Руслан Мельников - Собиратели голов Страница 4

Борис перехватил увязшее в земле вражеское оружие. Пихнул противника ногой. Тот отшатнулся. Однако копья из рук не выпустил.

Дикарю помогла изоляционная обмотка, за которую сподручнее было держать копье-арматурину. Борис, схватившийся за боевой конец заточки, удержать ее не смог. Голый металл выскользнул из мокрых ладоней.

Они с диким расцепились. Но пара мгновений все же была выиграна. Борис успел подняться на ноги, а когда противник с яростным воплем набросился на него снова — приподнял крышку контейнера.

Ею он прикрылся, как щитом.

Звяк! Стальное острие скрежетнуло по пластику. Ушло вверх. Ударило в шею. Если бы не широкий гладиаторский ошейник — пропороло бы горло. Что ж, и от рабских колодок тоже, оказывается, бывает польза.

Копье скользнуло в сторону. Дикарь, прущий вперед, словно разъяренный кабан, по инерции подступил вплотную к Борису. Навалился на крышку, схватился за нее свободной рукой.

Ну что ж…

Борис опустил импровизированный щит. И что было сил шарахнул по крышке ногой. Так бьют, когда вышибают запертую дверь.

Пластиковая крышка ударила по голове и туловищу противника. Сбила дикаря с ног.

Тот упал. Выпавшее копье-заточка отлетела в сторону. Крышка по мокрой траве скатилась с берега. Поплыла, подхваченная течением. Вылавливать ее из воды было некогда.

Борис бросился за арматурным прутом, но упавший противник успел схватить его за лодыжку.

Л-л-ладно! Борис навалился на дикаря. Этого типа надо было добить. Сейчас же! Немедленно!

Удар. Удар.

Правой. Левой.

Кулаком, локтем…

Он методично и сосредоточенно превращал лицо дикаря в кровавое месиво. И как-то упустил из виду руки. Вернее, одну. Правую.

Левая рука дикаря постоянно мельтешила перед глазами и пыталась прикрыть голову от сыпавшегося сверху града ударов. А вот правая… Она нырнула куда-то из зоны видимости, зашарила по заплатам и карманам вонючей вытертой и штопаной куртки. И…

Откуда противник вытащил новое оружие, Борис так и не увидел. Только успел краем глаза заметить тусклый блеск стали. Нож! Еще прежде чем Борис понял, что сжимает дикарь в кулаке и чем размахивает, тело само инстинктивно прянуло вправо. Соскользнуло на землю. Борис извернулся, пытаясь поймать в болевой захват руку противника, режущую воздух.

И уже не успевая ее поймать.

Лезвие пропороло штанину, полоснуло по колену и голени. Не очень глубоко, но очень больно. Потом боль пронзила левое предплечье.

Теплое, липкое заструилось по ноге и руке. Стиснув зубы, Борис перехватил-таки руку с ножом. Но ни обезоружить, ни удержать противника он не смог.

Сцепившись, они перекатились по земле и поменялись местами. Теперь дикарь оказался сверху. Разбитая физиономия, нависшая над головой Бориса, скалилась, рычала и хрипела, словно звериная морда. Густая кровавая юшка капала прямо на лицо.

У дикого словно открылось второе дыхание. Борис же чувствовал, как вместе с кровью, вытекающей из ран, его покидают последние силы. Сказывалась усталость после долгого пути и истощение организма.

Чтобы отвести от себя нож, пришлось вцепиться в одну чужую руку, сжимавшую оружие, своими двумя. И теперь уже не он бил дикаря. Теперь дикарь лупил его. Противник наносил свободной левой рукой удар за ударом. Борис извивался и как мог прикрывал голову предплечьями.

Но долго ли он так продержится? Вряд ли.

В глазах мутнело. Во всем теле нарастала слабость. Даже обе руки уже не могли удерживать вражеский клинок на безопасном расстоянии. Ослабевшие руки Дрожали и сгибались. Нож приближался к горлу. Все ближе, ближе…

Борис прекрасно видел это и отчетливо осознавал происходящее. Только поделать ничего не мог. Он — нет, но…

Спасение от неминуемой смерти пришло неожиданно.

Тупой смачный звук. Сильный толчок в спину дикого… Нет, не толчок — удар.

Противник, взвыв, шатнулся в сторону. Нож в его руке, удерживаемой руками Бориса, дернулся вправо. По рукоять вошел в землю. Сантиметрах в десяти от лица Бориса.

Еще один чавкающий звук. С таким металл выходит из пронзенной плоти.

И еще — удар. На этот раз из груди дикого показалось заточенное острие.

Его же копья!

Дикарь свалился с Бориса. Над ним стояла чернявая. С заточкой в руках. Сама, едва держась на ногах от слабости, она все же сумела нанести смертельный удар.

