Константин Колчигин - Земля Ольховского. Тайны чужого мира. Kнига вторая Страница 40

– Вода ждет вас, Наташа! – вместо приветствия проговорил я, переворачивая очередную лепешку. – Как ваши раны?

– Спасибо, Николай Александрович! – отозвалась моя помощница, а затем наклонилась и звонко чмокнула меня в щеку. – Почти все прошло!

Потом она присела рядом и, взяв вилку, осторожно отделила от внушительной птичьей ножки кусочек мяса. Я чуть искоса глянул на девчонку и невольно улыбнулся.

– Знаете что, Николай Александрович, вас можно любить уже только за то, как вы замечательно готовите! – попробовав мясо, заявила девушка. – А у вас немерено и других достоинств!

– Вам не стоит хвалить меня, Наташа, – мягко сказал я, раскладывая на сковородке очередную партию мяса. – И, тем более, расточать комплименты…

– Другие влюбленные в вас девчонки разве вели себя иначе? – быстро спросила моя помощница, цепляя вилкой очередной кусочек.

– К счастью, также не теряли аппетита! – с деланной серьезностью ответил я. – Наверное, тому способствовала моя удачная стряпня…

Наташа весело засмеялась, еще раз звонко поцеловала меня, поднялась и, прихватив ведро с водой, направилась за палатку. Мне подумалось в эту минуту, что ее (как и Володю) совсем не тревожит так беспокоящее меня обстоятельство: с каждым днем мы все дальше забирались вглубь неведомого мира, где смертельные опасности уже подстерегали нас на каждом шагу. Мой огромный авторитет среди подчиненных привел к тому, что они уже совершенно не сомневались в моих способностях мгновенно решать самые сложные проблемы и уверенно преодолевать любые трудности. В отличие от них, я достаточно трезво оценивал свои возможности и, неизменно рассчитывая лишь на собственные силы, хорошо знал, что и они весьма ограничены…

Мы позавтракали намного раньше обычного – еще не было и девяти часов, поэтому я решился на дополнительный отдых для себя – еще хотя бы час-полтора сна. Перед этим я вновь прошелся по острову, оглядывая окрестности (в наших условиях никакие предосторожности не могли показаться излишними), потом сделал необходимые распоряжения своим молодым подчиненным и только тогда отправился в палатку, пытаясь убедить себя, что все будет в порядке и ничего не случится за время моего сна…

Ничего и не случилось – я спокойно проспал почти два часа, а поднявшись, почувствовал себя куда бодрее, чем прежде. Мы немедленно занялись сбором в дальнейший путь: сложили продукты, посуду, палатку и постельные принадлежности. Пока я подключал к двигателю четвертую канистру с топливом (пустую также сожгли в костре, а еще одна заполненная лишь наполовину – из нее подливали топливо в бачок двухсильного моторчика – стояла тут же на корме), мои подчиненные устроились на свои места, а Адмирал, не дожидаясь приглашения, запрыгнул следом. Внимательно осмотрев место нашей стоянки (если что-то случиться забыть, то восполнить потерю здесь будет негде), я оттолкнул лодку от берега и, осторожно ступая среди неприятно обволакивающих сапоги густых водорослей, повел ее за собой к выходу из этой уютной бухточки. Когда глубина достигла колен, я остановился, провел лодку мимо себя, перехватывая руками в перчатках стальной планшир, а потом толкнул ее вперед и запрыгнул в самоотливный рецесс, куда сразу прямо через транец потекла вода. Шагнув на крышки кормового отсека, я опустил мотор в воду, качнул «грушей» топливо и взялся за ручку стартера (ручка газа в рубке стояла на положении «запуск»). Мотор завелся с первого рывка – вчерашнее обслуживание явно пошло ему на пользу. Пробравшись на свое место, я убрал газ до минимума, дал передний ход, чуть увеличив обороты, и стал осторожно выводить лодку на более глубокое место (сейчас под килем было меньше метра).

– Мне иногда очень хочется послушать музыку, Николай Александрович! – сообщила мне Наташа, воспользовавшись тем, что двигатель пока еще почти не мешал разговору. – Вы, кажется, захватили с собой цифровой проигрыватель…

– Увы, мне так же порой очень хочется послушать музыку… – отозвался я, тщательно выбирая путь среди сухих мелей и торчавшего повсюду из воды тростника. – И я действительно захватил с собой проигрыватель с огромной фонотекой…

– Ната, здесь нельзя слушать музыку! – вмешался Володя. – Здесь нужно просто прислушиваться!

– Действительно… – покачала головой моя помощница. – Я даже как-то не подумала об этом!

