Олег Кулагин - Русские сумерки Страница 41

Время от времени туда подъезжают дорогие автомобили. Пассажиры и водители предъявляют спецпропуска. Стальные ворота КПП отъезжают в сторону, и дорогие авто исчезают внутри…

Чтоб через час-другой выехать назад.

Никто точно не знает, что происходит там, за воротами. Да и не нужны мне мерзкие подробности!

Одно ясно – там очень хорошая звукоизоляция. Потому что никто и никогда не слышал оттуда ни криков, ни стонов…

А ещё я знаю главное. Именно там закончится путь для большинства детей, подростков и стариков. Никто из них больше не вернётся. Возможно, чуть дольше проживут лишь те, кого спецрейсами отправят в Москву.

Хотя и не обязательно.

Там, в столице, полно «сильных личностей» и «подлинных патриотов», привыкших ни в чём себя не ограничивать…

Единственный шанс вырвать Алёну и Женю из этого проклятого конвейера – перехватить автобус по дороге в областной центр.

Километрах в двух от Ермилово мы выехали на эту дорогу.

А еще через километр нашли удобное место. За эти месяцы я не раз тут проезжал, и выбрать позицию было несложно. Справа густой кустарник почти вплотную подходил к обочине. Дорога шла в гору и делала поворот.

Роман подальше отогнал «газель».

Я расположусь в кустах у самой дороги. Остальные – слева, на опушке леса, метров за двадцать пять от обочины.

– …И без глупостей, – выразительно глянул я на Миху. – Исполнять всё точно, как в аптеке.

Была ещё кромешная ночь, когда мы заняли позицию.

Дорога почти пустынна в это время. За целый час проехала одна легковушка да пара тяжелогружёных фур.

Становилось холодно. Я поднял воротник куртки и глубже надвинул кепку.

Небо у восточного края стало бледнеть, а их всё не было. Сколько ещё тут торчать? Неужели я ошибся и они поехали другим путём?

Какими глазами будет смотреть на меня Ромка?..

«Спец по выживанию», говоришь? Самоуверенный баран!

Я с отвращением зевнул. Отошёл чуть в сторонку, справляя малую нужду. И в эту самую минуту различил вдали характерный звук мотора.

«Труповозка»!

Едут!

Два раза я мигнул фонариком в сторону лесной опушки.

А уже через несколько секунд из-за поворота возникло приземистое тупорылое тело полицейского бронеавтомобиля.

Метрах в пяти за ним следовал автобус – из тех самых. Окна закрашены белой краской, на боку эмблема «экологических резерваций» – в голубом круге весёленький белый домик на зелёном холме. Иногда эмблему «резерваций» называют «надгробием» – вероятно, потому, что «белый домик» чуть смахивает на каменный могильный обелиск.

Но это глупость. У тех, кого «эвакуируют», не бывает надгробий. Один мужик, работавший на заводе удобрений, рассказывал про полицейскую машину, доверху забитую мешками с пеплом.

Говорят, это полезно для растений…

Пепел – всё, что остаётся. От детей, подростков и стариков…

Время пошло на секунды.

Я стою вплотную к обочине, но в предрассветных сумерках, за кустами, меня нельзя разглядеть из «труповозки». Да и вряд ли полицаи особо вглядываются. Думаю, большая часть из них сейчас борется с дремотой. Тут, вокруг Ермилово, – очень тихий район. Ни Невидимой Армии, ни аномальщины. Можно больше часа дремать – до самого областного центра.

Натужно гудит мотор, дорога идёт в гору…

Спите, уроды!

Баю-бай!

Когда до «труповозки» остаются считаные метры, я переламываю зеленоватый стерженёк – красной отметиной в сторону колонны.

И вроде ничего не происходит.

Но вместо того чтоб свернуть влево, бронеавтомобиль продолжает двигаться прямо – съезжает в кювет, проламывая кусты, и, натужно урча, упирается в толстое дерево.

Сработала морилка!

Автобус движется следом, сползает в кювет и слегка бьёт в зад «труповозки». Не слишком сильно. Потому что в гору, потому что скорость совсем небольшая!

Всё как я планировал!

Я выбрал почти идеальный участок дороги. И единственная проблема – до блокпоста на выезде из Ермилово меньше трёх километров. Услышат выстрелы – мигом будут здесь.

Но мы сделаем всё тихо!

Я бегу к автобусу и монтировкой поддеваю край двери.

За стеклом маячат полицаи – но пока они в отключке. Надо делать всё быстро. Неизвестно, сколько у меня времени – никогда раньше я не использовал морилку по движущимся машинам.

Жаль, эта была последняя – нечем перестраховаться!

Всё, что мне надо, – минут пять. Чтоб выкинуть полицаев из салона и отогнать автобус на просёлок, дальше от трассы.

