Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв Страница 41

Верфь во Владивостоке была готова продолжить работу по модификации корпуса фрегата, но после обнаружения сети агентов неизвестной космической державы (сами агенты действительно не знали, на кого работают) Совбез решил провести реконструкцию непосредственно на Плесецком космодроме. Для этого из Владивостока пригнали сборочный модуль, печатающий 3D-конструкции любой сложности, и конструкторы, руководствуясь совершенными технологиями кванков сборки, втиснули «Умертвие» за два дня в отведённую ему камеру на фрегате. Так как проверять оружие в действии на Земле специалисты не рекомендовали, решено было провести испытание на границе Солнечной системы. На вопрос капитана Дроздова: что делать в том случае, если «Умертвие» невозможно будет активировать? – сборщики не ответили, а Мишин, руководивший всей подготовкой экспедиции, сказал:

– Возвращаться на верфь – терять время, так что в любом случае сразу отправляйтесь в поход.

– Слушаюсь, – бесстрастно согласился Вильгельм Дроздов, не раз побывавший в экстремальных ситуациях далеко за пределами Земли.

Тридцать первого января на космодроме состоялась встреча экипажа фрегата с группой исследователей и безопасников, которой руководил профессор Игорь Ильич Шустов. Кроме него, в группу вошли Диана Забавная (в качестве ксенолога), физик Джон Булковски, ксенобиологи Ахмет Свирский и Бен-Сурен Терехов и два спецназовца: полковник Константин Дубовик из епархии Мишина и полковник Илья Шмелёв, заместитель директора Коскона. Им была доверена миссия обеспечения безопасности группы (и корабля) в условиях жёсткого форс-мажора.

В одиннадцать часов утра фрегат стартовал в режиме «инкогнито», не сообщая об этом службам контроля пространства. На самом высоком уровне (президент плюс глава администрации президента) было принято решение как можно дольше не сообщать в СМИ о цели похода «Великолепного», чтобы избежать ненужной шумихи и не насторожить эмиссаров внешних инопланетных разведок, с которыми всё чаще приходилось сталкиваться не только российским службам безопасности, но и спецслужбам других стран.

Судя по перехваченным разговорам космических служб в Солнечной системе, старт фрегата остался незамеченным. Остановились в поясе Койпера в шестидесяти астрономических единицах от Солнца. Но ненадолго. Опасаясь, что эксперимент с «излучателем смерти» обнаружит «Аргус» – система телескопов обзора Солнечной системы, – капитан Дроздов предложил сделать прыжок на приличное расстояние, где и провести испытание.

С ним согласились и Шустов, и Шмелёв, после чего «Великолепный» нырнул в «струну» и вышел недалеко от тесной двойной звезды 35 Com[22], расположенной в трёхстах двадцати четырёх световых лет от Солнца (с учётом сдвига в пространстве[23]). Пара состояла из жёлтой и белой звёзд главной последовательности. Белая вообще не имела ни планет, ни астероидных колец, вокруг жёлтой вращались два перекрученных кольца пыли и газа, в одном из которых обнаружились приметные ледяные глыбы. Для эксперимента выбрали глыбу диаметром в сорок километров.

– Разрешите стрельнуть, капитан? – невинным голоском спросила Таисия Котик, управлявшая защитой и оружейными системами фрегата.

– Разрешаю, – ответил Дроздов.

Космолётчики затаили дыхание, всматриваясь в тёмно-искристые бездны космоса, на фоне которых медленно вращался вокруг оси освещённый лучами жёлтой звезды угловатый кусок грязного льда. Цвет самого льда был белый и синий, полосы грязи внутри него – тёмно-зелёные и коричневые. Компьютер фрегата гудком предупредил экипаж о включении «Умертвия», и глыба планетоида на глазах наблюдателей превратилась в рой тающих снежинок. Через мгновение исчезли и они.

– Работает! – не сдержал эмоций Дамир Волков, младший брат Дарислава, занявший на фрегате кресло первого драйв-оператора.

