пуго, что праздник проще провести там, на базе бомбардировщиков, аэродром в Румбуле довольно маленький, нет второй полосы, так что будет сложнее. Но Пуго отбоярился, что времени на дополнительную рекламу нет, в Тукумс еще попасть надо, а до Румбулы местные жители и так доберутся. Телевизионщики из Москвы перебраться не совсем успели, сработали с колес, и репортаж получился хуже, чем в Лосиках, где камеры были установлены в заранее известных местах. Сильно мешалось местное телевидение, которое тоже не хотело пропустить такое событие. Ведь на праздник под Даугавпилсом их не пригласили. Тем не менее они сняли репортаж с праздника и взяли интервью у Сергея. Предложили также теледебаты в прямом эфире. Причем во время, когда идут передачи на латышском. Довольно точно просчитанный ход со стороны НФЛ: в это время большинство людей телевизор даже не включают. Сергей согласился, но попросил перенести встречу на неделю, так как есть дела, которые пришлось отложить из-за проведения праздника десятого мая.

Дело было в том, что он встретился со своим противником. Подполковник не удержался и приехал из Риги в Лосики. Без всякой задней мысли, просто посмотреть на действо. Еще на празднике Сергей взял и пригласил подполковника на трибуну во время закрытия. Разговорились, и стало понятно, что информация о нем от внука поступила абсолютно верная. Чебриков, которого Андреев проинформировал, естественно, об этих данных, дал добро на проведение операции «Знакомство». Из Риги кандидаты в депутаты вылетели в Москву, оттуда машиной в Лефортово. Там Сергей оставил Виктора Имантовича одного знакомиться с делом своего деда.

В Верховный Совет от Латвии прошли все трое баллотировавшихся депутатов от военных. Алкснис выставил свою кандидатуру не в Резекне, а в Риге, где блестяще победил Варгиса, в целом от НФЛ в депутаты попал только Иванс Дайнис, журналист из Даугавпилса.

Подобные операции Романов и КГБ провели во всех шести республиках, отсекая от съезда тех людей, которые могли использовать его трибуну для разжигания затухающих огней недовольства. Это принесло свои плоды, и лишь делегации из Москвы и Ленинграда имели в своем составе представителей оппозиции.

Съезд прошел в Москве, тихо и спокойно, «оппы» несколько раз попытались «ускорить и углубить процесс реформ» на словах, но выработанной программы не имели. Как всякие представители творческой интеллигенции, они старались переключиться на критику «режима» и «возрождающегося сталинизма», но у них ничего и не получилось. Романов на съезде не выступал, поручил провести его заведующему общего отдела ЦК партии Лукьянову, которого и выбрали на должность председателя съезда Советов. Человек он был мягкий, но в плане различных регламентов – профи. Умел замылить любые вопросы. Представителей армии и флота непосредственно перед съездом собирали в Министерстве обороны и инструктировали по ситуации в стране и мире, и о той роли, которая отводилась им на этом съезде. Было предложено основное направление для критики: состояние военных городков и очередь на квартиры для офицеров и прапорщиков, проходящих службу в крупных городах и в отдаленных гарнизонах. Финансировалось это из армейского бюджета, который, благодаря политике миротворца Брежнева, был давненько заморожен, и средств на поддержание городков постоянно не хватало. Тем более что никакой квартирной платы не взымалось, доходов у квартирьерной службы, естественно, не было. Поднять этот вопрос поручили самым молодым офицерам-депутатам, потому что их он касался непосредственно. Бесквартирный Сергей, несмотря на все произошедшие изменения в его службе, так еще и не получивший квартиру в Москве, уже на съезде, где одним из молодых ленинградцев все-таки был поднят вопрос о привилегиях, в качестве примера привел себя. Мол, несмотря на то что много времени в году приходится проводить в Москве, работать в Совбезе и в Высшем Военном Совете, квартиры в городе Москве не имею, прописки тоже, так как жена владеет домом в городе Энгельсе 1905 года постройки. Есть служебная квартира в Дамаске.

