Эдмонд Гамильтон - Тот, у кого были крылья Страница 4

А когда они поняли, что это странное присоединившееся к ним создание с крыльями достаточно безобидно, снова собрались в стаю. Вдали над темной восхитительно-ровной поверхностью воды пылали глупая красная луна и рассыпанные огни материка, маленькие огни не способного летать народа. Птицы громко кричали, Дэвид смеялся и пел в этом веселом хоре, а его огромные и их небольшие крылья синхронно рассекали воздух. По ночному небу они прокладывали путь навстречу приключениям и свободе. Они летели на юг.

Всю ночь напролет и весь последующий день с небольшими остановками Дэвид летел в южном направлении, оставляя под собой то бесконечные водные пространства, то зеленую плодородную землю. Опускаясь на усыпанные зрелыми плодами деревья, он утолял голод. Когда пришла следующая ночь, он заснул в кроне высокого лесного дуба, удобно расположившись в ветвях и накрывшись крыльями.

Это было незадолго до того, как весь мир узнал, что молодой уродец с крыльями покинул свое «гнездо». Люди в городах и селах недоверчиво поглядывали на парящую высоко в небе маленькую крылатую фигурку.

Невежественный народ, который никогда ничего не слышал о Дэвиде Рэнде, в панике падал ничком, когда он проносился по небу.

Всю зиму приходили новости с юга о Дэвиде. Если верить этим сообщениям, Дэвид совсем одичал. Что может быть лучше, чем парить весь длинный, залитый солнцем день над голубыми тропическими морями, бросаться вниз за появившейся над водой серебряной рыбой, собирать необыкновенные фрукты, спать ночью на высоком дереве рядом со звездами и с рассветом встречать новый день неограниченной свободы?

Снова и снова, никем не замеченный, он кружил над ночными городами, тихо паря в темноте и с любопытством всматриваясь в огромный узор разбросанных огней и сверкающих улиц, переполненных снующими туда-сюда людьми и машинами. Он не входил в эти города и не мог понять, как их жители выносят то, что они ползают по земной поверхности, задевая и толкая себе подобных. Ему было жаль, что они никогда не испытывают, хотя бы на мгновение, дикую, чистую радость полета по бесконечному синему небу.

Когда же весеннее солнце начало припекать и поднялось выше, птицы снова собрались в шумные стаи. Дэвид тоже почувствовал, как что-то тянет его на север. И он полетел туда над проснувшейся от зимней спячки землей, неустанно разрезая воздух своими могучими бронзовыми крыльями. Его небольшая смуглая фигурка безошибочно выбирала направление.

Наконец Дэвид достиг своей цели — острова, где он прожил большую часть жизни. Остров выглядел одиноким и необитаемым, в заброшенном бунгало все покрылось толстым слоем пыли, сад зарос. Дэвид остался здесь на некоторое время, засыпая на веранде, совершая ради удовольствия долгие полеты то на запад — над деревнями и покрытыми смогом городами, то на север — над неровным, разбитым волнами побережьем, то на восток — над голубым морем до тех пор, пока цветы снова начали увядать, воздух стал морозным и что-то внутри Дэвида подсказало ему: надо снова присоединяться к большой стае крылатых существ, улетающих на юг.

С севера на юг, с юга на север. Три года он беспрепятственно мигрировал, упиваясь своей свободой. За эти три года он открыл для себя горы и долины, моря и реки, шторм и штиль, голод и жажду так, как это могут знать лишь дикие звери. И за эти годы мир привык к Дэвиду и почти забыл о нем. Он был человеком с крыльями, а по мнению людей — просто уродец; больше никогда не родится подобный ему.

Третья весна явилась концом крылатой свободы Дэвида Рэнда. Как обычно он летел дрмой, на север, и, когда уже стемнело, ощутил чувство голода. В полумраке он заметил пригородный особняк с огромным фруктовым садом и огородом, спустился вниз, надеясь подкрепиться ранними ягодами. В темноте он уже почти добрался до деревьев, как вдруг раздался выстрел. Дэвид почувствовал внезапную острую боль и потерял сознание.

Когда он очнулся, то оказался в кровати в залитой солнцем комнате. С ним рядом стояли пожилой мужчина с добрым лицом, девушка и другой мужчина, похожий на врача Дэвид обнаружил повязку вокруг своей головы и заметил, что все присутствующие смотрели на него с живым интересом.

Пожилой мужчина с добрым лицом спросил:

— Вы и есть тот самый Дэвид Рэнд, юноша с крыльями? Знаете, вы просто в рубашке родились. Понимаете, мой садовник уже давно охотится за ястребом, который ворует наших цыплят. Прошлой ночью, когда в темноте вы бросились вниз, он выстрелил до того, как смог узнать вас. Одна из пуль слегка задела вашу голову.

