Воспитанник орков. Книга третья (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич Страница 39

Гворны без колебания начали поднимать руки. К удивлению Данута, поднял руку и Главный инженер миссии. Скорее всего, он действительно не держал камня за пазухой, и радел за свое дело. Ну, может, не самым удачным способом. Все-таки, если командир в минуту опасности передает свои полномочия другому, то ему трудно будет рассчитывать на повиновение подчиненных. Вполне возможно, что и сам Маллверт сейчас радуется, что не ему теперь заниматься делом, кажущимся безнадежным.

Решив, что с уборкой служебных помещений, оказанием помощи раненым, гворны справятся и без него, Данут, вместе с парой гномов, уже имевших дело с аборигенами, пошел осматривать тех, кто лежал около ограды. Их насчитали двенадцать человек. Судя по тому, что на телах не нашлось ран от стрел, эти люди погибли от энергии, освещающей жилища. А ведь говорили, что напряжение слабое! Стало быть, кому-то и такого хватило, чтобы погибнуть. Может, сердце слабое оказалось? Слышал, что если кабель «пробьет», то кому-то мало не покажется. Еще бы знать — что такое пробьет? Или — «пробьет» это откуда-то из другой темы? Страшно подумать, чтобы случилось, если бы на ограду подали сильное напряжение!

Выжившие бросили тела своих товарищей, но не забыли забрать их имущество и оружие. К неудовольствию Данута, не удалось обнаружить ни одного лука. Конечно, стрелок он аховый, если сравнивать с «детьми пустыни», но даже один лук лучше, чем два арбалета.

Но был и повод для радости — воспитанник орков не обнаружил среди мертвецов никого из знакомых — ни эльфов, вместе с которыми переходил пустыню, ни степняков, пасших овец. Вроде бы, к чему ему жалеть эльфов, если не напрямую участвующих в его убийстве, но, по крайней мере, знавших об этом? Но все равно, за время пути Данут, почти что сроднился с ними и видеть их среди разбойников было бы неприятно. А уж степняков, поделившиеся с неизвестно откуда взявшимся полутрупом — тем более.

Целый день был потрачен на то, чтобы похоронить погибших. Пришлось копать две братские могилы. В одну уложили погибших гворнов — их насчитали двадцать семь человек, а в другую степняков-пустынников. Какие обряды следовало проводить, никто не знал. Данут, к которому обратились, как к главному знатоку, только пожал плечами. На его памяти, от тел избавлялись самым простым способом, оставляя их поверх земли, а молитвы, или какие-нибудь слова прощания, никто не читал. Но, на всякий случай, юноша шепотом прочитал молитву Единому, решив, что хуже не будет. А уж Он-то сам разберется — грешники перед ним, или еще кто.

Вечером, когда все гворны пошли отдыхать, собрался «военный совет», на котором присутствовало пять самых уважаемых сотрудников миссии. Членов Совета (не военного, разумеется, а просто Совета) должно было бы быть семеро, но двоих сегодня похоронили.

Из присутствующих Дануту были известны лишь Бальтонус и Маллверт, остальных он знал только в лицо. Решив, что запомнит гворнов поименно в процессе, воспитанник орков открыл свой первый в жизни Совет.

— Итак, коллеги, — начал Данут, вспоминая, как покойный профессор Байн обращался во время их путешествия к своим ученикам. — Мы должны с вами сегодня решить — как жить дальше. Так?

Гворны степенно закивали, потрясая бородами, а новый начальник геологов и прочих специалистов, продолжал:

— Как я понимаю, задачей миссии была геологическая разведка, составление карты близлежащих районов и определение дальнейших перспектив.

— Вы удивительно осведомлены, — заметил экс-начальник Маллверт.

— Просто я успел пообщаться и с мэром Скаллена господином Намрегом, с директором завода Шагромом, а также Главным геологом ваших сменщиков господином Громевертом, упокой Единый его душу.

Один из гворнов, сидящих в углу, тяжело вздохнул, а Бальтонус пояснил:

— Господин Таггерт не знает, что наш Главный геолог — господин Вайвин Громеверт приходится ... приходился, то есть, родным братом покойного Кэйвина Громеверта.

— Ваш брат погиб как герой, — слегка поклонился Данут. — Перед тем, как погибнуть от рук пиратов, он успел уложить несколько человек.

