Илья Сомов - Солнечный Остров Страница 4

Решив играть до конца, Леомир  сделал глубокий придворный поклон, честно стараясь не заглядывать за низкий вырез платьица, но глаза, похоже, имели на этот счет собственное мнение. Их как магнитом притягивали две покрытые медовым загаром выпуклости, самый краешек которых виднелся из-под  узорчатой ткани.

На лице девушки появилась непонятная улыбка, длинный пальчик неторопливо накручивал каштановую прядь:

- Очень мило. Правда, ты пожалуй, переборщил с поклоном, я ведь все-таки не верховная княгиня.

Лео с ужасом почувствовал, что его щеки сжигает самый настоящий пожар:

- Мне совсем не сложно выразить уважение, - пробормотал он, содрогаясь от идиотизма фразы.

Девушка рассмеялась, в коридоре будто прозвенел прохладный серебряный колокольчик.

И что он, интересно, такого смешного сказал?

- Прости, что напугал. Я сейчас…

- Уже уходишь? – девушка протянула изящную руку, два пальчика коснулись отворота пиджака Лео. – Ты так торопишься? – острый полированный ноготок провел черту на винном атласе.

- Я это… ну, в общем… - Лео стиснул зубы, - нет, не тороплюсь.

- Приятно слышать, мы в последнее время так мало общаемся, - промурлыкала Замия.

- Да, уж немного, - глухо отозвался Лео.

Мысли принялись играть друг с другом в безумные догонялки:

Чего же она на самом деле от него хочет? Биологическая сторона отношений полов никогда не была для Лео секретом – при трудностях, которые высокородные испытывают с получением здорового потомства, мастера бы не допустили иного. Но в том, что касалось более тонких материй… здесь Лео чувствовал себя настоящим глупцом. А ведь это был бы, пожалуй, самый популярный факультатив во всем годовом курсе. И действительно полезный. Жаль, что самостоятельные исследования мастера пресекают железной рукой.

- Так и будем молчать? – между сочных губ мелькнули ослепительно белые зубки.

- А о чем ты хочешь поговорить? – спросил Лео, морща лоб.

- Ну, если у тебя нет тем… - девушка томно откинула голову, так что из-под пены волос показалась точеная шейка.

Нужно что-нибудь ответить, но вот что? Лео никогда не считал себя тугодумом, но во время таких разговоров на него словно ступор нападал. Замия, никуда не торопясь, смотрела на князя, прикрыв глаза веером прохладных изогнутых ресниц. Ей нравится наблюдать за его мучениями? Очень может быть. Иначе трудно объяснить, почему она, с одной стороны, оказывает ему знаки расположения, а с другой, когда он однажды попытался ее обнять, так посмотрела, что Лео едва под землю не провалился.  Можно подумать, что она просто… точит об него коготки.

- У меня есть много тем, - хмыкнул Лео, стараясь не пропустить голос злость, - но я сомневаюсь, что они могут тебя увлечь.

- А ты попробуй, ведь пока не попробуешь – не узнаешь, - влажный розовый язычок игриво мелькнул между жемчужных зубок.

Лео потер застучавший висок. Почему он стоит здесь сейчас, почему не идет по своим делам? Что его держит? Может, все дело в этом загадочном жаре в глубине живота, вспыхивающем всякий раз, когда он видит ладную фигурку Замии.

- Пожалуй, я попробую, - выдохнул Лео, шагая ближе к девушке.

- Попробуешь? Князь смел.

Замия чуть выгнула спину, так что плечи оперлись о камень колонны. Стройная ножка скользнула навстречу. Сквозь мягкую ткань брюк Лео почувствовал прижавшуюся к его икре девичью лодыжку. Жар в глубине живота взорвался огненным фонтаном, раскаленная лава сладким потоком хлынула по венам к сердцу, а оттуда, обжигая трепещущие артерии, в мозг. Перед глазами поплыла легкая дымка. Грудь Замии часто вздымалась, медовые пальчики порхнули по краю выреза. Лео попытался придвинуться ближе, надеясь уже, наконец, обнять ее хрупкие сладкие плечи, но тут потемневшие глаза девушки резко распахнулись. Замия выпрямилась, почти испуганно глядя куда-то за спину князя. Выругавшись про себя, Леомир медленно повернулся, заранее не ожидая ничего хорошего.

Ну, конечно! Если день не задался, нужно было этого ожидать.

У стены, прислонившись плечом к узорчатой деревянной панели, стоял мастер оружейник Алекс Делерг. Также известный всей Палестре под прозвищем Циклоп.

