Стас Лабунский - Чернобыльская рокировка Страница 41

— Мы не ведем работу среди местного населения. Значительно проще выселить его из важных районов. Сейчас мы освобождаем окрестности аэродрома. Ждем зондеркоманду двести два.

Свело у Викинга челюсти. Знал он такие команды. Каратели. Парни войны до победного конца, потому что в случае проигрыша их ждала петля из телефонного кабеля. Намыливать не надо и шею не переломит. Двадцатый век на дворе, надо использовать блага цивилизации. Пулеметы, колючую проволоку и газ «Циклон — Б».

— Замечательная новость, — сказал сталкер. — Впереди много работы. Очистку вокруг аэродрома на неделю приостановить. Не до них. Если недостаточно моего требования, я пошлю к вам Краузе, он его продублирует.

— Нам нужен приказ комиссара по делам восточных территорий Функа, — уточнил гестаповец. — Он куратор строительства.

— Будет, — уверенно заявил Викинг. Этого Функа в сорок четвертом Кузнецов во Львове пристрелит, вспомнил он.

— До приказа мы будем продолжать работу по намеченному графику, — сказал гестаповец.

Ни черта себе, все любезности впустую, разозлился сталкер. Сейчас ты узнаешь, что такое настоящие неприятности, рожа чекистская. В жизни пригождается все, кроме тригонометрии. Однажды, пережидая кислотный дождь, Викинг целый вечер читал старые газеты советской эпохи. Сейчас он использует этот запас.

— Время обеденное, посидите с нами за столом, — радушно предложил гостю. — Всех жандармов за стол, мясо кусками и самогона море, — подмигнув, шепнул Къяре. — Все равно по-нашему будет, не хотел по-хорошему, споим враз.

Первый тост за здоровье великого фюрера. Второй за победы вермахта. Третий за бойцов, кующих победу в тылу, за гестапо, фельджандармерию, НКВД и примазавшийся к настоящим героям Абвер. Четвертый за погоны с большими звездами для всех сидящих за этим столом. И понеслось. За единство партии и народа, за мудрость вождя, за самую крепкую в мире броню. Часа через два гестаповец рухнул под стол.

— Крыса тыловая, ему с бабами воевать, а не с партизанами, — сказал жандармский унтер. Немцы заорали «Хорст Вессель». — Мы идем, печатая шаг, пыль Европы скрипит под ногами, ветер битвы свистит в ушах, кровь и ненависть, кровь и пламя.

— Так пусть же Красная сжимает властно, свой штык мозолистой рукой, — ответил им Викинг. Они ему «Серые колонны», а он им «мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». «Вахту на Рейне» и «Броня крепка, и танки наши быстры» пели вместе. Половина немецких танкистов училась вместе с Гудерианом и Ротмистровым в школе командиров «Кама» под Казанью. Хорошо их подготовили. Один до Москвы за одно лето дошел. Другой за три года кровопролитных боев дойдет до Берлина. Станет маршалом бронетанковых войск. Одна школа, дороги разные.

Викинг зашел в дом, всадил гестаповцу дозу снотворного.

— Спи спокойно, понял? — сказал вдогонку. Положительный герой высказывается после выстрела. Вкатил себе дозу противоядия.

Сзади подошла Къяретта и погладила его по пробивающемуся пушку на бритом черепе. Он прижался к ней, вдыхая чудный запах.

— У нас каждый день на счету. По крайней мере, сегодня и завтра каратели никого не убьют. А там мы что-нибудь придумаем, — вздохнул сталкер.

— Конечно, — согласилась боевая подруга.

Викинг про себя улыбнулся. Ему бы половину ее уверенности.

Киев

Овсов так и работал весь день в канцелярии. Корпус «Д» он разгрузил полностью. Человек семьдесят ушли на условно-досрочное освобождение, столько же освободилось вчистую. Погоны и новое удостоверение ему привезли после обеда. Пять человек вызвалось работать в Зоне, все грабители, налетчики. Сорок три человека были сочтены им неисправимыми. Их расстреляли на хоздворе, рядом с кочегаркой, чтоб трупы далеко не таскать. Взяточники, растлители, убийцы и представители сексменьшинств. Пожили и хватит. Остальные были переведены на режим без охраны на территорию базы.

Уже оформлялись последние документы, когда фельдъегерь из департамента привез доклад о передаче сталкера, требовавшего встречи с генералом Найденовым, в руки американского контингента. Военная контрразведка сработала оперативно и перебросила все материалы в Киев. Умник уже прочитал все материалы китайцев и одобрил контакт с Пекином. Для полковника начиналась обычная работа. Оставалось только решить, что важнее, тонкая игра с противником или кровавая драка для наведения страха и ужаса. В конце концов, у командиров зарплата больше, пусть они и решают. Связался с Найденовым. Тот, естественно, был в курсе.