Кстати, после съезда об этом вспомнил Романов, и квартиру в номенклатурном доме на Кутузовской набережной Андреевы получили. Галина была просто на вершине счастья и мгновенно переехала в Москву вместе с детьми. И тещей! Теща, правда, жила «в гостях», но от этого не легче.

Убедившись, что съезд Советов в целом надежд оппозиции не оправдал ее представители, несмотря на бурную активность в кулуарах и на трибунах, высоких постов практически не получили, несколько раз были освистаны и захлопаны во время выступлений, – в последний день съезда на нем выступил генсек, который нацелил депутатов всех уровней укреплять исполнительную власть на местах. Лукьянов же, закрывая съезд, посетовал на то обстоятельство, что кроме пустопорожних разговоров похвастаться какими-то результатами руководство Верховного Совета не может.

– Будем надеяться, что во время сессионной работы депутаты двенадцатого созыва докажут стране свою эффективность.

Провести вопрос о постоянно действующем Верховном Совете на съезде оппозиции не удалось, в числе постоянно действующих органов власти остался только президиум Верховного Совета, состоявший из сорока человек, один из которых был от оппозиции. Председателем президиума Верховного Совета единогласно был избран Андрей Андреевич Громыко.

Разрушенные надежды на возможное получение официальной трибуны загнали оппозицию обратно на кухню, правда, появившиеся в массовом количестве принтеры и пакет редакторов «Отчет», состоявший из пяти программ – текстовый «Лексикон», табличный «Бланк», реляционная СУБД «Архив» с подразделами «Бухгалтерия», «План», «Предприятие» и «Склад», редактор «Почтмейстер» для приема и отправления писем и вложений и программы «Электронный диаскоп» – давали им некоторую надежду, что снизу ситуацию удастся раскачать. К великому сожалению «оппов», над программами и устройствами хорошо поработали специалисты из КГБ. Необходимые места в коде были скрыты, все устройства автоматически оставляли видимый в поляризованном свете свой номер. При покупке принтера требовался паспорт, а для его запуска – соединение с базой данных КГБ, ее, правда, так не называли, это была «база обслуживания». Тем не менее по Ленинграду и Москве прокатилась пара-тройка лавин листовок, усилился выпуск «Самиздата». К счастью, иностранные компьютерные сети не могли работать внутри государственной сети СССР из-за несовпадения протоколов. Находились умельцы, переписывавшие прошивки сетевых карт на американский стандарт, но такие пакеты прекрасно отлавливались на серверах, находившихся в ведении того же КГБ. Сева Новгородцев взвыл, рассказывая об ужасах тотальной слежки в тоталитарном СССР. Но мэйнфреймы Z-64, переданные для организации госсети, содержали в своей памяти не только номера принтеров и адреса их владельцев, но и кучу интереснейшей информации: любимые фильмы и мультики для детей, полную электронную Ленинскую библиотеку. Вся информация в сети была иерархической базой данных, у каждого пользователя в сети был свой код и уровень доступа, определяемый его группой. Для семейного использования было выставлено огромное количество программ, видео и аудиофайлов. Поэтому перспектива потерять доступ на этот уровень сети надежно отпугивала искателей приключений на собственные последние «девяносто». Бесконтрольной продажи вычислительной техники не было, все строго в рамках правил. Некоторое время существовал черный рынок компьютеров, но эта часть мафии была быстро и эффективно разгромлена из-за присутствия на всех деталях уникальных МАС-адресов. Долго петь Севе Новгородцеву не позволили сами Соединенные Штаты: они уже начали создавать Глобальную сеть, где существовали схожие возможности, поэтому антиреклама им была не нужна. Плюс они надеялись найти уязвимость в русских протоколах и с помощью вирусов дотянуться до основных советских секретов. Созданию сети они препятствовать не стали. Наоборот, заговорили о совместном проекте в этом направлении, увязывая это все дело с ядерной безопасностью.