Михаил Гвор - Прорыв выживших. Выжженные земли Страница 41

— За чаем, — ответил Борис. — Вы, товарищ подполковник, нас чаем угостить обещали. Да и сомнения у меня есть, что у Вас тут кофе приличный имеется. Военные вечно всякую бурду пьют. Так что лучше — чай. Черный. Сладкий. И от лимона не откажусь.

— Не, ты видал? — обратился к Урусову Бес. — На ходу подметки рвет…

— Не без этого, — грустно ответил Андрей. — Скоро хунту организует и сместит с законного места.

Бессонов улыбнулся краешком губ. Выдвинул ящик стола и накрутил «тапик».

— Да, я! Кто же еще?! Сологуб, ты что, совсем чудак? Именно. По всем статьям. Карты тащи. Игральные, млять!!! Да, и термос чая. Такой! Черный сладкий и с лимоном. Да, соленые подойдут.

Оторвал трубку от уха и повернулся к Урусову.

— Капитан, ты огурцы вместо лимонов потребляешь?

— Как иначе! Под правильный чай — соленый огурец самое то.

— Вот и замечательно. — И снова заговорил в маленькую трубку. — Да, и пусть Якимчук подойдет. Ребята из хозяйства его старшего.

Трубка уютно расположилась в выемке корпуса аппарата…

— Итак, товарищи командиры, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие. — полковник Рюмшин был очень серьезен. — Но сперва хочу задать один вопрос начальнику разведки. Павел Григорьич, что нам известно о Ирбисе?

Капитан Махонько, словно в насмешку над собственной фамилией, отличавшийся совсем не малыми габаритами, попытался сжаться на стуле и сделаться как можно незаметнее. Получилось плохо.

— Достоверных сведений мало, товарищ полковник. И оперативные мероприятия, и агентурная работа не дали положительного результата. Работать приходится на территории вероятных противников. Сейчас прорабатывается вопрос о захвате «языка» из числа его представителей.

— Отставить! Нам не хватает только войны с Посредником. Так вот, товарищи. Час назад один из этих представителей посетил полковника Пилькевича. Доложите, Андрей Владимирович!

Начштаба встал, дождался, пока уляжется шум, вызванный неожиданной новостью, и произнес.

— Пришел таджик с опознавательной пластинкой. Молодой парень, лет восемнадцать. По-русски говорит лучше нас с вами. Принес три сообщения. От братьев Рахмановых, Саттаха Амонатова и Бодхани Ахмадова.

— Что от троих сразу?

— Нет, от каждого отдельно. Причем не скрывал, что должен передать информацию Сергею Павловичу, но поскольку тот занят, считает возможным сообщить ее мне.

— Недисциплинированно, однако… — пробурчал капитан Метанов, командир третьего батальона. — Через голову прыгает.

— Наоборот, Петрович, — парировал Рюмшин, — говорит о том, что люди Ирбиса умеют проявлять разумную инициативу. И отлично знают, кто есть ху в дивизии. То есть их разведка щи хлебает не лаптем. В пример некоторым.

Махонько снова попытался сжаться. Командир кивнул Пилькевичу.

— Суть сообщений: Рахмановы готовы добровольно присоединиться к нам при условии совместных боевых действий против Ахмадова, нацеленных на его уничтожение.

Офицеры снова зашумели. Неожиданное заявление…

— Амонатов — продолжил Андрей, — извещает о союзе с узбеками и доводит до нашего сведения, что в случае конфликта с Ахмадовым выступит на нашей стороне. Более того, прямым текстом сказано, что после уничтожения Бодхани-баши, готов вести переговоры о едином Таджикистане. То есть, не так прямо, как матчинцы, но всё же…

Теперь все молчали. Одно дело Матча, а совсем другое Пенджикент. Такого никто не ожидал.

— И наконец, главный герой. Всего лишь заявляет о своем миролюбии. Клянется, что первым не нападет, и от нас ожидает того же.

— Ничего нового, — подал голос Махонько.

— Ну-ка, ну-ка, Григорьич, поподробней.

— На днях джигиты Ахмадова, — капитан был доволен возможностью реабилитироваться, — предприняли очередную попытку штурма Сангистана. На этот раз очень серьезными силами, с применением артиллерии и «брони». В первый же день разнесли матчинские укрепления вдребодан. А ночью матчинцы совершили диверсию, в результате которой была уничтожена практически вся техника противника, нанесены серьезные потери живой силе, а оставшееся войско полностью деморализовано. Серьезные потери в офицерском составе, хотя сам баши не пострадал. В общем, джигиты просто бежали. После этого Ахмадову только и остается, что просить всех о мире. Но и матчинцы напуганы, ищут сильного союзника. Понимают, что второй раз может и не повезти.

