Владимир Андрейченко - Умереть вчера (СИ) Страница 4

Агропром встретил сталкеров едва заметно моросящим дождём. Остатки, асфальтированной когда‑то дороги, помогали не завязнуть по уши в непролазной грязи. Но Рекс предпочитал ходить не по самой дороге, а по её обочине, состоящей где‑то там, под травяным покровом, из насыпанного щебня.

— Во — первых, ещё неизвестно, что может придумать затаившийся противник, которого в этих местах можно не заметить совсем. А во — вторых, разросшиеся за длительное время деревья на обочине, бывшие когда‑то высаженными человеком, дают неплохую защиту и скрытность, — продолжал учить парня Максим. — За очень редким исключением, всё, что выдаёт себя движением — является врагом. Поэтому почти всегда разговор может быть коротким, а именно — выстрел. Зона ожесточает многих. Бывает даже так, что вольные сталкеры, которым, казалось бы можно доверять, те, с которыми ты буквально вчера пил из одной бутылки и сидел за одним костром, не получив желанного хабара, сегодня исподтишка валят тебя, чтобы получить хоть какую‑то добычу. Старайся сам всегда быть человеком в своих поступках, по возможности конечно, но не забывай, что люди — больше звери, нежели наоборот.

— А вот как различить, кто есть кто? Одежда почти у всех одинаковая, разве только некоторые группировки имеют кое какие отличительные знаки.

— Это очень сложный вопрос, я до сих пор сам окончательно в нём не разобрался. Здесь вернусь обратно, к сказанному ранее. Лично мне часто помогает чутьё. Но больше всего мне помогает скрытность. Знаешь, что в переводе на русский язык означает S. T.A. L.K. E.R.? Я сам не уверен в точности, слышал только, что в одной из вариаций это звучит примерно так: скрытно передвигающийся, незаметно бредущий. Вот в чём твоя сила! Чем незаметнее ты будешь, тем целее. В Зоне, как у Киплинга в джунглях, каждый сам за себя. Но, при этом вы с ним одной крови. Сколько Зона не изгаляется над животным миром и человеческими производными, ставшими подобно сноркам, контролёрам, кровососам или бюрерам — мутантами, кровь своего, заложенного природой цвета, не поменяла. У всех она красная. Поэтому от протянутой руки помощи не отказывался ещё никто. Уважение растёт, а значит, многие тебя знают. Долг, знаешь, он платежом красен, именно здесь его принято отдавать всегда, и все об этом помнят. Один из канонов сталкерского свода правил. Торговцы будут значительно снижать цены на товары, а цены скупки для тебя будут гораздо выше. Но самое главное помни: без чутья всё это просто бред сивой кобылы. Здесь нельзя обжечься раз и попробовать поновой. Это не игра, перезагрузиться невозможно. В реале жизнь дана единожды, и её надо беречь.

— Так и у Фенимора Купера тоже самое!

— Да, Купер, да. Чего бы стоили старания Натаниеля Бумпо, по прозвищу Зверобой, и его друга Чингачгука, если бы они кричали на всю прерию или пампасы, что это они такие славные и непобедимые идут, все бойтесь! Та — та — та, та — та — та! Ну, или как там ещё стрельбу луками и фитильными ружьями можно озвучить, — Максим хохотнул. — Как сам думаешь, прожили бы они больше одного дня, нарвавшись в подобном пафосе на вражеское племя Гуронов? Скрытность — вот основной козырь их побед!

— Так вы, то есть ты… Рекс, тоже знаешь о Фениморе? — восхищению парня не было предела.

Максим подумал даже: — «Как бы ни попасть в один ряд со святыми», — и продолжил.

— У меня тоже когда‑то было детство, и я тоже очень любил читать. Обидно, только, что я помню свои детство и юность обрывками, но не помню лиц и имён, даже собственных родителей. Я даже не помню, как в Зону попал. Может быть, мне легко даётся общение с ней потому, что я всю жизнь именно здесь и прожил? Словом не знаю, и всё тут. Самое главное, что когда я пытаюсь хоть чуть — чуть вспомнить, начинает очень сильно болеть голова. Только где‑то глубоко внутри меня, словно я шизофреник какой‑то, звучит иногда далёкий, далёкий, громоподобный и раскатистый голос.

— Может это Зона? — неуверенно выдал предположение Купер.

— Пожалуй, что нет. Знаешь, я даже уверен, что нет. Если Зона требует или просит, ты это как бы сердцем или душой ощущаешь. А тут повелительно так, как приказ — «отдай МНЕ МОЁ!». Я даже не знаю о чем речь. Может быть, жизнь мою кто забрать хочет, а может это просто глюк сумасшедшего, — Максим ненадолго замолчал, словно уйдя глубоко в себя. Потом встрепенулся. — Ну, да ладно. Не будем обо мне. Давай лучше продолжим обучение.

