Владимир Кучеренко - Семьдесят восьмая Страница 4

Кое-как добравшись до ручейка, Ника наклонилась и запила холодной водой проглоченную нежеваной рыжую семейку опят, горсть недозрелой земляники и случайно уцелевший прошлогодний орех.

«Шатание по лесу не входило в воспитание принцессы. В будущем я стала бы какой-нибудь графиней. Выйдя замуж, сидела бы за книгами или пяльцами в окружении многочисленных подруг. Ходила на балы. В праздники посещала храм Земли. А кушала бы исключительно из золоченых тарелочек изысканные деликатесы, – с грустью подумала Лариника и тут же приободрилась: – Зато до сих пор жива. И свободна!»

После чего она поудобнее устроилась в корнях, попросила у леса защиты и мгновенно уснула.

– Ты гляди! Спит как убитая!

– Дык сейчас и будет убитая.

– А разве нам велено не живой ее доставить?

– Уточняю: по возможности, живой. Но если не получится, то можно и мертвой. Награда все равно одинаковая.

– А разве теперь она от нас куда-то денется?

– Нет, конечно.

Разговор доносился как сквозь вату.

Ника боялась чем-то выдать свое бодрствование.

– Тогда почему мы обязательно должны ее убивать?

– А чтоб меньше возиться. Голову отчикал, в мешок упаковал и готово! А то корми, пои, выгуливай. Ну и еще чтобы не проболталась. Дядя хоть и приговорил бедняжку к смерти, но кто его знает, как отреагирует, узнав, что мы с ней сотворим.

– А что мы с ней сотворим?

– Ха-ха. А все, что пожелаем! И как пожелаем!

– А-а, вон ты про что!

– Ух, какая у нее коротенькая юбочка! Видать, так нынче модно при дворе.

Тут уж Ника не удержалась и сквозь ресницы посмотрела на свои ноги. Некогда длинная желто-зеленая юбка давно превратилась в лохмотья, цепляясь за все коряги, какие только встречались на пути. Но самое главное, за ней тянулась цветная нить, бывшая недавно замысловатой вышивкой. Учитывая то, что узор почти исчез, начало предательского хвоста находилось где-то очень далеко.

«Так вот как они меня нашли! Как же я раньше не заметила?» – с досадой упрекнула себя Лариника.

В разговор вмешался еще один участник:

– А действительно симпатичная малышка, я бы тоже не отказался.

– Дык и не отказывайся! Бери!

– Погодите, она же еще ребенок! – попытался воззвать сообщников к разуму молодой, ломающийся голосок.

– Да уж постарше некоторых! И уж если тебе можно, почему ей запрещено?

– Ну, я же с блудницами был. И по их согласию, – смущенно буркнул парень с луком. – А эта особенная, благородная. С ней так нельзя!

– Бу-га-га, дурачок! А чем принцесса лучше других девок? Ее еще как можно! Даже нужно! Брось! Ты когда-нибудь щупал принцесс?

Девушка почувствовала прикосновение к плечу и закричала:

– Помогите!!!

Лариника дернулась, но чья-то твердая пятерня обхватила ее шею.

– Цыц, рыба моя. Тебе понравится!

Кто-то грубым рывком раздвинул ее бедра и жестко зафиксировал в таком положении. Ника попыталась ударить кулаком, но на запястьях ее тоже сомкнулись сильные пальцы и распластали руки по сторонам.

Распятая и беспомощная, она попыталась воспользоваться магией. Но слишком поздно спохватилась – в данный момент властвовало чужое сумеречное волшебство.

Вторая ладонь придушившего принцессу мужчины медленно поползла к низу живота.

– Не надо, пожалуйста! – взмолилась девушка…

Не единожды воровавшая, Веленира терпеть не могла, когда у голодного крадут последний кусок хлеба. Десятки раз лгавшая, жрица не уважала тех, кто пытался обманывать детей. Погубившая в сражениях сотни противников служительница храма Северного Неба не любила, когда поднимают руку на беззащитного или когда все против одного. Многократно выступавшая в качестве инициатора экспериментов в постели, взрослая женщина избегала утех с мужчинами, возбуждающимися от унижения партнерши. А еще она, как и полагается всем даргариям, испытывала отвращение к южанам-лаэйри, однако больше всего ненавидела пепельников.

Возможно, в этот вечер Веленира прошла бы мимо, если бы все не совпало: пятеро полукровок мужского пола обижали голодную белокурую девочку. Хотя если бы зеленоглазка была сытой, жрица все равно бы вмешалась. Кроме того, отсутствовал факт лжи – сумеречные свиньи не скрывали от перепуганной смуглянки, что собираются ее изнасиловать. Но сей факт тоже уже особой роли не играл.

– Ребята, сдалась вам эта замухрышка сопливая, когда рядом такая опытная прелестница? – обиженно фыркнула Веленира и в подтверждение своих слов распахнула суалу, демонстрируя безупречные формы.

