Алексей Волков - Кремль 2222. Фрязино Страница 40

Кто-то из охранников успел сориентироваться и теперь медленно полз к лесу. Однако путь был долгим, и чудо, что храбреца еще не посчитали мишенью. Или решили выждать, чтобы наверняка?

Киборг уже оказался за стогом, и теперь противнику приходилось ломать голову, с какой из сторон он покажется перед стрельбой.

Хреновые это игры – перестрелка с двухсот метров. Сюда бы Рамзана с его оптикой или Петра с пулеметом. А лучше – бээмпэшку, чтобы прочесать очередями кустарник насквозь.

Но отчасти спасало многолюдство. Враг в первую голову стремился выбить тех, у кого оружие получше, да только и остальным надо было уделить внимание. Пусть пока на уровне присмотра. Сразу несколько фонтанчиков взвилось рядом с ползущим охранником, и тот невольно уткнулся в траву, стараясь слиться с землей, чтобы потом топтать ее, а не лежать в глубине.

Время растянулось, и каждое мгновение могло принести или гибель, или избавление – в зависимости от того, кто выстрелит вернее. Но вчера отец Михаил втолковывал некие местные неписаные правила, и в них открытие огня на поражение не упоминалось. Или смиренного воина Господа тоже ввели в заблуждение?

Откуда-то с тыла донесся стон. Значит, кого-то противник зацепил. Но стон был мужской, и Ростислав оборачиваться не стал. Найдется, кому перевязать.

– Я одного достал, – деловито, словно происходящее было игрой и не вызывало ни тени волнения, сообщил Кирилл, когда разведчики оказались поблизости.

– Да кто это такие?! – в сердцах почти выкрикнул Ростислав и в очередной раз был вынужден уткнуться лицом в траву.

– Кио, как вы их называете, – словно сам к ним не относился, поведал киборг. – Так что бей или в голову, или в сердце. Их там еще двое осталось. Вот как они нашли…

– Да заваливали мы уже таких! – припомнил Ростислав и невольно ругнулся, когда пуля прошла рядом с ухом.

– Ладно. Прикрой, а я попытаюсь сблизиться.

Ростислав послушно заменил магазин и выпустил пару очередей. Он не старался попасть, лишь заставить противника припасть к земле, помешать открыть ответный огонь. Кирилл воспользовался краткой заминкой былых собратьев, вскочил и стремительно рванул в сторону леса. Он упал раньше, чем в него полетели пули, сразу перекатился, скрылся из виду стрелков в небольшой ямке и замер, словно был или ранен, или убит.

Судя по фонтанам земли, противник в это не поверил. Зато был вынужден прекратить огонь, когда в дело вновь вступил Ростислав. Жить киборгам хотелось явно не меньше, чем существам без искусственных элементов.

Еще одна перебежка, опять падение и рой пуль. Кирилл свой путь намечал заранее, как полагается. Он точно знал, что страх и растерянность в бою ведут к неизбежной гибели, и лучший способ остаться в живых – любыми путями уничтожить врага. Пусть даже и рискуя головой.

Ростиславу пришлось еще раз поменять магазин. Какой бы ценностью ни являлся каждый патрон, – зачем они мертвому? А у него еще и любимая женщина за спиной.

Пули в первый момент Ростислав даже не почувствовал. Просто левая рука стала вдруг слушаться хуже, а камуфляж на плече стал каким-то мокрым и липким. И лишь следом пришла боль. Но вполне терпимая, даже позволяющая стрелять, хотя и с некоторым трудом. Тем не менее, единственным шансом победить было дать Кириллу сблизиться с противником, и разведчик вновь и вновь старался приковать внимание к себе.

Заговорил автомат киборга. Ему оставалось до опушки меньше половины пути, только пробежать его было на самой грани возможного. И вдруг совершенно неожиданно в глубине леса грянули очереди. Повисла оглушительная тишина, и ее расколол знакомый бас:

– Не стреляйте! Свои!

Кусты чуть раздвинулись, и показалась седая борода Петра. Затем объявился Ярополк, оглядел картину и выдохнул:

– Ну, мужики, вы даете!

Убитых киборгов действительно оказалось трое, и одного из них на самом деле сумел достать Кирилл. Но и у еще одного имелась пара ран, для кио не смертельных, – чьи пули в него впились, даже гадать было бессмысленно.

Впрочем, Кирилл тоже получил две дырки. И тоже не фатальных, особенно для киборга. Хуже пришлось Ростиславу. Адреналин схлынул, и мужчина потерял сознание. Его организм еще не отошел от предыдущих ран, а тут новая.