Потрясающе красивое мраморно-белое лицо слегка оттенялось живым золотом вызывающе коротких волос. Огонек серебряного протеза неторопливо мигал из левой глазницы, а живой небесно-синий глаз в роскошной оправе длинных янтарных ресниц смотрел куда-то сквозь молодых людей. Изящные крепкие пальцы играли с кончиком витого аксельбанта, свисающего с плеча бежевого кителя. Вся фигура мастера казалась воплощением мировой скуки.

- Чуть рассвело, а князь Леомир уже вьется вокруг девушек, - скульптурные губы слегка скривились, - как там говорится… в тихом омуте бину водятся? Верно, Замия?

Небрежный взгляд живого глаза легким перышком прошелся по лицу девушки. Замия неожиданно жарко покраснела и потупилась:

- Прошу меня простить, мастер, - пролепетала она, и маленькие туфельки унесли красавицу прочь, так что через миг о ней напоминал лишь нежный запах духов.

Дернув уголком рта, Циклоп отлепился, наконец, от стены, бессознательным жестом одергивая до треска обтягивающий плечи дворцовый китель. Мода шить мундиры так, что они выглядели на два размера меньше чем нужно, всегда казалось Лео глупой. Удивительно, что ей следует человек, пренебрегающий почти всеми другими условностями.

- Что за барахло? – холеный палец указывал куда-то в область груди воспитанника.

- Простите… - начал Лео, прежде чем сообразил, что Циклоп имеет в виду все еще зажатую подмышкой системную панель, он и думать о ней забыл. – Это подарок капитана Клавдия, – брякнул Леомир и чуть сам себе не залепил пощечину.

Да что это с ним сегодня такое – что не скажет, все невпопад. Лео дорого бы дал за то, чтобы вернуть прозвучавшие слова. О вражде мастера наставника с капитаном стражи по дворцу ходили настоящие легенды. Слуги шептались, будто Циклоп увел должность оружейника из-под носа Клавдия. Вроде как переспав для этого с какой-то дамой из свиты верховного князя. На взгляд Леомира версия вполне рабочая. При такой-то красоте…

Губы Циклопа сжались в тонкую злую линию:

- Значит, господин капитан думает, что может оказывать покровительство ученикам. Любопытно, – в голосе мастера зазвенели нехорошие нотки.

- Никакого покровительства, мастер, просто подарок…

Циклоп оборвал Лео властным жестом:

- Я искал тебя не за тем, чтобы болтать о старине Клавдии. Вчера вечером я просматривал свои журналы, - Лео внутренне сжался, - и обнаружил, что за год ты пропустил двадцать шесть моих занятий. Хм… по ходатайству мастера этикета – Таалада Норида. Как вижу, уроки пошли тебе на пользу, дам охмуряешь прямо в коридорах. Надеюсь, мои занятия будут столь же благотворными, - Циклоп замолчал, склонив голову, будто давая возможность Лео что-то сказать.

Сказать Лео мог бы многое. Например, поинтересоваться – с чего у вас, господин мастер оружейник, такое служебное рвение? Обычно вы из своего зала и глаз не кажете, чем меньше воспитанников, тем меньше хлопот. А тут лично отправились осчастливить некоего Леомира. Откуда что взялось? Хотите меня завалить, чтобы продвинуть любимчика? Родня Эви скинулась, и господин наставник получил маленький, но сделанный от чистого сердца подарок к Солнцестоянию?

Да, бросить обвинение в лицо Циклопу Лео хотелось до дрожи, вот только он с убийственной ясностью видел последствия этой бунтарской выходки. Стиснув зубы, князь коротко поклонился, затылком чувствуя пристальный взгляд оружейника.

- Жду тебя после завтрака в шестой секции зала Кликов, - сказал Циклоп и, так и не удосужившись ответить на поклон, растворился в дворцовых коридорах.

Глядя ему вслед, Лео почувствовал, как в мозгу заворочалась раскаленная игла. Тяжело вздохнув, юноша прислонил влажный висок к прохладному камню колонны. Она по-прежнему хранила запах Замии, который теперь почему-то только раздражал. Лео поморщился – похоже, день будет тяжелым.

Глава 3

Ормат, затаив дыхание, тряс над ухом зеленой коробочкой ореха. Ничего! Ни шороха. Зло скривившись, парень швырнул кожистый плод на землю. Тот, подпрыгнув, выпустил шесть длинных, похожих на усики ножек и засеменил к скрюченной пятерне старого дерева, с которого был сорван. По той же дорожке убежала уже дюжина его собратьев. Ормат вытер покрытые липким соком пальцы о грубую ткань коричневых штанов. В желудке гулко заурчало.

«Не строй из себя большего дурака, чем ты есть, – строго сказал он самому себе, - будь сейчас начало весны, еще стоило было бы рискнуть, но за два месяца до Солнцестояния можно спорить на любые деньги, что незрелый орех ядовит. Жаль не найдется болвана, который на такой спор согласится».