Застигнутые врасплох пепельники дернулись было к оружию, но потом застыли с блаженными улыбками на рожах.

С такими выражениями на лицах они и умерли. Второй шанс – то немногое, что могла предоставить грешным душам жрица[1].

Широкие рукава одеяний Велениры – не дань моде, они предназначены для сокрытия от посторонних глаз специальных устройств, закрепленных на предплечьях. Равно как и переплетенные вокруг запястья и оснований пальцев тонкие веревочные петельки – не разновидность украшения, а элемент спускового механизма. Для приведения портативного стреломета в действие достаточно направить длань на цель, под определенным углом согнуть кисть и пошевелить соответствующим перстом (либо сжать кулак – для выстрела залпом).

Попадать в яблоко за сто шагов в восьми случаях из восьми (то есть максимально заряженный боекомплект!) из положений сидя, лежа, стоя жрица приноровилась почти сразу. А вот для того, чтобы научиться не промахиваться по движущейся мишени, да еще в прыжке с переворотом через голову, пришлось здорово попотеть. Впрочем, это было так давно, что даже сама Верховная наставница точно не вспомнит, когда ее лучшая воспитанница мазала.

Вот и сейчас две пары дротиков вонзились точнехонько в центры лбов седовласых мужчин. А следом за ядовитыми стрелками молниеносно извлеченный из голенища кинжал уверенно вонзился в грудь паренька.

«Ну вот, менее чем за секунду я избавила мир от пятерых злодеев. Только стал ли он от этого добрее?» – философски подумала жрица и с любопытством взглянула на спасенную.

Обладательницу красивого голоса Лариника не видела, да и не до нее было. Но слова, прозвучавшие как гром средь ясного неба, отвлекли пепельников.

Жесткие, шершавые лапищи немного ослабили хватку, а затем разжались совсем. Воспользовавшись моментом, Ника что есть силы лягнула одного из насильников. Он неуклюже повалился на землю. Следом попадали остальные. Довольные выражения лиц, остекленевшие серые глаза, смотрящие вперед, и торчащие изо лбов дротики навсегда запечатлелись в ее памяти. Не знающие пощады наемники в один миг сами превратились в беспомощных жертв.

Принцесса отскочила от трупов, но тут же осела на землю и разрыдалась. Оно и немудрено – такое пережить.

Воительница стояла по другую сторону побоища и наблюдала за происходящим, слегка наклонив голову набок. Еще не оправившаяся от шока, спасенная вспомнила о своей заступнице. Высокая, светлокожая, темноволосая. Смелое и уверенное выражение голубых, словно полуденное небо, глаз. Меч за спиной висит явно не для красоты. Причем перед ней не просто женщина-воин, а, судя по одеянию и цвету глаз, еще и жрица Воздуха.

Через несколько ударов сердца до Ники дошло:

– Даргарийка!

Тело само приняло вертикальное положение и ломанулось в кусты. Оставшаяся на месте северянка хмыкнула и пошла своей дорогой.

Неизвестно, что страшнее: попасться отряду пепельников или даргарийке. Скорее всего, первым, последняя хоть не станет издеваться (хотя кто ее знает?). Вот только для чего она спасла лаэйри и дала возможность той унести ноги? Непонятно… Страх смерти отступил, и вновь появились вопросы: зачем и почему?

Бешеный бег не мог продолжаться вечно, в конце концов Лариника запнулась о спрятавшийся в траве камень и шлепнулась на колени. Сердце стучало как ненормальное. И стук этот отдавался в ушах. Дышать получалось с огромным трудом. Руки тряслись. Ноги не слушались абсолютно. Как долго будет продолжаться этот побег в никуда? Будь ты проклят, Ривалт!

Отдышавшись и немного придя в себя, девушка огляделась. Вокруг молодая рощица. Нет холмов и кустов, трава низкая, стволы деревьев тонкие и невысокие, веточки словно кружево – особо не спрячешься.

«Эх, ну и будь, что будет!» – решила принцесса, свернувшись в клубок и доверившись последнему из тех, кому она еще могла верить, – лесу. Предстояла еще одна опасная ночь…

– Ника! – позвал до боли знакомый голос. Медленно приближалась смуглая лаэйри в сорочке с прожженными дырами. Лица не видно, но Лариника всегда узнает ее из тысяч других.

– Мама…

– Иди со мной.

– З-зачем?

Женщина не ответила, а только протянула обугленную руку. Ника испуганно вскрикнула, вскочила и, пробежав несколько шагов, оглянулась. Покойница исчезла.

Ночной лес полон различных устрашающих звуков и видений. Скрип стволов, шорох листвы, писк грызунов, хохочущие крики сыча, хлопанье крыльев, испуганный топот, волчий вой. Непонятные тени мелькают то тут, то там. Иногда кажется, что это силуэты эльмиронцев или каких-то чудовищ.