Тимур Алиев - Темные стороны Луны Страница 4

Валька попытался уговорить себя: «Никакой он не наш, предатель, американский шпион». Не успел. Вокруг закрутился огненный вихрь, а ненавистная фигура выскользнула из прицела. Десантник кинулся следом…

За спиной рвались вакуумные гранаты, засыпая Вальку ледяной крошкой и угрожая зацепить осколками. Не обращая внимания на остающуюся за спиной опасность, селенит ужом ввинчивался вглубь пещеры. Его целью был затаившийся в темноте майор Каратаев.

Между тем, лжепосол, примостившись в удобной выемке, внимательно прослушивал переговоры сражающихся десантников. По отрывистым возгласам определить победителя было невозможно, и Каратаев уже собирался податься ближе к поверхности. Он с сожалением выбрался из своего убежища и вздрогнул, наткнувшись на горящий взгляд Вальки. Селенит, став на одно колено, направлял автомат прямо в грудь майора, чуть не касаясь ее дулом.

— Именем Российской Федерации! В условиях чрезвычайной ситуации! За убийство гражданина Российской Федерации! За измену родине! За дезертирство! Вы приговариваетесь к высшей мере наказания — расстрелу! — отчеканил десантник.

Короткие рубленые фразы выскакивали из его рта увесистыми пулеметными очередями. Со стороны могло показаться, что Валька в любой момент готов нажать на спусковой крючок. И только он сам знал, что паузы в его речи не случайны — он нарочно тянул время, продолжая убеждать себя в своей правоте.

Не задумывающийся обычно над вопросами морали Каратаев даже не понял, какая тяжелая борьба идет сейчас внутри его противника, зато мгновенно оценил расстановку сил. Несмотря на то что он был сильнее и проворнее селенита, в тесноте ледяной пещеры все его преимущество сходило на нет. Кроме того, свое оружие десантник держал наготове, а пистолет майора болтался в кобуре на поясе. Потому Каратаев сделал попытку подкупить солдата.

— Когда мы выберемся отсюда, тебя наградят, — уверенно пообещал он.

Валька лишь зло усмехнулся.

— Мне не нужны американские награды, ублюдок!

Про себя десантник пожалел, что на них надеты скафандры. По всем законам жанра предателю стоило плюнуть в лицо…

Противостояние Вальки и майора прервалось самым неожиданным образом. И без того коварный лед под ними внезапно подломился, и оба медленно заскользили по образовавшемуся склону к чернеющему далеко внизу провалу.

Валька, пытаясь удержаться, выпустил из рук автомат и постарался зацепиться кончиками пальцев за выщербины в гладком льду. Однако тяжесть тела продолжала увлекать его дальше. В какой-то момент он перестал сопротивляться, следя лишь за несущимся впереди майором. Но стоило расслабиться, как его тут же перевернуло на спину, закружило и обо что-то ударило. Уже впадая в бессознательное состояние, он услышал истошный крик Каратаева…

В себя Валька пришел через несколько минут. Ему посчастливилось остановиться совсем рядом от пропасти — ледяной склон превращался здесь в пологое место, и селенит просто не успел разогнаться, чтобы по инерции проскочить эти несколько метров и рухнуть в бездну.

Стараясь не совершать резких движений, Валька осторожно повертел головой в поисках майора. Никаких следов, вокруг расстилался только голый лед, и виднелся край, за которым начинался провал. «Выкинула в пропасть, — удовлетворенно цокнул языком десантник, вспомнив старую советскую комедию. — Так даже лучше: и Марат отомщен, и я палачом не стал».

Однако Вальке стоило подумать и о том, как выбираться из ледяной ловушки. Одно неосторожное движение, и он может отправиться следом за Каратаевым… Десантник погладил руками ровный лед возле себя. Ни малейшей зацепки… Что же делать?

Он попытался вспомнить, как рекомендовали поступать в такой ситуации инструкторы в кадетском корпусе. Использовать ледоруб или альпеншток? Ни того, ни другого у Вальки с собой, конечно же, не было. Стоп, а ножи!.. Медленно-медленно он подтянул колени к груди, стараясь добраться рукой до потайного кармана в районе голени. Получилось! Защелка тоже не подвела, сработала как швейцарские часы. Огромный тесак из титано-вольфрамового сплава оказался в руке.

Однако одного ножа было недостаточно. К счастью, второй клинок продолжал висеть в чехле на поясе. Валька вытащил его левой рукой. Все, теперь можно приниматься за дело!..