А если кто из тварей очухается раньше – в кармане у меня острый охотничий нож. Я не упырь, не люблю крови. Но этих прикончу без колебаний.

Я даже буду рад, если они дадут мне повод…

Вот только проклятая дверь до сих пор не поддаётся! Я бью по стеклу – и на нём не остаётся даже царапины.

Что за уродство? Броневое?!

Об этом я как-то не подумал… Ничего. Сейчас поддастся!

Ещё сильнее напираю на монтировку. Скрежещет металл, и я наконец распахиваю дверь. Взлетаю по ступенькам…

И вздрагиваю как ошпаренный.

Длинная автоматная очередь раскалывает воздух! Кажется, со стороны леса?

Ромка стрелял? Неужели полицаи в «труповозке» очухались?

Времени почти не осталось!

Я сдёргиваю полицейского водителя с кресла, без церемоний выталкиваю его вниз со ступенек. Переключаю передачу, даю задний ход. Мотор ревёт, автобус трясётся и никак не может выбраться из кювета!

Ещё одна автоматная очередь – опять с опушки. И гулкие выстрелы дробовика!

Ребята меня страхуют… Только от кого? Никакой активности со стороны «труповозки». Дверца броневика приоткрыта, и это всё!

В кого ж тогда палят Ромка и Валентин?

«Что делают?! Спятили от страха? Я ж им внятно всё растолковал!»

Поворачиваю голову и вдруг понимаю.

Неясный силуэт мелькает – от «труповозки» в сторону леса. Пули взметают фонтанчики земли. Но они не могут остановить того, кто кажется размытой тенью…

«Повезло… – вспыхивает в мозгу. – Как же нам повезло!»

В «эвакуационной бригаде», среди того отребья, кого сами полицаи считают никчёмными отморозками и отбросами, отыскался один высший!

Причем настолько сильный, что морилка смогла его вырубить лишь на минуту.

Значит, ещё через минуту мои товарищи будут мертвы! И неистовый Ромка, и добрый, наивный Валентин, и отчаянный Миха – все они станут окровавленными трупами.

Все, кто мне поверил.

И я ничего не успею сделать! Как и тогда, в Нижнем, когда кольцо медуз сомкнулось вокруг Воробья…

Ясная мысль пронзает меня, будто электрический разряд. А в следующий миг воздух становится вязким, удары сердца – медленными, гулкими. И размытая тень высшего вдруг обретает ясные очертания.

Я ещё не понимаю, в чём дело, – некогда строить догадки!

Выпрыгиваю из автобуса, вскидываю «грач», жму спуск. Удивляюсь странно долгим, глухим звукам выстрелов. И как зачарованный смотрю на вылетающие из ствола тёмные комочки.

Пули? Они движутся чуть быстрее мух! И конечно, упыря уже нет там, куда они успевают…

«Что за фигня?!»

Я бросаюсь вперёд, на ходу стреляю. Но никак не могу точно прицелиться. Отчего-то пули широким веером летят вразброс – при каждом моём движении. И по-прежнему они – нереально, абсурдно медленные!

Я отчётливо вижу, как, вращаясь, они пролетают мимо врага.

«Что за хрень?! Что за, мать вашу, хрень?!» – отчаянно бьётся в мозгу.

И тут я наконец соображаю:

«Это не пули замедлились, это ты ускорился! Каким-то чудом начал двигаться быстро – словно «высший»!

А значит, моя скорость сравнима со скоростью пуль. Вот почему так трудно целиться, вот отчего упыри предпочитают холодное оружие! Надо остановиться и, не дыша, замереть, рассчитывая траекторию. Так, чтоб высший точно встретился с моим «подарком»!

Поздно! Теперь враг – между мной и моими товарищами. И я слишком хреново сейчас стреляю, чтоб их не зацепить!

Всё, что я могу, – двигаться вдогонку. Продираться через нереально густой, почти упругий на ощупь воздух. Хватать кислород кусками, проталкивая в лёгкие…

Я рвусь вперёд из последних сил.

А упырь… Он даже не бежит – просто движется вперёд быстрым уверенным шагом и иногда прыгает вбок, уворачиваясь от быстрых автоматных пуль.

Но расстояние между нами сокращается слишком медленно.

В глазах темнеет, и только спина врага маячит передо мной, как мишень.

Нас разделяет всего несколько метров, когда я вижу, как полицай с майорскими нашивками бьёт Валентина – не ножом, голой рукой. Но тот вдруг отлетает, выронив дробовик, и падает – неестественно, будто сломанная кукла…

Стреляю!

Пуля выдирает кусок ткани из куртки майора.

Упырь оглядывается, и, кажется, я успеваю различить на его лице ухмылку. Нет, для него я не противник. Скорее, добыча, как и остальные…

Он бросается к самому младшему из нашего отряда.