Зато из всех подопечных и охраны пострадал только один. Могло быть хуже. Разведчики уже не стали рассказывать, что целью противника были не местные жители, а один конкретый человек. Вернее, даже не человек, а такой же кибернетический организм, как и налетчики. Вдруг изменят отношение к гостям? Во многих знаниях – многие скорби.

Появилась дилемма – то ли заканчивать намеченную на сегодняшний день работу, то ли как можно быстрее спешить с ранеными в Пригорок.

– Пока мы тут чуть полечим, – объявил Петр. – Не бросать же плоды трудов!

Мазь была с собой, до регенерона дело, к счастью, не дошло. Очень переживала Катя, так ведь в городе помощь лучше не будет. На Кирилле же все должно было зажить и так. Ему были опасны лишь попадания в голову или в сердце, а прочие раны затягивались сами собой. Во избежание вопросов он даже скрыл от горожан свои раны. Мол, легкие царапины, о которых мужчине говорить не стоит.

– Ну, а трофеи куда? – очень тихо спросил Ярополк. Они вдвоем с Петром прибежали лесом на звуки выстрелов, оставив Дениса одного прикрывать вторую партию работников.

Такое богатство – три автомата, пистолет Стечкина, даже небольшой запас патронов на каждый ствол. Достойная добыча! Ее бы в Кремль! Там опять осада, каждый ствол и каждый патрон на счету. У самого-то пластуна оружие уже было.

– Вместе решим. Потом.

По незыблемому и всеобщему обычаю трофеи – собственность того, кто их захватил. То есть, Петра, Кирилла и Ярополка. Местные лишь лежали носами в землю, а в бою реального участия не принимали. Потому хоть и смотрели на оружие с неприкрытым вожделением, ничего не просили.

Что до убитых противников, хоронить их никто не собирался. Живности в лесу полно, ей тоже питаться надо, лучше пусть жрет мертвых, чем живых. Когда мертвецы – чужие.

– Вроде это не соседи, – с сомнением оглядел покойников Изяслав. – Наверное, банда какая-то. Зато как вооружены были! И откуда только пришли? Может, ногинские пожаловали? Рановато…

Одежду с кио содрали. Жизнь приучила людей не брезговать ничем. Камуфляж можно и отстирать, даже прокипятить на всякий случай. Внешне киборги были совсем как обычные мужчины. Но они и не должны были выделяться в глазах несведущих людей.

– Одежду берите себе. И ножи тоже, – не коллекционировать же клинки! Сколько может унести на себе человек? И рук лишь две, так что если повесить на пояс штук пять кинжалов, три из них окажутся бесполезны.

Зато горожане были искренне рады всему, что им выделили. Когда каждый кусочек железа дороже, чем раньше – золото, отличная сталь вообще не имеет цены. Взять-то ее негде. Тут не Москва, когда-то – место обитания миллионов людей, и уже потому сохранившая многое. Жителей в районе было намного меньше, меньше было и предметов, как уцелевших, так и потенциально годных на перековку и переделку.

Работать стали еще быстрее, без перерывов. И мужчины, и женщины изредка с опаской косились на лес и вновь возвращались к привычному занятию. Зато повозки были загружены гораздо раньше, чем вчера. На них уложили обоих раненых и сразу тронулись в путь.

– Как ты? – Катя шла рядом с лежащим на горе травы Ростиславом.

– Нормально. До свадьбы заживет, – и почему-то улыбнулся.

– Лезешь вечно вперед, словно без тебя никуда, – девушка выговаривала так, словно имела на это полное право. Только особого осуждения не было. Мужчина – тот, который сражается с любой напастью, а уж с врагами ему драться сам Бог велел. Вот сожаление было. И в ночной схватке ранен, и сейчас… Может, хронически невезучий? Но такими темпами он давно был бы в могиле, а между тем старых шрамов на теле Ростислава почти не было. Так, в меру, как практически у каждого воина.

– Работа такая, – Ростислав попытался пожать плечами, но сумел пока только одним. Второе отдавало болью и должно было пройти не раньше, чем к полуночи. В крайнем случае – завтра. Как раз к отправлению в дорогу. Ну или в дороге, если процесс заживления будет идти особенно долго.

Катерина вздохнула и вдруг с неожиданной решимостью, словно бросаясь в ледяную, полную чудовищ воду, произнесла:

– Останься.

– Как? – не сразу понял разведчик. Для него верность товарищам и спутникам была важнее всего на свете.

– Просто. Ты многое умеешь, быстро станешь одним из самых уважаемых людей в городе. Сам же говорил, что у нас намного лучше, чем в Москве.

Гораздо легче броситься на жука-медведя с одним ножом, чем сказать женщине, что ты обязан ее покинуть.