Наконец мне удалось выбраться на глубину, и я сразу прибавил обороты – лодка заметно полегчала (мы «сожгли» почти девяносто литров бензина и израсходовали один из двух пятнадцатилитровых бачков с водой) и довольно легко вышла на глиссирование. Однако, по показаниям тахометра, обороты двигателя еще до того, как я дал полный газ превысили номинальные – пять тысяч в минуту. Решив на первой же остановке установить гребной винт с большим шагом, я пока ограничился скоростью в двадцать пять километров в час.

Некоторое время мы плыли вдоль низменного южного берега с пышной ярко-зеленой растительностью, вплотную подступавшей к воде, а справа от нас тянулись нескончаемые островки с не менее густой чащей из хвощей и тростника. Здесь в воздухе стало еще больше огромных насекомых и летучих ящеров всевозможных размеров, а в прозрачной воде (особенно на отмелях) все время чудилось движение каких-то неясных черных теней. Преследуемая небольшим птеродактилем гигантская стрекоза со звоном двух пар жестких полупрозрачных крыльев влетела через раскрытые настежь кормовые двери прямо в рубку и ударилась в ветровое стекло. Наташа вскрикнула, а ее брат кинулся ловить мечущееся по всей рубке почти полуметровое в размахе крыльев насекомое. Поймал стрекозу Адмирал – единственный раз клацнул мощными челюстями и невероятное насекомое безжизненным комком упало на пайол… Едва наш юнга по моему распоряжению прикрыл кормовые двери, через сдвинутое бортовое стекло рубки со стороны Наташи с оглушительным гулом (слышным даже на фоне работающего на полных оборотах мотора) влетел огромный (размером с кулак) коричневый жук и, не останавливаясь, вылетел уже с моей стороны… Стекла пришлось тут же задвинуть и в рубке сразу стало душно – я лишь чуть приподнял крышку верхнего люка, опасаясь очередных «визитеров».

Прошло почти полтора часа, прежде чем, обогнув расположившийся прямо по нашему курсу островок, мы как-то сразу вышли на открытую воду: на запад море теперь уходило за горизонт, северный берег отдалился на десятки километров, а на южном опять появился пологий песчаный пляж.

– Западное море? – громко спросила Наташа, и я кивнул ей в ответ.

Несколько минут мы плыли по этому неожиданно открывшемуся перед нами обширному водоему, а потом мотор вдруг сильно дернулся, резко сбросил обороты и тяжело загудел, словно преодолевая чье-то сопротивление. Я убрал газ до минимума, и двигатель сразу заглох. Быстро осмотревшись сквозь стекла рубки – до берега было метров двести, глубина была значительной (около пятидесяти метров), но поблизости не было видно никаких опасных местных обитателей, я выбрался на корму и откинул мотор на упор. С гребного винта свисало безжизненное (еще слабо подрагивающее) бледно-розовое тело, а длинные щупальца толщиной в два-три пальца, с многочисленными присосками на одной из сторон, в последнем отчаянном усилии плотно обвились вокруг нижней части дейдвуда и антикавитационной плиты… Кальмар… И довольно крупный – сама тушка была около метра длины, а сколько у этого вида моллюска приходилось на разрубленную винтом голову и оборванные «ноги», оставалось лишь догадываться… Поколебавшись с полминуты, я вынул нож, решительно отсек остатки щупалец, рукой в перчатке ухватил скользкую тушку за плавник и бросил ее в рецесс – мясо кальмара считается почти целебным для человека и по многим показателям (содержанию калия, йода, фосфора и некоторых других микроэлементов) превосходит мясо наземных животных, а помимо того, при умелом обращении, из него можно приготовить вкусные и легкие блюда – поэтому я и решил не пренебрегать этим неожиданным трофеем…

Очистив гребной винт, я осторожно перелил остатки топлива (литров пять – шесть) из рабочей канистры в полупустую и подключил последнюю к мотору. Еще горячий двигатель завелся с полуоборота на малом газу, и я без промедления вернулся на свое кресло.

– Мы кого-то переехали? – сразу спросила Наташа, а в ее взгляде и в голосе я уловил беспокойство: девчонка немного нервничала – приключений в компании со мной она уже пережила более чем достаточно…

– Переехали… – чуть улыбнулся я, плавно добавляя обороты двигателю. – И мы пустим его на ужин.

Через четверть часа мы обогнули длинный высокий мыс, покрытый буйной растительностью, и оказались в большом заливе шириной в несколько километров. Положив штурвал на левый борт, я повернул на юг – вглубь залива, держась, примерно в сотне метров от берега и внимательно поглядывая на широкую песчаную полосу пляжа, а также на стену густого леса за ней.