— Паша, — спросил Пилькевич, — ты можешь сказать, что это была за ночная операция? Может, тебя в ней что-то удивляет?

— Что-то? — вскипел Махонько, — да это загадка почище Ирбиса! Подобраться ночью к позициям врага, бесшумно убрать часовых, заминировать половину расположения противника… Всё это так, что тот ничего не заметил… А потом рвануть одновременно, да еще со звуковым сопровождением! Откуда в Матче такие спецы? Я не уверен, что наши смогут сотворить подобное. Такое по зубам только профессионалам высочайшего класса! А тут вчерашние дехкане под командованием бывшего сержанта. Бред.

— Ты не бредкай, Григорьич. Ты предположения давай.

— Три у меня предположения, и все фантастические.

— Про инопланетян можешь пропустить.

— Пропущу. Это реалистическое.

— А фантастическое?

— Первое. Сержанту Рахманову всё же удалось за одиннадцать лет натаскать группу бойцов с необходимым уровнем. Фантастика заключается в том, что сам сержант этой подготовки не имеет, и иметь не может. Только стандартные навыки десантника, отслужившего срочную. А это все же совсем не то.

— М-да… — скептически протянул Метанов.

— Второе, — не обращая внимания, продолжил Махонько, — что Матча наняла группу наемников-диверсантов высшего класса. Только все известные нам отряды на такое не способны. И более того, само ее существование невероятно. Они давно служили бы какому-нибудь баши. Масштабом не меньше Сарыбека. Или сами были баши. Услуги таких скорохватов стоят дороже всей Матчи.

— Тоже не версия, — согласился Рюмшин.

— И последнее. Появилась новая сила. Новый игрок на политической карте Таджикистана. Опять же совершенно неясно, кто это такой, где прячется, чем занят и так далее. Для подготовки интересующих нас отрядов нужна неплохая база. А нам прекрасно известно, кто и где находится в стране.

— Да? — скептически хмыкнул начштаба. — А скажи, Паша, сколько у тебя бойцов уровня Галочки? То есть, старшего лейтенанта Андреевой?

— Галки? — удивился Махонько, — да считай, что и нет. Пара мужиков, может, и справятся, но благодаря грубой силе. Она уникум.

— Так вот, твой уникум утверждает, что сегодняшний гость — боец ее уровня.

— Что? — Вопрос был задан хором. Оно и понятно…

— Старший лейтенант Андреева утверждает, что «язык» Ирбиса — очень сильный боец. А если учесть, что за всё время деятельности Посредника не известно ни об одном «несчастном» случае с его людьми, есть основания полагать, что подобная подготовка — типовая для всей группы.

— Ни фига ж себе, — выдавил Махонько, уже ожидая очередного разноса. Однако, Рюмшин и сам был ошарашен.

— Это еще не всё, — продолжил Пилькевич, — ни один человек Посредника не приходит к одному адресату дважды. Сколько людей должно участвовать в работе для выполнения данного условия? — он оглядел присутствующих и договорил: — минимум полсотни. С учетом возможностей изменения внешности. Скорее, больше. И еще. Все «глаза и уши» очень молоды, не старше восемнадцати. А это что означает?

— Не тяни, Андрей! — воскликнул полковник, — любишь ты театральные эффекты!

— Это означает, что готовить их начали лет в шесть. Сразу после Войны. И база у Ирбиса есть.

— Может, ты еще скажешь, где она находится.

— Не скажу. Но где-то же прячется сам Ирбис. Вот там и база. И Сангистанская операция ему вполне по силам.

— Предположим, ты прав. Но смысл Ирбису помогать Матче?

— Например, сохранение напряженности. И, соответственно, необходимости в его услугах.

— Но это означает, — задумчиво сказал полковник, — что в случае нашей войны с Ахмадовым на его сторону может встать еще одна сила. Причем, достаточно серьезная.

Рюмшин некоторое время сидел неподвижно, потом покрутил головой и произнес:

— М-да… Ладно. Какие будут предложения по сути полученных предложений? По младшинству. Капитан?

— Хорошо бы придавить гниду, — сказал Метанов, — но воевать нам сейчас не с руки. Да и с Ирбисом разобраться надо. И с матчинской историей.

— Согласен, — поддержал Махонько.

— Андрей?

— Я бы ответил Рахманову так: в настоящий момент мы готовы заключить договор о взаимопомощи. Но не более. Амонатову сказать спасибо за сообщенную информацию. А Ахмадова поставить в известность о договоре с Матчой и предупредить о недопустимости… ну и так далее.