Девушка мягко поинтересовалась:

— Вам лучше? Доктор сказал, что скоро вы будете здоровы, как и прежде.

Она помолчала, а потом добавила:

— Наверное, нам стоит познакомиться. Это мой отец, Вильсон Холл. А меня зовут Рут Холл.

Дэвид не мог отвести от нее глаз. Он подумал, что еще никогда не встречал такой красивой, скромной девушки с черными вьющимися волосами и чуткими, обеспокоенными карими глазами. Он вдруг понял, почему каждый брачный сезон птицы с непонятной ему ранее настойчивостью разыскивали друг друга и образовывали пары. Сейчас он почувствовал что-то подобное к этой девушке. Он не раздумывал — любовь ли это, он полюбил ее с первого взгляда.

Медленно он сказал:

— Со мной все в порядке.

Но она была другого мнения:

— Вы должны остаться здесь до тех пор, пока окончательно не выздоровеете. По крайней мере, хотя бы так мы сможем загладить вину нашего слуги, который чуть было не убил вас.

Дэвид остался, пока у него заживали раны. Ему не нравился дом, чьи комнаты казались ему такими темными и душными, но он приспособился: весь день он мог проводить на улице, а ночью спать на веранде.

Не нравились ему и репортеры, и фотографы, добравшиеся до дома Вильсона Холла, чтобы разнюхать историю несчастного случая с крылатым человеком; но скоро они перестали приезжать, так как теперь Дэвид Рэнд уже не являлся той сенсацией, которой был несколько лет назад. И пока визитеры Холла смущенно поглядывали на него и на его крылья, он взлетал и убирался на это время подальше.

И всегда возвращался. Возвращался, потому что здесь была Рут.

Дэвид был готов совсем смириться, лишь бы быть поближе к Рут Холл. Его любовь к ней горела чистым огнем у него в сердце и больше всего на свете он хотел бы, чтобы она ответила ему взаимностью. Но пока он все еще ощущал себя диковатым и понимал, что из-за недостатка общения с людьми ему будет очень сложно объяснить ей, что он чувствует.

Но однажды он не выдержал и, сидя рядом с ней в освещенном солнцем саду, поведал ей о своих чувствах. Когда он закончил, мягкие карие глаза Рут выразили озабоченность.

— Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж, Дэвид?

— Что? Да, — ответил он немного озадаченно. — Так это называют люди, когда спариваются, да? И я хочу, чтобы ты была моей самкой.

Она горестно заметила:

— Но, Дэвид, твои крылья.

Он засмеялся.

— А что такого? С моими крыльями все в порядке. В данном случае они не пострадали. Смотри!

Он по-прежнему мог носить только шорты на своем маленьком смуглом теле.

Рут попыталась ему объяснить:

— Дэвид, я не это имела в виду. Я хотела сказать, что твои крылья делают тебя непохожим на кого-либо еще. Конечно, прекрасно, что ты умеешь летать, но крылья настолько отличают тебя от других людей, что все смотрят на тебя, как на урода.

Дэвид опешил:

— И ты тоже так считаешь, Рут?

— Ну конечно, нет, — ответила она. — Но это немного ненормально, нелепо, что у тебя крылья.

— Нелепо? — поинтересовался он. — Но почему? Ведь это совсем не так. Это просто прекрасно иметь возможность летать. Посмотри!

И он взлетел на своих больших крыльях, поднимаясь все выше и выше, до самых небес, ныряя и мчась стрелой, кружась там, как ласточка, а затем камнем полетел вниз и осторожно приземлился рядом с ней.

— Разве есть в этом что-то нелепое? — радостно воскликнул он. — Рут, почему ты так думаешь? Я хочу, чтобы ты полетала со мной, я крепко прижму тебя к себе, и ты сможешь насладиться полетом, как и я.

Девушка содрогнулась.

— Я не могу, Дэвид. Я знаю, это глупо, но когда я вижу тебя в небе, ты больше похож на птицу, на какое-то летающее существо, на что-то нечеловеческое.

Дэвид Рэнд печально взглянул на девушку.

— Значит, ты не выйдешь за меня? Из-за моих крыльев?

Он крепко сжал ее своими сильными смуглыми руками, его губы жадно искали ее полные губы.

— Рут, теперь, когда мы встретились, я не могу жить без тебя. Я не могу!

Как-то ночью после этого разговора Рут, немного колеблясь, предложила Дэвиду выход из сложившейся ситуации. Луна серебрила своим мягким светом сад и поблескивала на сложенных крыльях Рэнда, когда он присел рядом с девушкой и заглянул ей в глаза.

Тогда она и сказала:

— Дэвид, если ты действительно меня любишь, то ты должен решиться на кое-что, и тогда мы сможем пожениться и быть счастливыми.