Андрей Ливадный - Изоляция Страница 40

К подобным встречам невозможно подготовиться заранее.

Казимир выглядел намного старше Урмана. Причина понятна – частые манипуляции с сущностями иссушают плоть.

– Значит, выжил? – Они обнялись.

Урман заметил: вдоль тела брата струятся едва уловимые взглядом искажения воздуха. Устройство чужих?

– Как нога? – спросил он.

– Кибернетический протез. – Казимир вернулся в кресло. – Присаживайся. Ждал тебя раньше.

– Опасную игру ты затеял. – Урман сел в кресло напротив, пристально взглянул на брата. Их отношения складывались сложно. Пути разошлись давно. Оба родились тут, в Первом Мире, но с приходом к власти Конфедерации Солнц Урман принял перемены, согласился на прогрессивную имплантацию, стал боевым мнемоником, Казимир же не изменил идеям ксенофобии, остался тиберианцем до мозга костей.

– Я всего лишь использовал открывшуюся возможность, – отмахнулся тот.

– Колонию наномашин нейтрализовал с помощью сущности?

– Зришь в корень. А какие еще варианты? Костыли? Вечный страх, что чужие прочтут мысли? Нет уж. Но только не начинай, ладно? – Он перехватил мрачный взгляд Урмана. – Я о сущностях побольше твоего знаю. И использовать их не боюсь.

– «Одиночек» тоже не боишься?

– А, вот ты о чем? – Казимир откинулся на спинку кресла. – Нет, не боюсь. Адмирал Тиберий восстановил «Тень Земли», но не смог запустить системы крейсера. Я продолжил его дело, использовал новые возможности. – Он жестко усмехнулся. – Омнианские устройства работают лучше и надежнее, чем любое экранирующее покрытие. Вот прямое тому доказательство. – Казимир коснулся своего кибернетического протеза.

– Где вы их берете?

– У скелхов. Каждый носит при себе по три микрогенератора. Один для модуля технологической телепатии, вторым оснащены их лазерные излучатели, ну и еще резервный.

– Так это ты устроил охоту на чужих? Ради устройств искривления метрики?

– Для восстановления «Тени Земли» их требуется все больше, – не стал отрицать Казимир. – Не нравится мне твой взгляд, братишка. Думаешь, работаю на врага? Нет. У меня все под контролем. Кстати, почему нет отклика от вживленной тебе колонии нанитов?

– Я ее изолировал.

– Не применив сущности? Интересно. Поделишься опытом?

– Непременно. – Урман чувствовал, что Казимир изменился, стал еще жестче, бескомпромисснее, чем прежде. Он не остановится. Ни перед чем. Ему не важно, сколько жизней придется отдать за победу, чем обернется реанимация боевых искусственных интеллектов, которые теперь могут вновь функционировать под защитой омнианских устройств.

– Знаю, о чем думаешь. – Казимир не собирался уходить от темы. – Но я рискую осознанно и далеко не бездумно. Мы работаем над прототипом генератора. Думаю, вскоре испытаем свой образец технологии.

– Не слишком ли быстрые и впечатляющие результаты?

– А я в средствах достижения цели себя не ограничиваю, – вновь жестко усмехнулся Казимир. От его облика веяло холодом. – Использую научный потенциал искусственных интеллектов. На борту «Тени Земли», если ты помнишь, оборудована исследовательская палуба.

– Как получил доступ?

– При помощи кодонов. Адмирал хранил здесь личные чипы всех погибших офицеров. Так что с полномочиями у меня проблем не возникло. Научный модуль крейсера вообще прежде никогда не использовался. Искусственные интеллекты «чистые», если понимаешь, о чем идет речь.

Урман сдержанно кивнул.

– Устройство я для них идентифицировал как «неизвестный вид оружия, разработанный противником». Иногда размытые формулировки здорово помогают.

– Ты не задумывался, почему созданные нашими предками исследовательские комплексы оказались способными изучить устройство иной космической расы?

– Мне такие тонкости неинтересны. Важен результат.

– Понимаю. Но все же?

– Если честно, понятия не имею. И не хочу ничего усложнять. Устройства чужих работают на принципе искривления метрики пространства. Явление знакомое, не находишь? Разве генераторы гиперпривода устроены иначе? Разница лишь в масштабе воздействия. Урман, давай сразу начистоту. Я не отступлю.

– А если исследования ничего не дадут?

– Тогда использую уже проверенный план. Прибью столько тварей, чтобы трофейных генераторов хватило на все нужды. Я введу в строй «Тень Земли», а там посмотрим, кто кого.

– Боюсь, ты не успеешь завершить переоснащение крейсера.