— Человек вышел к ним, потому что на них была наша форма, а они отдали его чужим, это — измена, — высказал свое мнение генерал-майор, — поехали, разберемся на месте. Выжигать заразу каленым железом.

Пристраивать куда-то пятерку добровольцев времени не было. Заехали по дороге на склад департамента получили полевой камуфляж и автоматы. Аэродром, вертолет, генерал в парадной форме с орденами, и вот огни Чернобыля.

Еще вертелись лопасти над головой, с воем рубя воздух, когда к вертушке подлетела машина. Открытый армейский джип. Двое приехавших обнялись с заместителем директора департамента.

— Паша на периметре, рано ему на такие дела ходить, — сказал крепкий, но в возрасте дядька. — Поехали, возьмем гадов.

Второй батальон построили по тревоге. Выдернули из строя лейтенанта и сержанта. Офицерик пытался дергаться, важной родней пугал. К нему подошел Зомби.

— Ты не знал обо мне? О генерале Найденове? Если бы ты принял другое решение, мы познакомились еще в обед, и сейчас я перед строем вручал тебе награду. Но ты предпочел пачку денег за жизнь хорошего парня. Это был неправильный выбор, но его сделал ты сам. Расстрелять!

Не было на плацу ненужных стенок. Жилые казармы да столовая кругом, что их пачкать и пулями щербить. Дядька Семен схватил лейтенанта, свалил его на щебенку плаца ударом ноги в колено. Поставил автомат на одиночную стрельбу. Ударил выстрел, потом еще один, контрольный. Сержант встал на колени, забормотал молитву. Дядька Семен поднял автомат выше головы и выстрелил ему под левую лопатку. Тело завалилось на бок. Бывшие заключенные завернули покойников в брезент и забросили в багажник.

— Будем считать, что знакомство состоялось. Если кто-нибудь еще предаст своего сослуживца, посажу на кол, прямо здесь. Это сказал вам генерал Найденов, псевдо — Зомби.

Тела выбросили напротив штаба объединенного командования. Хотят, пусть хоронят, как героев, или съедят с горчицей и кетчупом. Главное, тонко намекнуть. Утром, для усиления убедительности Микола пристрелил из снайперской винтовки капитана, отдавшего деньги за Белого Пса. Пятеро шифровальщиков и переводчиков, не дожидаясь завтрака, покинули негостеприимный Чернобыль.

Официальных протестов ни одной из сторон заявлено не было.

— Фунтик жив и Епископ при нем, — довольно сказал Дядька Семен. Умник до всех довел информацию, полученную с диска Малыша и Коротышки. О них тоже.

— Первый раз шпионы так долго в Зоне продержались. Сколько их на моей памяти за периметр заходило. Американцы, немцы, прибалты, русские, наши, евреи, арабы, корейцы. День, другой, и все. Перемерли. А китайчата долго работают, — поддержал разговор Микола.

— А мы? — спросил Юнец.

— А что мы? — не понял Микола.

— Ну, мы же тоже шпионы. Офицеры разведки, все поголовно.

Микола заскреб затылок.

— Скажешь тоже. Мы вольные сталкеры, за снаряжение помогаем родной стране. Ну и всем ученым, но за деньги. Мы сталкеры, которые прикинулись шпионами, а они были шпионами, а притворялись сталкерами.

— Значит, и китайцы — вольные бродяги Зоны, просто пока не попали в нее, не знали, — сделал вывод Паша.

— Переходить периметр лучше у Кордона, американцы его после атаки зверья боятся, — сделал заключение Дядька Семен. — Уползаем, скоро репеллент выдохнется.

Вернулись в город, докладывать не надо, Умник все важное всем сбрасывает, однако щит американский над Зоной пробить не может. Данных нет, аппаратуры мощной за периметром тоже мало, только в бывшем логове Паука.

Немцы работают по его схемам, но медленно. А Сотник в Зоне умирает, если сразу в пыль не превратился при сбое канала перехода. И в чем причина, совершенно неясно. Умник чувствовал бег времени каждой своей микросхемой. Он забрал комплект оборудования из материнской лаборатории. Если его включить, что получится? Еще один он? Безмозглая жестянка, каких много попрятано по миру? Рисковать не хотелось. Нужен был верный единомышленник со своей индивидуальностью. Значит, и включать его надо было в том же месте, где он сам стал личностью. Да здравствует Черный Сталкер, отец разумных компьютеров! Шутка. Делу время, потехе час. И электронный разум вгрызся в потоки информации, подбирая ключ к спутникам, отрезавшим Зону от внешнего мира.