Илья Сомов - Солнечный Остров Страница 41

- Ни звука. И постарайся сильно не дергаться.

Снабдив невольного гостя этими ценными советами, Петр отправился открывать дверь. На пороге обнаружился длинноволосый мужчина в черной рясе, на груди незнакомца блестел золотой медальон со знаком солнечной вспышки, почти такой же, как у Петра, разве что чуть побольше.

- Дружище Абидаль! - воскликнул Петр, раскрывая объятия. - Какая радость, что ты заглянул!

Длинноволосый Абидаль поморщившись, позволил себя обнять, причем его макушка оказался прижата куда-то к солнечному сплетению великана.

- Прошу, не так сильно, друг, – высоким голосом простонал пришелец, - еще немного, и ты меня раздавишь.

- О, тысячу извинений, я просто так рад тебя видеть, что немного забылся, - отозвался Петр, медленно разжимая объятья.

- Я тоже рад, что застал тебя на месте, - проворчал Абидаль, одергивая рясу. – Твое новое приобретение? – длинный худой палец указал в сторону застывшего в углу Ормата.

- Да вот, раздобыл недавно по случаю, - великан смущенно пожал широченными плечами, - еще не знаю, оставлю его себе или на что-нибудь обменяю.

- Знаешь, я раньше только слышал о твоем хобби, - сказал Абидаль, неторопливо подходя вплотную к обалдевшему парню. – Потрогать можно?

- Я бы просил воздержаться.

- Ну да, ну да, - пробормотал Абидаль, приподнимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть Ормату в лицо, - Если примешь совет дилетанта… Я бы его оставил. Очень интересный экземпляр.

- Ты думаешь? – с живым интересом воскликнул Петр.

- Да, на первый взгляд мерзость, конечно, но есть в нем что-то… Возможно первобытная дикость. Не знаю, как лучше сказать.

- Для дилетанта у тебя очень острый глаз.

Окончательно ошалевший от таких разговоров, Ормат решил уже наплевать на запреты Петра и заговорить, чтобы хоть как-то прояснить дурацкую ситуацию, когда его взгляд упал на висящее у двери зеркало. Челюсть парня плавно отпала, да и так и повисла. В мутном стекле он хорошо видел худую спину Абидаля, а вот вместо собственной хорошо знакомой физиономии там отражалось нечто совершенно невообразимое. Больше всего это «нечто» напоминало немыслимо древний уродливый доспех с шипами на наплечниках, рогатым шлемом и мерзко ухмыляющейся рожей какого-то демона вместо забрала. Все это было раскрашено в режущую глаз красно-желтую полоску.

- Однако, друг мой, я навестил тебя не ради искусства, - сказал Абидаль, поворачиваясь к Ормату спиной.

- Увы, я об этом догадался.

- Меня обеспокоила ситуация в нашей восточной Обители Мистерий, - с места в карьер взял Абидаль. – Уже довольно долгое время я не могу связаться с Гидимиром, и никто из тамошних братьев не может мне ничего объяснить. А ты, как я понимаю, буквально только что оттуда, - мужчина выжидающе замолчал.

Неожиданно развеселившись, Петр хлопнул себя по бедрам:

- Не хотят объяснить? Это я могу понять. Видишь ли, Гидимир уже несколько дней как сидит в тамошнем подвале. Я думаю, слишком активно дегустировал наши эликсиры счастья. Можно сказать, травма на производстве.

Абидаль, укоризненно взглянув на Петра, нервно хрустнул пальцами:

- Как же это он не вовремя. И именно тогда, когда мы должны были готовить Валло… Что такое?!

- Кхм, ну, как бы это сказать… В общем-то, именно из-за пацана Гидимир в подвале и оказался. Он его то ли приревновал, то ли еще что… словом, драма человеческих судеб, - проворчал великан, потупив взгляд.

- Да говори ты, не тяни! – воскликнул Абидаль, побледнев.

- Я сам не видел, мне только рассказывали, но если верить нашим братьям, однажды утром Гидимир стал бегать за Валло по коридорам Обители с церемониальным топором. Кричал, что тот подлый изменник, что всю жизнь ему поломал. Гонялся, значит… И догнал. Когда его вязать стали, уже все кончено было. Тебе плохо, друг?

Гулко дыша, Абидаль тяжело оперся на стол, совершенно белое лицо скрылось за длинными волосами:

- В Гавань уже докладывали?

- Навряд ли, - осторожно отозвался великан. – Подумаешь, еще один сгорел на работе, зачем сор выносить... Уже уходишь?

Не отвечая, Абидаль промчался мимо Петра к выходу. Пожав плечами, великан закрыл за гостем дверь. Когда Петр повернулся, Ормат успел заметить на его губах еще не успевшую растаять странную, недобрую улыбку.

- Вот и все, спящая красавица, можешь оттаивать, - небрежно бросил великан.