Казимир помрачнел, понимая, о чем говорит Урман. Донесения разведки поступали ежедневно.

– Если чужие попытаются преодолеть горную страну, встречу их на рубеже логрианской цитадели, используя «ДШМ»! – резко ответил он. – Корабли фокарсиан горят как миленькие, сегодняшняя стычка это доказала!

– Не горячись. У меня есть лучший вариант.

– Интересно, какой?

– Эскадра Воронина. Мне нужен исправный «Фантом», чтобы добраться до седьмой планеты Ожерелья.

– За этим шел? – Казимир покачал головой. – Надежды мало. Три месяца минуло.

– Корабли эскадры попали под гравитационный удар и пошли на вынужденную посадку.

– Ладно, относительно «Фантома» – подумаю. Хотя, – он опять покачал головой, – пустая трата времени. Ты разучился смотреть правде в глаза. Три месяца – немалый срок. Достаточно, чтобы отремонтировать корабли, выйти на связь, прислать человека, сделать хоть что-то, понимаешь? – Он взглянул исподлобья. – Воронин давно мог взять ситуацию в свои руки. Но от него ни весточки. Думаешь, погиб? Нет. Затаился. Испугался. Не смог принять решение. А я могу. И сделаю.

– Твое право, – сдержанно ответил Урман.

Седьмая планета системы Ожерелье…

Три космических корабля затаились под обломками. Глубокие посадочные капониры, сооруженные инженерными подразделениями сервомеханизмов, надежно скрывали крейсер и фрегаты. Сверху, в целях дополнительной маскировки, навалили фрагменты космических скитальцев эпохи Великого Исхода и Первой Галактической войны.

Урман прошел через шлюз.

В накопителе его встретил незнакомый офицер, сухо поздоровался, не зная, чего ожидать от боевого мнемоника, сумевшего выжить на оккупированной планете.

– Полковник Торн, как добрались? – Фраза прозвучала неуместно. Галакткапитан нервничал. С чего бы? По идее должен по-человечески порадоваться, но нет, смотрит как на врага.

– В чем дело, капитан?

– Скоро все узнаете. Прошу сдать оружие и следовать за мной. Вам выделена каюта. Сможете отдохнуть, переодеться.

Менее всего Урман сейчас нуждался в отдыхе, а уж тем более в проволочках. Странная, настораживающая обстановка.

– Хорошо, – согласился он, отдал галакткапитану свой «Гервет». – Веди. Но передай Воронину, времени у меня мало.

– Не беспокойтесь. – Подчеркнутая вежливость вызывала лишь недоумение.

Впрочем, Урману не пришлось долго пребывать в неведении. Он успел наскоро перекусить и убедиться, что вход в бортовую сеть «Решительного» со штатного терминала заблокирован. Мнемоническая связь не работала. Его полномочия доступа не принимались.

Еще на подлете, сканируя места аварийной посадки кораблей эскадры, он пришел к удручающему выводу: капитан Воронин действительно не помышлял об активных боевых действиях. Крейсер и фрегаты были надежно замаскированы, на борту – это Урман понял, пока его сопровождали к каюте, – бодрствуют только дежурные смены. Большая часть экипажа погружена в криогенный сон.

Дверь каюты неожиданно открылась.

Урман встал. Он ожидал увидеть командира «Решительного», но порог переступил начальник мнемонического отдела полковник Рогозин. На нем был адмиральский мундир.

– Что это значит, Илья Иванович?

Двери закрылись. Снаружи в коридоре остались двое охранников.

Рогозин сел в кресло, закинул ногу на ногу, мысленным приказом активировал кибернетические системы и лишь затем, взглянув на Урмана, произнес:

– Капитан Воронин погиб. Несчастный случай при аварийной посадке «Решительного». Как старший офицер я принял командование эскадрой.

Урман сел в кресло напротив.

Неожиданный удар. Жаль Воронина. Толковый был командир. Рогозину до него далеко. Карьерист. Принял командование, напялил адмиральский мундир, и что дальше?

– Давай к делу, Илья Иванович. – Урман сохранил хладнокровие, хотя вопросов возникло множество. Несчастный случай на боевом мостике крейсера? Это какой же должна быть аварийная посадка, чтобы при ней погиб командир эскадры?

Рогозин отлично понимал, о чем думает полковник, и произнес, предупреждая вопрос:

– Сам должен понимать – все произошло внезапно. Воронин не успел добраться до мостика. Даже бронескафандра на нем не было. В тот день погибли многие. – Новоиспеченный адмирал не смотрел в глаза, отводил взгляд.

«Гнилым душком тут попахивает», – подумал Урман, но сейчас до правды не докопаешься.

– Почему бездействует эскадра? – спросил он.