Ее хватило даже, чтобы помочь Борису перевязать раны.

Потом они медленно приходили в себя. Борис прислушался к своим ощущениям. Нехорошие это были ощущения. Полный триндец и упадок сил! Неподъемной гирей давил на плечи гладиаторский ошейник. Тело оцепенело. И что еще хуже: куда-то делась прежняя живость сознания. Мысли словно застыли в киселе из мозга.

Они просто молча сидели, обессиленные и измотанные. Тяжело и хрипло дышали. Тупо смотрели на диких. Один, пронзенный заточкой, уже не дергался. Второй, посиневший, с проломленной гортанью, тоже затихал. Не было ни сил, ни желания его добивать. И победа не радовала. Проку-то от такой победы!

Как теперь быть? Что делать дальше? Борис мучительно соображал. И не мог найти ответа. Уйти далеко они не в состоянии. Раны, слабость… «Два калеки», — невесело усмехнулся он про себя.

Снова спускать на воду гроб? Нельзя. Во-первых, упавшую в реку крышку уже унесло течением, а плыть дальше в открытом контейнере слишком опасно. Первая же хэдхантерская сволочь заметит.

А во-вторых… Борис скосил глаза на торчащий из гроба топор. Колун дикаря безнадежно испортил их плавсредство. Отправляться в долгое плавание с такой трещиной в борту — самоубийство. В лучшем случае они смогут переплыть реку. И то не факт. Если они не будут сильно грести и быстро вычерпывать воду, то потонут на стремнине. А какие из них сейчас гребцы и черпальщики? Лишний раз рукой шевельнуть не хочется. Да и чем тот берег лучше этого?

М-да, судя по всему, они застряли здесь надолго.

И до чего же сильно все-таки давит проклятый ошейник! Отдышаться бы немного да попытаться для начала снять его на фиг! Действительно, избавление от обременительного напоминания о жизни трéса стало бы хорошим началом.

Борис улыбнулся. У него появилась маленькая, но вполне достижимая цель. Усталость начала потихоньку отступать…

Глава 3

— Лежи смирно. — Борис вздохнул поглубже, стараясь сосредоточиться и унять дрожь в руках. — Вот так… Не дергайся. Бью!

Наташка, подставившая шею под тяжелое лезвие трофейного дикарского топора, зажмурилась. Замерла.

Борис не рубил даже. И не собирался. Полагаться на твердость ослабевших рук в столь деликатном деле было бы неразумно. Тщательно нацелив тяжелое оружие в нужную точку, он просто разжал пальцы и сбросил топор на приложенный к пластиковому гробу боковой выступ широкого гладиаторского ошейника.

Звяк!

Попал! Под собственным весом острый край лезвия неглубоко, но все же вошел в небольшой зазор. Борис добавил ладонью по обуху. Саданул что было сил, вгоняя железный клин колуна в стык на ошейнике. Затем навалился всем телом.

Вот так… Вжать еще хотя бы на пару миллиметров.

А теперь, используя длинное крепкое топорище как рычаг, про-вер-нуть!

Наташка поморщилась от боли, что-то слабо пискнула. Ну да, ошейник, наверное, елозит сейчас по рубцам от ожогов на шее как наждачный камень. Ничего, потерпи малек, чернявая!

Хрясь! Массивный топор сделал с ошейником то же, что и с бортом плавучего пластикового контейнера. Расколол.

Раскрывшаяся колодка соскользнула с тонкой Наташкиной шеи. Из пазов и креплений вылетел спиралевидный нагревательный элемент, способный в считанные секунды обуглить кожу непокорному гладиатору. Обнажились старые шрамы, исцарапанные внутренней стороной ошейника.

Готово.

— Теперь твоя очередь. — Борис протянул топор Наташке.

Ту аж качнуло под тяжестью оружия. М-да, совсем слабенькая деваха. И действовать ей придется в основном одной рукой. Левой. От правой сейчас толку мало.

— Осторожнее там смотри…

Борис прислонился к контейнеру. Расположился так, чтобы под удар попал ошейник, а не шея. И все же пренеприятное было ощущеньице. Как на плахе. Но не таскать же на себе проклятую колодку, раз появилась возможность от нее избавиться.

Наташка, взявшись под самое железо, подняла колун над головой Бориса. В голове зароились тревожные мысли. Не напрасно ли он доверился чернявой? Не сглупил ли?

Если этот тест на доверие будет пройден успешно, можно считать, что они подружились по-настоящему. А если нет? Если номер не пройдет? Если случайно или преднамеренно, но лезвие колуна расколет не ошейник, а его черепушку? Если девчонка просто не Удержит топор в руке? Чувство полной утраты контроля над ситуацией угнетало… Солнечный луч, отразившись от поверхности реки, блеснул на лезвии.