— Человек? — встрепенулся Вайвин Громеверт. — Фолков?

— Нет, господин Вайвин, — покачал головой Данут. — Это были не фолки, а одичавшие орки. Я вам все обязательно расскажу, но потом и мы с вами вместе подумаем, как мы сможем отомстить за вашего брата, а также за всех остальных. А пока мы вернемся к нашим насущным заботам. Итак, как я понимаю, разведка велась десять лет...

— Девять, — перебил Данута Главный инженер. — Миссия основана десять лет назад, но в первый год мы занимались только обустройством лагеря, прокладыванием временных дорог. Реально геологоразведка началась девять лет назад.

— Спасибо, — поблагодарил Данут, хотя и не видел большой разницы, десять или девять лет. — Итак, за девять лет было признано, что здесь достаточно запасов железной руды, есть каменный уголь и медь. Есть что-нибудь еще, что я упустил?

— Могу дополнить, что моя лаборатория установила, что здесь наличествуют редкоземельные металлы, — сообщил Бальтонус.

Гворн посмотрел с неким сомнением на молодого человека, как бы размышляя — не стоит ли прочитать лекцию о том, для чего используют такие металлы, но передумал.

— Стало быть, если бы эти металлы уже были в Скаллене, то наши стекла сегодня бы уцелели, — улыбнулся Данут, читавший где-то, для чего нужны редкоземельные элементы.

Гворны переглянулись. Похоже, воинский начальник вырос в их глазах.

— Подвожу итоги. Ваша миссия действует чрезвычайно успешно и теперь дело за тем, чтобы начать промышленную разработку полезных ископаемых.

— Совершенно верно.

— Именно так.

Данут дождался, пока не стихнет гул голосов, а потом продолжил:

— У меня есть предположение, что виновником всего происходящего являюсь я сам. А вы, что называется, попали под «каток» чисто случайно.

Данут обвел взглядом присутствующих, а потом начал пересказывать события, случившиеся в оазисе, поделился своими соображениями касательно ненависти обитателей Малой земли к людям и оркам, как к главным разрушителям природы.

Гворны слушали парня очень внимательно, а когда он закончил, какое-то время хранили молчание. Возможно, пытались понять, в какой мере они должны отвечать за действия людей? Потом слово взял самый пожилой и уважаемый начальник лаборатории химического анализа.

— Мне кажется, господин Таггерт, что вы заблуждаетесь, — сказал Бальтонус. — Даже если сопоставить время, то мы видим, что это только совпадение. Предположим, что тот проводник каравана, что пытался вас убить, обнаружил отсутствие тела и поднял панику. Все равно, за три недели он бы не справился. Нет, времени пришлось бы потратить больше. Месяц, а то и два месяца. Притом, где гарантии, что вы сумели пройти пустыни, и умудрились-таки добраться до нашей миссии, куда вы стремились? Думаю, что тот, кто покушался на вас, сейчас сидит в собственном оазисе — если он успел до него дойти. Тут совершенно иное. Скорее всего, кто-то ненавидит не только вас — орков и фолков, но и нас, гворнов и не желает, чтобы мы занимались изысканиями и добычей полезных ископаемых.

— Интересно, почему они не начали переговоры? — заметил моложавый гворн, одетый не в камзол, как остальные, а в черную куртку, испачканную машинным маслом. — Могли бы первоначально прислать к нам парламентеров, чтобы сформулировать свои требования. Мол, мы не против вашего присутствия, но чтобы в вашей миссии не было ни людей, ни орков.

Похоже, это был Главный механик, отвечавший за исправность самобеглых повозок. Они почему-то редко меняли рабочую одежду на парадную, или парадно-выходную и, обязательно ходили с пятнами от масла. Может, мода такая у механиков?

— Коллеги, а почему мы так уверены, что всему виной наша профессиональная деятельность, или чье-то желание выбить нас с Малой земли? — вдруг сказал ранее молчавший гворн, чем-то напоминавший профессора Байна. — Почему господин Таггерт считает, что именно он виновник случившегося? Может, следует искать более простое объяснение? Почему бы не предположить, что мы имеем дело с самыми обыкновенными разбойниками, захотевшими ограбить нашу миссию? Мне кажется, если бы эти люди — ну, или эльфы, хотели нас уничтожить, то они могли просто закидать нас огненными стрелами.