Панспермия - Евгений Дегтярев Страница 41

Влад сдержанно кивну. Такая реакция его вполне устраивала.

— Но против его разбора на запчасти не возражаете? — все так же спокойно спросил он.

— Нет, старшёй — так же за всех ответил Сэм. Оставшиеся фермеры закивали.

— Так, — продолжил Влад — Есть здесь такие, кто против того, что бы разобрать клипер? — И он оглядел собравшихся.

Все согласно закивали. Штольц отвел глаза. А Савва подмигну.

— Тогда так. Савва — палец Влада уткнулся в плотника, — с тебя ремонт корпуса до герметичного состояния и снятие всех лишних деревянных деталей.

— Штольц! — Указующий перст переместился на кузнеца. — С тебя продумать снятие барбетов. Если что — я и Савва тебе поможем.

Штольц, собравшийся было что то возразить, услышав про помощь, тут же согласно кивнул.

— Ну а на один день, — Влад обвел глазами собравшихся, — Соберетесь все, кто сможет, нам нужно будет остов вытащить помочь.

Окружающие согласно закивали. Собрание можно было считать закрытым.

Беглецы

Чистый Словом посмотрел на свою молодую жену. Красивая. Ее звали Дар Богов и она была старше его на целых два года. Они сидели на берегу океана и смотрели на закат. Отличное занятие для молодых, если бы не причина его вызвавшая. Сегодня Чистый Словом опять поругался со старым Штольцом. Да так, что только вовремя подоспевшие другие подмастерья и смогли их разнять. И все из-за чего? Да из-за того, что этот старик позволяет себе пренебрежительно отзываться о его настоящем отце, обзывая его дураком и дикарем. И, хотя Чистый Словом не знал и никогда не видел своего настоящего родителя, мать рассказывала ему, что тот был великим охотником и очень уважаемым человеком. Ну и какое право имел этот недотепа Штольц оскорблять его память? Парень взял руку жены, погладил ее и попросил:

— Расскажи еще что ни будь про старую жизнь… Ты помнишь… Ты тогда уже умела говорить…

— Ох, — нехотя ответила та, — Я то же мало что помню. Разве что, как играла с другими девочками… И то как по вечерам все собирались у костра и старик по имени Большой Шрам рассказывал легенды про Демона, Прародителя и Райский Сад. А еще была легенда про Богов, которые вернуться и усмирят Демона. Но ты же знаешь, что тот же Большой Шрам сам потом отрекся от богов, объявив их демонами, жаждущими человеческой крови.

— Ты знаешь, — ответил ей супруг, — я не верю этому старику. Мне кажется, что он продался этим пришельцам, убийцам наших отцов. Вспомни, как он был дружен с Владом, пока не помер…

— Ты знаешь, любимый, не стоит плохо говорить об умерших. Пусть даже он тебе и не нравился — жена легонько стиснула руку Чистого Словом.

Хорошо, не буду, — согласился тот. — Но, если бы ты знала, как мне иногда хочется сбежать с этого острова! Вернуться туда, где был дом моего отца, попробовать договориться с его богами. Я, почему то, больше верю легендам о Прародителе, а не тому горячечному бреду, что рассказывали Влад и Большой Шрам. Мне кажется, тому, что боги напали на них есть свое объяснение! Как и тому, что этих двоих они отпустили. Может, всевышние хотели покарать нечистивцев, взявших в руки оружие в их присутствии, может демонстрировали таким образом свою силу, а пришельцы не устрашились… В общем, я хочу отсюда уплыть на землю предков…. И будь что будет…. Я боюсь, что если останусь здесь, то или Штольц убьет меня или я его.

Дар обняла мужа, понимая, что тот находится сейчас в жутко смятенных чувствах. Она не стала возражать ему, а лишь тихо спросила:

— Но как нам уехать с острова? У нас же нет корабля!

— Я думал об этом, — оживился Чистый Словом, — И говорил с Подобным Грому. Ты же знаешь, он рыбак и то же, не хуже меня, не в ладах со старым Мигелем…. Он предлагает позаимствовать лодку у этого скряги и через неделю плавания уже быть на материке. А там …. Я думаю, что боги не оставят нас в беде.

Дар Богов задумалась. С одной стороны, то, что предлагал муж было чистой воды авантюрой, рожденной мозгом несправедливо обиженного мальчишки. А с другой стороны, Чистый Словом действительно был излишне горяч и очередная его ссора со Штольцем вполне могла закончится смертью, причем обоих. Недельное же путешествие в море выглядело менее опасным, тем более с таким моряком, как Подобный Грому. Поэтому, обняв и поцеловав супруга она тихонько произнесла:

— Тогда давай сбежим. Только нам нужно пару дней, что бы собраться.

Спустя два дня, на берегу, возле лодочных причалов появились четыре тени. Пристань была обычно пустынна в это время суток. Старый сторож Сигизмунд, по обыкновению, спал в своей сторожке. И, даже проснись он в эту минуту, все равно не увидел бы бредущих по шею в воде четырех молодых людей: двух парней и девушек, направляющихся к дальней от причала большой лодке, принадлежащей Мигелю-рыбаку — фактически владельцу всего рыбного промысла на острове, и из-за своей больших осадки и веса не выволакиваемой, обычно, на берег.

Подобный Грому легко поднялся на борт по свисающему причальному канату и, быстро перебежав по палубе на противоположный борт, сбросил веревочный трап своим подельникам и, не обращая больше внимания на их возню, скользнул по канату обратно вводу. Размотал причальные чалки на импровизированной деревянной пристани и, навалившись что было силы на нос лодки, развернул почти пятнадцатиметровую посудину в сторону открытого моря. Затем поспешил в сторону ранее спущенного веревочного трапа. Ловко взобравшись на палубу, он бросился поднимать носовой парус, совершенно не обращая внимание на своих товарищей, намокших и продрогших, жмущихся друг к другу возле мачты. Можно было, безусловно, уйти от острова на веслах, только Подобный Грому сомневался, что и Чистый словом, и, уж тем более, их жены смогут работать веслом достаточно тихо, что бы не разбудить старого Сигизмунда. Поэтому он выбрал парус. Его, по крайней мере он знал как поднять практически бесшумно, не скрипнув ни единым (благодаря его, Подобного Грому, предусмотрительности, заранее смазанным блоком) и не дав ему хлопнуть. Еще через несколько секунд носовой треугольный парус был поднят и закреплен. Лодка, подобная