Он вонзил первый из ножей в лед и нажал кнопку, активирующую функцию плазмы. Клинок вошел в толщу, словно в масло, застыв там, едва селенит убрал палец со стопора. Десантник покрепче ухватил рукоятку и рывком подтянулся на одной руке, одновременно пуская в ход второй нож. Тесак не подвел, выдержав вес тела.

Так, поочередно вбивая ножи в лед и используя их как альпинистские крючья, Валька сантиметр за сантиметром стал выбираться из ледового плена. Это был адский труд. Несколько десятков метров пришлось взбираться по почти вертикальной стене на одних руках, лишь слегка помогая соскальзывающими ногами. На более пологих участках подъема десантник давал себе отдых. Он упирался носками в лед, а за ножи-крючья цеплялся предплечьями, таким образом снимая нагрузку с затекших кистей. Несколько раз за время подъема Валька вспомнил Березуцкого. Увидь лейтенант своего бойца сейчас, «дохляком» он его бы не назвал. Странным образом это соображение сильно подбадривало десантника.

Вначале Валька слышал в переговорном устройстве звуки боя и крики сражающихся. Затем шум начал словно смещаться в сторону, а потом и вовсе затих. На мгновение десантник даже засомневался — а стоит ли вылезать, если победили враги? Снаружи его могла ждать смерть или, хуже того, позорный плен — ведь автомат бойца лежал на дне пропасти. Однако чувство долга взяло вверх. Память о подвигах предков звала его встретить свою судьбу геройски.

Однако, когда через два часа на подгибающихся ногах и с трясущимися руками Валька выбрался-таки наружу, воевать оказалось уже не с кем.

Ледяная долина, три часа назад больше похожая на каток, сейчас напоминала весенний ледоход на реке. Распаханное взрывами вакуумных гранат, застывшее ручейками расплавленного льда, поле сражения предстало перед Валькой во всей своей ужасной красе. А по страшному следу из тел его друзей можно было проследить, в каком направлении двигалась их атака.

Первым селениту встретилось тело лейтенанта. Березуцкий лежал ничком, импульс из вражеского автомата превратил его голову в кровавый кисель, при температуре Европы быстро затвердевший до кристаллического состояния. Зато остальная часть тела не пострадала. Безоружный Валька обрадовался — появлялся шанс, что пистолет лейтенанта уцелел. Автоматы других селенитов, настраивавшиеся на генетический код владельца, для десантника были бесполезны. А у командира — это Валька знал точно — имелось нетабельное оружие.

Однако рядом с Березуцким пистолета не оказалось. Селенит перевернул тело командира. И тут пусто… Валька пошарил в карманах скафандра, внезапно нащупал странный предмет. Вытянул его наружу и сам удивился. Тяжелый металлический цилиндр сантиметров тридцати в длину — ничего подобного Валька прежде не видел.

Оружием этот предмет быть не мог, но и для мирных целей он вряд ли предназначался. Валька наморщил лоб, в памяти что-то крутилось. Селенит совершенно точно знал, как включать эту штуку — нажать с обоих концов, сдавить, затем повернуть две половинки относительно друг друга и одновременно придавить две кнопки, которые появятся на поверхности. Предосторожности придумывались как «защита от дурака» — чтобы кто-то случайно не активировал цилиндр.

Наконец в голове у Вальки щелкнуло, и он вспомнил. Ну конечно, это же взрыватель десантного бота! Любой российский космический корабль одновременно может использоваться как супербомба. Марат как-то травил байку, будто взрыв даже обычной посадочной капсулы способен уничтожить Луну. Тогда Валька не поверил в рассказ друга. Не верил и сейчас. Однако взрыватель в карман все же сунул…

Пистолета лейтенанта Валька так и не нашел — скорее всего, взрывом его откинуло далеко в сторону. Сжав в руке один из ножей, селенит полез в гору — туда, где прошел последний бой его взвода.

Контактер лежал на спине, прямо на гребне холма, и, как ни странно, был жив. Взрывом его приложило о ледяную стену, отчего он не мог двигаться и только громко стонал. Ранение словно вернуло ему нормальность. По крайней мере безумие из его взгляда исчезло.

Валька стоял прямо над ним и думал: сломанный позвоночник — достаточное ли наказание для человека, по вине которого погиб целый взвод?.. Он настроился на его личный канал:

— Эй, ты жив?

В ответ умирающий забормотал что-то непонятное:

— Обязательно назовите его моим именем! Слышите, обязательно!..

После третьего повтора одной и той же фразы, отчаявшись уловить в ней хоть какой-то смысл, Валька взмолился: