Георгий Беклемишев - Миллионы лет в никуда Страница 4

Коль связь не была установлена, то нужно было открыть врата в новый мир, а для этого нужно было нажать кнопку. Всего одна кнопка, но сколько от неё бед. Все присутствующие были на нервах из-за этого, за исключением Клинтона. Он был последним из разведки, кто ещё не вернулся. Увидев его вдали, мы решили всё же нажать злосчастную кнопку.

Сразу после нажатия, от устройства в землю ударил сильный импульс. То, что произошло после, я не знаю, как объяснить и по сей момент. Со всех сторон издалека быстро шла белая пустота. Она поглощала всё на своём пути. Она двигалась прямо к нам. Клинтон это увидел, и побежал к нам, что есть сил.

За сто метров до устройства, белая пустота перестала приближаться к нам с прошлой скоростью. Теперь она поглощала всё с медленной скоростью.

Рука Клинтона лежала на земле. Он был первым.

Никогда не забуду то, что почувствовал в тот момент.

Глава 4. Изменения

Они заковали меня в цепи и бросили за решётку. Они поняли, на чьей я стороне был всё это время, поняли, что я против них. Маска на моём лице скрывает от них куда более устрашающую истину, чем они себе могли бы вообразить. Они стоят поодаль от меня, шепчутся, но я прекрасно понимаю, о чём они говорят. Они так слабы, так наивны и глупы. Знали бы они, что их план и надежды пусты и бессмысленны, стали бы их воплощать? Не могут решиться, кто же выполнит задуманное, кто же поднимет руку на того, кто является им чуть ли не отцом. Я знаю их всех с детства, я видел, как они росли. Сейчас они чувствуют то, чего не чувствовали раньше. Смятение. Если бы они мне не помешали, то я смог бы искупить свою вину, но не судьба. Да, всё, как и говорили мне.

Смерть. Я часто о ней задумывался, часто задавал вопросы, на которые пытался найти ответы, но всё впустую. Нет, я не боюсь смерти, как, пожалуй, и любой из нас. Боюсь ли я чего-то? Не думаю, ведь, прожив столько времени и увидев своими глазами столько вещей, я понял, что страх для меня лишь слово, и не более. Меня питал интерес. Я хотел знать, что будет дальше, что будет после смерти, что будет, если я продолжу жить. Этот интерес продержался недолго. Дни стали серыми, как и в детстве. Всё стало таким однообразным, что я начал терять интерес ко всему. Постепенно и медленно. Почему я не сдался и не убил себя? Наверное, потому что я слаб. У меня не хватало сил так просто всё прекратить, в отличие от обычных людей, которые с лёгкостью перечёркивали всё. Я должен нести своё бремя, должен расплатиться за свои грехи. Жизнь — не великая цена за это.

Клинтон. Бедный Клинтон.

Он стал первой жертвой всего этого безумия. Как бы я хотел, чтобы он стал и последней, но судьба распорядилась иначе. Одиночество обволакивало меня с каждым мгновением. В итоге всё привело к этому. Не могу забыть всё то, что произошло со мной и теми, кто меня окружал. Возможно, я буду винить себя до конца, который, возможно, вот-вот наступит.

После того случая с Клинтоном, я начал вести отчёт. Считать количество миров, в которых мы побываем. Я думал, что не досчитаю и до десяти…

Мы шагнули в мир номер двенадцать тысяч триста двадцать четыре.

К этому моменту, мы уже выучили немного их языки. Стали понимать, о чём они говорят, смогли с ними общаться. Они не такие, как мы. Их волнуют совсем другие вещи, они столь мелочны по нашим меркам. Всё время спешат куда-то, ведь их время ограничено на этой земле. Они полны эмоций, которые мы давно уже не используем. В тот момент я не думал, что смогу их понять, но сейчас всё же могу понять их. Возможно, всё это из-за Элис. Быть может, причина, по которой я начал пытаться понять людей, скрыта в её смерти. Быть может, всё, что со мной произошло, подтолкнуло меня к этому.

Те белые штуки, которые были в выси и не падали, называются облаками. Взвешенные в атмосфере продукты конденсации водяного пара, как говорит один из популярных сайтов людей. Сайты — уже другая тема. Люди смогли создать целые миры из ничего. Люди и вправду удивительны, ведь смогли этого добиться, в отличие от нас, потерянных во всех направлениях. Мы потеряли ориентиры и просто жили, позабыв о тягостях мира. У нас нет надобности в еде, которую людям приходится употреблять каждый день. Еда — тоже огромная тема, ведь у людей её так много, и она такая разнообразная. Задумываясь сейчас, возможно, нам стоило бы подражать им. Быть может, это хоть что-то изменило, но уже слишком поздно. Прожив столько времени, я ничего не смог изменить. Люди и мы движемся по одному пути, и свернуть с него нет возможности.