Ормат боязливо снял с шеи тяжелую цепь и  с огромным облегчением увидел, что снова отражается в зеркале как положено:

- Как это вышло? – спросил он, держа медальон на весу подальше от тела.

- Разумеется, колдовство, - хмыкнул Петр и отбирал цепь. – В другой раз я бы научил тебя нужным заклинаниям, но сейчас у нас много спешных дел.

- Опять потащите меня в мусорном контейнере?

- На твоем месте я бы не привередничал, но можешь радоваться, контейнер для нас – пройденный этап.

Порывшись в уже знакомой Ормату нише, гигант достал широкий черный плащ с капюшоном:

- Одень, - сказал он, швырнув шуршащий ком своему «новому приобретению».

Повозившись с завязками, Ормат натянул на свои лохмотья тяжелую гладкую ткань.

- И все же кое-какая цена у меня есть, - сказал он, одергивая длинные рукава, -  тот болван с таможни был прав – поссорившись с людьми Сабана, вы нажили серьезного врага.

- Стройная теория, только ты забываешь, что обыска я бы не допустил ни при каких обстоятельствах. Достаточно позволить нечто подобное один раз, чтобы потом десятилетиями отучать высокородных от скверной привычки. А что касается Сабана, то если он действительно так тяжело переносит огорчения… Что ж, без врагов жизнь была бы скучной и пресной.

- Нет, прошу вас! Не надо! – голый мальчишка рванулся, но путы только глубже вошли в тело. - Нет!

- Да затки ты его! – рявкнул коренастый мужчина в кожаном фартуке, заляпанном бурыми потеками.

Длиннорукий бритоголовый парень с тонким хрящеватым носом пнул мальчишку сапогом в висок.

- Аккуратней, кретин, - прошипел коренастый, - давай, хватай его за ноги.

Вдвоем они подтащили свою жертву к грубо сколоченному кресту из толстых жердей.

- Растягивай его, что смотришь, - подтолкнул помощника коренастый.

Разрезав веревки, бритоголовый палач быстро и сноровисто растянул несчастного на кресте. Маленький, с торчащими ребрами,  с кожей в алых пятнах злых солнечных ожогов, мальчишка походил на подготовленного для жарки тощего цыпленка. Коренастый извлек из-за пояса длинный толстый гвоздь и деревянный молоток.

- Смотри внимательно, - сказал он, процарапав граненым острием точку на худеньком запястье. – Гвоздь ты должен вогнать именно сюда – между костей. Если промажешь и вобьешь в мясо, он ничего не удержит. Телосложение у всех разное, так что учись прикидывать на глазок, - бритоголовый почтительно кивнул, внимательно следя за действиями наставника. – На все про все у тебя три удара. Запястья и лодыжки. Кто не может справиться, пусть идет свиньям глотки режет – больше он ни на что не годен. Только три взмаха молотком. Вот таких.

Молоток стремительно опустился, гвоздь, чавкнув, пробил тело и вонзился в сухое дерево. Мальчишка, вздрогнув, раскрыл глаза.

- Держи! - гаркнул старший.

Бритоголовый стремительно упал на впалую грудь паренька, придавив его своим весом. Мальчишка бился и визжал, на одной невыносимо высокой ноте. Палач кинулся к другой руке и без малейшего усилия распрямил отчаянно сопротивляющуюся тонкую конечность. Быстрый удар – взрыв крика больно ударил по ушам.

- Заткнись, а то язык отрежем, - прошипел коренастый.

Так же сноровисто он  подступил к  молотящим по земле ногам и прижал их коленями:

- Смотри, здесь сложнее всего.

Молоток резко опустился, вгоняя гвоздь мягкое мясо и твердое дерево. Брызнувшая кровь мелкими пятнышками осела на стальных носках сапог подошедшего мужчины. Позабыв про жертву, палачи ткнулись лбами в прокаленную солнцем пыль.

Не обращая на них внимания, хозяин дорогих сапог шагнул к верхушке креста. Мальчишка мотал головой из стороны в сторону, из прокушенной губы ручейком текла кровь. Увидев нависшую над ним тень, парнишка мелко задрожал, из распахнутых глаз полились слезы.

- Ах, Амитар, дитя мое, заботься ты лучше о своем хозяине, не оказался бы сейчас в таком скверном положении, - мужчина повернулся и бросил режущий взгляд на палачей. – Если хоть один сдохнет раньше, чем через три дня, займете их место.

- Да, господин. Спасибо, господин, - хором откликнулись те, не поднимая голов.

- Скольких вздернули за сегодня?

- Шестнадцать, господин. Осталось еще сорок шесть, - быстро ответил старший палач.

- Медленно. Очень медленно. У меня нет никакого желания торчать здесь до полуночи.

- Прошу простить, князь, - отозвался коренастый, стараясь вжаться в землю, - мы сделаем все возможное. Еще до заката на крестах окажется каждый третий из дворни.