В дальнейших уроках выживания пошли названия и назначение растительного мира. Опасные и полезные свойства. Изготовление некоторых препаратов, в основе своей лекарственных. Позже, подкравшись к заваленному подземному тоннелю, оставшемуся от железнодорожной ветки, идущей к производственному комплексу Агропрома, Максим рассказал Куперу об особенностях некоторых аномалий, типа «Трамплин», «Воронка» и «Мясорубка». В целях закрепления пройденного материала, удалось даже отыскать несколько артефактов — «Медуза», «Кровь камня» и «Грави». Достав из сидора контейнера, для хранения и транспортировки артефактов, Максим, укладывая их, объяснил, что некоторые, помимо полезных качеств, имеют свойства излучать радиацию. Поэтому контейнеры были разные, большинство из них были оборудованы радиационной защитой.

Дальнейший путь напарников пролегал на север Агропрома, через производственный комплекс. Тут Рексу пришлось изрядно попотеть. Выяснив, отчего группа Логопеда не может вернуться к бару, Макс даже пожалел, что взялся за это дело, да и парня за собой потащил. Весь промышленный район контролировали наёмники. Серьёзный и грозный противник. Костяк Синдиката составляли хорошо экипированные и вооружённые бойцы, явно имеющие за плечами немалый опыт. Большая часть их в прошлом приобрела неплохую военную подготовку и поучаствовала не в одном боевом действии. Серьёзнее наёмников были разве только военные, контролирующие подступы к Зоне и изредка проводящие в некоторых её районах массовые зачистки. Уже не раз слышал Рекс от других сталкеров о бесчинствах и даже зверских расправах, устраиваемых военными при проведении зачисток в различных уголках Зоны. Возможно и то, что мама Купера погибла именно в подобной ситуации…

Прикинув и так и эдак, Макс решил, что испытывать судьбу не стоит, и поначалу повернул было обратно. Не за себя боялся он в этот момент и даже не за то, как к этому отнесутся, как Большой, так и весь сталкерский люд. Просто всей душой чувствовал свой долг погибшему Гончему, сложившему голову, может даже, прикрывая его самого. Дать погибнуть младшему брату бывшего напарника Рекс себе позволить не мог. Он, конечно, был смелым парнем, даже в чём‑то и сорвиголовой, но не на столько, чтобы умышленно погубить другого. Уже пройдя в обратном направлении несколько сотен метров, Рекс повернулся к Куперу. В глазах парня стояли слёзы. Макс чертыхнулся. До могилы оставалась пара километров. По показаниям КПК находилась она на северо — востоке района, недалеко от направления в сторону Янтаря.

Максим всей душой понимал чувства парня, но не мог позволить себе расслабиться. Понимал… Внезапно встал, как вкопанный. Задумался. Если парень погибнет, навестить отца сможет только там, откуда не возвращаются. И мёртвым много пользы не принесёт никому. А если останется жить, повидав могилу отца, может действительно разбудит в себе какие‑то тонкие струнки души? Приживётся здесь, сольется в унисон с ритмом Зоны. Как быть? Такого с Рексом не было уже давно. Чтобы он, обветренный Зоной и не однократно сталкивающийся с её чёрной действительностью, был в раздумьях и на перепутье? Как быть? Больше сейчас он склонялся к попытке — дойти до места, где предок парня нашёл своё последнее пристанище. А как же Гончий? Как вернуть ему долг? Может, доставив парня на могилу отца, он сможет частично этот долг вернуть? Потянулись долгие минуты. Купер молчал, парень ждал. Всё сейчас зависело только от Рекса. Пан или пропал? Грудь в крестах или голова в кустах?

Из ступора Максима вывело непонятное пока, но подозрительное движение позади Купера. Черт! Совсем забылся в этой заморочке!

— Ложись!

Купер сразу упал плашмя, а Максим начал выхватывать пистолет, но уже не успел. Промахнувшись по намеченной цели, внезапно оказавшейся на земле, псевдопёс всей массой налетел на грудь Рекса, сбив того с ног. Отказавшись от пистолета, придерживая за шею пса одной рукой, еле отведя от своего лица клацающие страшным оскалом челюсти с капающей от них грязно — жёлтой слюнной пеной, Максим другой рукой выхватил из ножен на правом бедре свой нож. В бою он усвоил одно правило: не находиться постоянно на одном месте. Поэтому резким перекатом рванулся изо всех сил вправо. Помогло. Пес оказался под ним. Теперь, не давая ему вскочить на лапы, завладеть самому в таком положении тремя точками опоры. Всадить по самую рукоятку нож в брюшину твари и резко резануть до паха. Силы мутанта сразу заметно ослабли. Выдернуть нож, другую руку резко опустить, ударив локтем в горло, пытаясь сломать трахею, а возможно, и шейные позвонки. Перевести нож в боевое положение — лезвием кверху, острием от себя, добраться до шеи, перерезать и сразу отскочить. Кто же хочет замараться усиленно вырывающейся под напором ещё работающего сердца кровью поверженного противника? У Макса к подобному желания не было совершенно.