Быть может, если бы я заметил всё это раньше, я смог бы предотвратить то, что случилось позже. Быть может, я смог бы изменить всё, но я был слеп. Когда это началось? Я не знаю точно, но начал я замечать это спустя семь тысяч миров. Постепенно и незаметно, но всё сильнее и отчётливее это было видно, пока в итоге не достигло своего апогея. Сейчас я могу их понять, но тогда для меня это было непостижимо. Я следовал нашей общей цели, как человек религии людской. Слепо.

— Шон, всё нормально? — поинтересовался у меня Килли.

— Да. Наверное, нормально, — неуверенно ответил я ему.

— Что-то всё же случилось?

— Нет, мне, наверное, просто кажется.

Если бы я только прислушался к своей интуиции. Лишь спустя небольшой промежуток времени, я всё же понял, что не так. Всё дело было в двоих из нас. Джонсон и Мэри. Они начали себя странно вести. Шушукались в стороне и говорили на странные темы. Стоило к ним подойти во время этого процесса, как они сразу же прекращали разговор и не говорили, о чём была речь. Это были лишь первые звонки предстоящей бури.

— Джонсон, Мэри, о чём говорите? — прервал я их бурную беседу.

— Да так, ни о чём… — ответила Мэри.

— Да, ни о чём особенном, — поддержал её Джонсон.

— Вы себя странно ведёте в последнее время… — констатировал я им факт, который любой из нас мог подтвердить.

— Ничего особенного, не бери в голову, — ответил мне Джонсон, после чего развернулся и пошёл куда-то.

Обычными отстранёнными разговорами дело не закончилось. Во время этих действ, они начали показывать свои эмоции, что до сего момента никто из нас не делал прежде. Я думал, что в этом ничего плохого не будет, но я ошибался. Я нашёл слово, которым можно было описать их поведение. Любовь. Сайт людей мне дал два варианта значения этого слова. Первый — чувство самоотверженной, сердечной привязанности. Второй — склонность, пристрастие к чему-нибудь. Не знаю, что подходит к ним, но это точно была любовь. Они ворковали, прижимались к друг другу, использовали уменьшительно-ласкательные слова. Они стали отдаляться от нас. Стали ближе к людям, пусть и не на много, но всё же.

— Нам нужно с вами поговорить, — сказала неожиданно нам всем Мэри.

— О чём? — поинтересовался Макото.

— О нашей миссии… — ответил Джонсон.

— Да, миссия затянулась, но мы сможем дойти до конца, — сказал Джейкоб.

— Как раз о конце. Думаю, мы должны прекратить нашу миссию, — неуверенно сказала Мэри.

— Да, мы должны остановиться! — поддержал её Джонсон.

После этих слов, все переглянулись. Никто из нас не знал, что делать после таких слов, но всё же мы не могли промолчать.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовалась Миранда.

— Неужели вы не понимаете, насколько этот мир хорош?! — вопросила Мэри у всех нас, после чего подошла к Джонсону.

Это было то, что я хотел бы предотвратить. Разговор, который ни к чему хорошему не приведёт. Мог ли я хоть что-то сделать, чтобы предотвратить этот разговор и все последующие? Не думаю, что на тот момент мог хоть что-то сделать. Я был глуп и наивен, так же, как и те, кто сейчас стоит поодаль от меня и пытается решить, что со мной делать. Быть может, хоть у них хватит сил сделать решение. Не важно, какое, главное, что хоть какое-то решение. Правильное или неправильное.

— Вы же понимаете, для чего была начата эта миссия? — спросила их Элис.

— Да, понимаем, — ответил ей Джонсон, после чего добавил: — Но мы не желаем больше продолжать миссию. Мы хотим остаться тут и просто жить. Рядом с людьми.

— Эмоции вас испортили, — сказал я им неожиданно. — Вы забыли о нашей миссии, о спасении нашей расы, которая стоит на краю.

— Мы всё это понимаем! — вскрикнул тот в ответ. — Но мы больше не можем. Мы устали.

— Вам придётся продолжить миссию, — констатировал я им факт.

— А то что? Что вы сделаете? Мы просто не дадим вам активировать устройство, — не успокаивалась Мэри.

— В таком случае, нам придётся использовать силу, вы же это понимаете? — спокойно, но в то же время грозно ответил Джейкоб.

После этих слов никто ничего больше не сказал. Всем было понятно всё и так. Спустя пару секунд, все, кроме меня и Элис, рванули с места. Я просто наблюдал за всей этой картиной, не зная, что и делать. Мэри и Джейкоб начали драться против всех остальных. Отчаянно, но в то же время со всей силой. Численное преимущество было не на их стороне, поэтому было понятно, что это — вопрос времени. Прыгая из стороны в сторону, в основном лишь защищаясь, их окружали со всех сторон.