Кодекс Хёрта - Вадим Александрович Оришин Страница 40

По резко побледневшей японке я понял, что этим кем-то она становиться не хочет.

— Хёрт-сан, я... Я не...

Махнул рукой.

— Да, я вижу, что ты не хочешь. Тогда хотя бы подбери мне какой-нибудь справочный материал. Брошюру: что делать, если моя дочь истекает кровью. Наверняка что-нибудь такое существует.

Чихару, поняв, что кризис миновал, облегчённо выдохнула.

— Да, конечно, Хёрт-сан. Я что-нибудь подберу.

— Это всё. Работай.

Я вновь остался один, вернувшись к отбору кандидатов. Папка Пиллай начала меня отвлекать. И ведь понимаю, что мужское любопытство к особи женского пола в отсутствии женского же внимания. Фрейд по этому поводу уже всё сказал. Малати была красива, этого не отнять. Вздохнул и позволил себе небольшой перерыв.

Личное дело оказалось коротким. Переехала в штаты девочка вместе с родителями благодаря работе отца. Тот трудился инженером на заводе GM. Завод закрыли, а квалифицированного сотрудника решили не увольнять, а выдернуть в штаты. Да только Вишал Пиллай оказался морально не подготовлен к американской мечте. Там у себя в Махараштра он находился под надзором родителей, поэтому вёл себя прилично. А приехав в Детройт, через три месяца развёлся, завёл молодую любовницу и живёт в своё удовольствие. Мать Матали, Сумана, не зная языка, с трудом смогла найти работу, не желая торговать своим телом. Девочка выросла в обстановке постоянной нехватки денег, и за грант на обучение схватилась, как утопающий за соломинку. Училась, и в школе, и в университете, немногим выше среднего, потому что постоянно работала и помогала по хозяйству. Сумана сломала себе здоровье, и сейчас все лишние деньги Матали уходят на лечение матери. Плохо.

Матали ухватится за возможность, что ей представилась. Она не боится ошибаться, никогда отличницей и не была. Да, умеет много работать, но в данной ситуации мне не это нужно. Да и забота о матери будет её отвлекать, занимая часть внимания. А мне нужно позарез, чтобы всё её внимание было сосредоточено на детях. Дилемма. Хотя никакой дилеммы, она мне не подходит. Вот только Эдди всё не торопится нести мне пачку кандидатур на должность психолога.

Кстати, насчёт него.

Забрав папку, направился к подчинённому. Постучал в дверь. С той стороны донеслись подозрительные звуки и запоздалый голос.

— Минуту! — голос Спенсера.

А затем приглушённые голоса и шебуршание. Да у него там девушка! Проклятие! У этого очкарика уже любовница здесь есть! А у меня нет! Где, чёрт подери, справедливость?!

— Входите!

Открыл дверь и вошёл. Шторки, что отделяли спальную часть кабинета, были задёрнуты. В воздухе пахло освежителем воздуха, опытный, знает, что у секса есть запах. Одет небрежно, как и всегда. Чужой одежды не видно. Паршивец, и не уличить!

Кладу папку на его стол.

— Знаешь её?

Настроение испортилось. Кто здесь, грызи вас кроты, альфа-самец? Я или этот ботан? Пока получается, что ботан.

— Да, сэр. Я её отсеял. Средней руки специалист. Есть интересные работы, упорно идёт на научную степень, но работает небрежно, отвлекается на заботу о матери. Я бы её не рекомендовал.

Вздохнул.

— А кого порекомендуешь?

Эдди потупился.

— Хороших кандидатур нет. Нужны специалисты из наших, или из Европы. Чинки, как и Чучхе своих научных работников не отдают, а если отдадут — там шпион на шпионе. Южная Корея — калька с Японии, своей системы нет. Остальные азиатские системы — калька с кальки, двоечник списывает с троечника. Советскую систему всегда хвалили, но в России её уже развалили, а то, что там сейчас — мрак. В общем... Сложно. Мировая педагогика пахнет тленом и разложением, сэр. Если не сказать хуже.

Чёрт.

— Эта Пиллай завтра-послезавтра приедет к нам. Если возьмём её? Как временный вариант?

Эдди задумался.

— Как временный — можно. Но надо решать её финансовые проблемы, иначе она не о детях думать будет...

Отмахиваюсь, это я понял и сам.

Вернувшись в кабинет, нашёл на столе распечатанную брошюру на двух языках, японском и английском. Название: «Первая менструация, как рассказать об этом дочери». Содержание — картинки с пояснениями. Японские картинки с пояснениями. Со всем свойственным нипам национальным колоритом.

— Твою мать...

Глава 24

10 августа 2008 года

База «Dark Firmament», окрестности Симмеспорта, штат Луизиана, США

Вчера работу парализовал Фишер, но хлопоты были приятными. Наконец-то закончили административный блок, и персонал перебирался в новое жильё. Всё ещё не пятизвёздочный отель, но теперь к каждому кабинету прилагалась жилая комната со всем необходимым и крохотный санузел с унитазом и душевой кабинкой. Мелочь, но раньше душевая была одна на всех, а туалет один на десяток кабинетов, так что прогресс в комфорте огромный.

У моей комнатки даже был небольшой балкон на одно кресло и пепельницу. Раннее утро. Вышел, сел, закурил.

Голова слегка гудела, пытаясь удержать в себе всё, что мне требовалось помнить. Сделано вроде уже немало, но какая же ещё прорва проблем впереди. В программе подготовки конь не валялся. Персонала нет. Научная работа стоит, разработка методов противодействия металюдям даже не начиналась. А ещё рано или поздно придётся как-то взаимодействовать с организациями, подобными моей, в других странах. Мрак. А Эдди уже завёл интрижку, и ведь по закону Мёрфи безобидно она не закончится. Ромео, чтоб его. А у меня стресс! Я рассказывал Элис о месячных!

К чёрту всё!

Накидываю куртку, забираю ключи от машины. Попутно заглядываю в кабинет своей секретарши.

— Чихару.

Девушка раскладывала по картотеке бумаги.

— Да, Хёрт-сан?

— Меня до вечера нет, только если речь не идёт о наших подопечных.

Чихару немного удивилась, но кивнула:

— Хорошо, Хёрт-сан.

Всё, телефон мой у неё есть, я поехал.

В прямом смысле: сел в машину и поехал. Открыл окна, включил музыку и расслаблялся, пока впереди не показался Батон-Руж. Проскочил его насквозь, двигаясь в Новый Орлеан. А затем нашёл дешёвое кафе, самое обычное, без всяких изысков. Стойка, десяток столов и телевизор под потолком. Разгар рабочего дня, людей почти нет. Сел за стойку. Полноватая женщина оторвалась от телефона и спросила:

— Что вам?

Сегодня тот самый день, когда хочется какой-нибудь гадости. Простой, вредной и даже не особо вкусной, зато привычной.

— Большой гамбургер и колу.

Когда возвращались из опасного дела, всегда отмечали гамбургерами и колой. Дурацкая традиция, не смогу даже сказать, кем заведённая. Когда закончил службу в Дельте, традиция видоизменилась. Гамбургер с колой приносили своеобразную смесь