Раздались шутки и смешки членов экипажа.

– Если честно, я сомневался! – заметил Юрий Рушевский, навигатор «Великолепного».

– Я тоже, – добавил чем-то недовольный Булковски.

– Очень даже нормально работает, – сказал Дамир. – Хотя наш «нульхлоп» действует не хуже.

– Нужно протестировать эту пушечку на звезде, – скептически предложил Булковски. – Рыхлый астероид она распотрошила, но ведь нам обещали, что «Умертвие» гасит звёзды.

– Вообще-то мысль правильная, – согласился с ним Шустов. – Давайте проверим.

– Для этого нам придётся запрашивать разрешение Совбеза СОН, – заметил Дубовик, известный своим отстаиванием инструкций СРАМ.

– Это такая канитель, скажу я вам!

– Иначе нас заклюют формалисты, а то и санкциями пригрозят.

– Пусть грозят.

– Согласен провести ещё один пуск, – сказал Дроздов, – но не возле Системы, а ещё дальше. До Ланиакеи три с половиной миллиарда световых лет, вот где-нибудь в том районе и проведём эксперимент. В том направлении никто экспедиций не посылает, насколько мне известно, поэтому потерю звезды никто не заметит.

– Даже если мы грохнем звезду в этом районе, это на Земле станет известно только через триста двадцать четыре года.

– Но здесь могут случайно оказаться разведчики других стран.

– Пусть будет по-вашему, – согласился начальник экспедиции.

– Диана, вы не против? – вежливо спросил Шустов.

– Ой, конечно, я за, – удивилась она. – Почему вы спрашиваете меня? Я всего лишь рядовой член экспедиции.

– Боюсь, вы заблуждаетесь, – мягко сказал Шмелёв. – Шеф по секрету сообщил мне, что в связи с важностью решаемых задач вам в Ланиакее будет доверен контакт с тартарианцами.

– Мне?! – ещё больше удивилась Диана. – Почему?

– Потому что имеется прецедент – ваше влияние на «машину Судного дня», то есть на Копуна. Начальство РКС надеется, что вам и с Властителями удастся договориться.

Волков засмеялся, но Дроздов цыкнул на него, и оператор умолк.

– Вас не поставили в известность? – с любопытством спросил заместитель Шаргина.

– Нет, – огорчённо ответила она.

– Вы бы отказались?

Диана озадаченно помолчала.

– Наверно, нет.

– Тогда всё в порядке. Мы все надеемся, что наши усилия с вашей помощью не пропадут даром.

– Прошу внимания! – обратился к экипажу и пассажирам Дроздов. – Старт через минуту. Приготовьтесь!

– Готовы! – весело проговорил Шмелёв, не дожидаясь ответов остальных.

Через минуту «Великолепный» исчез из пояса Койпера, представлявшего собой «строительный материал» Солнечной системы, чтобы в режиме свёртки пространства преодолеть космическую бездну.

* * *

На этот раз компьютер фрегата по команде Дроздова сделал прыжок в один миллиард световых лет и оказался за пределами скоплений галактик Волос Вероники и Девы, в районе, не видимом с Земли по причине расположенных на данном векторе пылевых облаков.

Космолётчики быстро пришли в себя, привычно полюбовались на волокна колоссальной космической паутины, сотканной из других скоплений галактик, предваряющих мегаскопление Ланиакеи.

– Предлагаю провести испытание «Умертвия» здесь, – обратился к учёным Дроздов. – Мы на краю области Цвикки, рядом с парной звёздочкой класса М9.

– Звёзды – коричневые карлики, – добавил Твердыня, кванк фрегата. – Планет не имеют из-за неустойчивости орбит в условиях меняющихся гравитационных эфемерид.

– Изменится гравитационная картина этого района, – возразил Шустов.

– Незначительно.

– Вообще-то, если мы угрохаем одну звёздочку, – сказал Шмелёв, – трагедии не случится. Да, капитан?

– Поехали, – скомандовал Дроздов.

«Великолепный» отработал шпугом десять миллионов километров