Играя в жизни 4 - Мери Ли Страница 39

– Судья, прошу записать в протокол, в каком состоянии президент Рихан держит своих свидетелей. – Это был голос Гаррета. Как же я была рада его слышать.

– За ней присматривал медик, – сказал Рихан.

– Не вижу тут медиков. – Гаррет поднял меня на руки. – Она не будет давать показания в суде. Я ее забираю.

Кажется, услышав эти слова, я сжала рубашку Гаррета в кулак.

– Больно, – еле шевеля губами, прошептала я. – Помоги.

Гаррет прижал меня к себе, и на пару мгновений я получила его способность слышать удары сердца, и сейчас сердце Гаррета колотилось отбойным молотком. Дальше заговорил незнакомый скрипучий голос:

– Вы не имеете права. Она свидетель со стороны президента Рихана и будет давать показания в суде. Вам же разрешено только опросить ее, так же, как вы сделали с Веласом.

– Уважаемый судья, вы все говорите правильно, за исключением одного нюанса.

– Какого? – спросил судья.

– Члены семьи не обязаны свидетельствовать против друг друга.

– Она не твоя семья, – прогремел Рихан. – Она тебе не родственник, это невозможно.

– Не родственник, – подтвердил Гаррет. – Она моя жена. Можете поднять документы из больницы, откуда вы ее выкрали. Там все указано. Но по поводу этого правонарушения мы поговорим потом, когда моя супруга придет в себя.

И Гаррет унес меня, я бы сказала ему спасибо за столь искусный блеф, но после очередного звяка, я уже не могла говорить и даже слышать. Изможденное тело взяло свое и просто отрубилось.

16. Другая реальность

В этот раз я очнулась, не испытывая адской физической боли, но и полного исцеления, к которому, что уж греха таить, я привыкла, тоже не было. Чувствовала себя погано, но куда лучше, чем перед очередной потерей сознания. Я села и, осмотревшись, поняла, что находилась в квартире Гаррета, в комнате, которую он мне выделял ранее, но вот его тут не было. Я посмотрела в сторону ванной комнаты и вспомнила, как нападала на Гаррета, когда он там мылся. Как же это было нелепо и странно. А еще, это было стыдно. Даже сейчас я почувствовала, как покраснела. Отмахнувшись от непрошеных воспоминаний, я осмотрелась более детально, с моего последнего визита кое-что изменилось.

Несколько открытий после пробуждения.

Во-первых, я оказалась переодетой, хотя не помню, как переодевалась. Больничного халата, замазанного кровью, больше не было, как и больничного платья, в котором я очнулась в доме Семьи Основателей. Это Гаррет меня переодел? Или… не знаю. Скорее всего сама, просто этого не помнила. Так ведь?

Во-вторых, пробуждение было иным, не таким, как обычно. Боли практически не было, но, осмотрев себя, я обнаружила шрам между грудей. В этот раз он никуда не пропал, кожа не стала девственно чистой, да и внутри еще оставалось эхо былой агонии. Не знаю, как я выжила. Помню, что, увидев Гаррета, я так растерялась, почувствовала себя маленькой девочкой, была слабой до безумия, хотела на ручки и спрятаться от этого ужасного мира, который изо дня в день пытается меня уничтожить. И нет чтобы пустить мне пулю в лоб, мир терзает меня, постепенно отрезая куски плоти, растаптывая душу и разрушая веру в человечество.

Воспоминания так явно вернули меня туда, что я почувствовала, будто Гаррет коснулся меня сейчас, а не тогда, в тот раз я чуть не потеряла сознание от облегчения. Я была там, в этом аду не одна.

В-третьих, в комнате появилась вешалка с женскими вещами, спасибо, что на этот раз тут была не куча резиновых членов.

Еще меня терзали мысли про слова Гаррета, которые он произнес, перед тем, как я отключилась. Да, в последнее время я отключалась слишком часто, но что поделать, я сделана не из стали. Пора б уже это прекращать, ведь после очередного пробуждения, я оказывалась в новом месте, а как там очутилась, не помнила. Меня таскали с места на место. Я снова потеряла свою жизнь и право выбора.

Я дошла до ванной комнаты, внутри Гаррета не обнаружила, хотя какая-то маленькая и совсем наглая часть меня была бы не против его там увидеть. Скинув с себя легкую уютную пижаму, залезла за перегородку, включила воду и насладилась душем. В квартире Гаррета я чувствовала себя в безопасности настолько, что даже не прислушивалась к окружающим звукам. Здесь мне ничего не угрожало. Пока вода стекала с меня, я думала о том, что хотела покинуть Столицу, как можно быстрее. Я хотела уехать куда угодно, за море, за горы, за континенты. Хоть куда, лишь бы больше не опасаться за свою жизнь. Мое тело и душа уже были настолько изуродованы, что сил на борьбу не оставалось.

Выйдя из душа, я вытерлась полотенцем, подсушила им же волосы и, надев пижаму, пошла искать Гаррета, но первым делом подошла к окну и посмотрела на здание по соседству. Никогда в жизни я больше не желаю оказаться в том доме. С ним связаны только негативные эмоции. Все началось с цирка в первый вечер и убийства Шанти, а закончилось терзаниями моего тела, которое скоро точно откажется мне помогать и пошлет меня куда подальше.

Первым делом я пошла на крышу, мне казалось, что Гаррет будет там. Я не ошиблась. Он сидел на кресле, в руках были какие-то листы бумаги, но Гаррет смотрел не на них, а устремил взгляд вдаль между высотных зданий. Не знаю, о чем он думал, но мысли точно были не радужными.

Гаррет обернулся и посмотрел на меня, я остановилась в паре метров от его кресла и не нашла ничего лучше, как прошептать:

– Привет.

Он кивнул, осмотрел меня с ног до головы и, остановившись на глазах, спросил:

– Как ты?

– Намного лучше.

– Больше эта хрень не действует нужным образом. Больше не подвергай себя такой опасности, как на поляне в лесу. В следующий раз никакая вакцина тебе уже не поможет. – Гаррет глубоко вздохнул и поднялся с кресла. – Идем домой, иначе ты замерзнешь.

Мы вернулись в квартиру, Гаррет прошел на кухню, я шла за ним след в след, у меня была уйма вопросов, и примерно столько же вещей, о которых я хотела ему рассказать, но я молчала, чувствовала, как от Гаррета исходила напряженность и недосказанность. Остановившись на кухне, он сделал несколько манипуляций,