Вячеслав Шалыгин - Лучшая защита Страница 42

— Нет… У меня был такой… дома.

— Нас обнаружили. — Хант скрипнул зубами. — И теперь нам не уйти. Мы в двойном кольце: хищников и пиратов.

— Не забывайте, что хищники не примут чьей-либо стороны, — возразил Добровский. — С одной точки зрения, они наши враги, но с другой — они полезны, поскольку удержат пиратов от штурма.

— Эх, Юджин, Юджин, — криво ухмыльнулся Хант. — В отличие от пиратов у наших диких «друзей» нет посадочных модулей, которые могут летать как над джунглями, так и над океаном. Если десант высадится в воду и нападет со стороны моря, «союзники» нас не спасут. А еще учтите, что челнок с «Дампира» может сесть прямо сюда…

Он потопал каблуком по скале. Что и говорить, площадка перед гротом была в самый раз для посадки модуля. Добровский даже не стал спорить.

— Все равно у нас нет выхода, — спокойно сказал Виктор. — Раз пираты нас нашли, надо разворачивать приемопередатчик и выходить в гиперэфир. Будем каждый час посылать сигналы и ждать.

— А если Слободан ошибся?

— Я не ошибся, — всхлипнул бухгалтер.

— Тогда несите рацию, — вздохнул Хант. — Что нам остается?.. …До наступления темноты Хант вышел в гипер-эфир трижды. Ответа он не получил ни разу. На немедленный ответ никто особо не надеялся, но к началу каждого сеанса у передатчика собиралась вся группа. Все сидели и напряженно слушали шипение динамика. Ко времени четвертого сеанса Оксана задремала в палатке, Герберт остался на «зубе», а Инга и Слободан уселись на теплом камне у входа в грот. Рядом с Хантом были только Эужен и Виктор.

— Начните с проверки пиратских частот, — предложил Добровский. — Что-то их давно не было слышно.

— Я проверил, — отмахнулся Рик. — Тишина.

— Странно, — задумчиво сказал Попов.

— Может, их всех сожрали звери?

— Не думаю. Эти флибустьеры сами кого хочешь сожрут и не подавятся. Что-то они замыслили…

— Незаметно им не подкрасться, — беспечно сказал Хант. — Только на модуле. Но с этим ничего не поделаешь, а потому тревожиться не имеет смысла.

— Нет, прямо сюда они не сядут. Они же знают, что мы вооружены.

— Тогда вообще не о чем волноваться.

— Если бы так, Хант, если бы так… — Виктор вытянул шею и взглянул в просвет тропы-ущелья. — Вы ничего не слышали?

— Только шипение. — Рик легонько хлопнул по корпусу рации.

— Нет, я не о том. — Попов подошел к устью расщелины. — Как будто кто-то крадется.

— Пираты?! — шепотом спросил Эужен, снимая с плеча винтовку.

— Не знаю. — Виктор прижался к скале и направил оружие вниз. — Эй, кто идет?! Отвечайте, или буду стрелять!

Шорох внизу прекратился.

Рядом с Виктором встал Добровский, а Хант жестом приказал Слободану унести рацию в грот и приготовил оружие к стрельбе, оставаясь позади Попова и Эужена.

Слободан упаковал передатчик и торжественно вручил его Инге. Она кивнула и ушла в укрытие. В сумерках было плохо видно, но Слободану показалось, что она взглянула на смелого приятеля с уважением. Вот так! Не только Хант может быть таким… Таким… заметным и уважаемым. Слободан вдруг отчетливо понял, чего ему не хватало всю жизнь. Нет, не самостоятельности или финансового благополучия, и даже не любви прекрасной дамы — хотя это казалось главной и неразрешимой проблемой. Ему не хватало капельки элементарного уважения. В первую очередь от близких, а во вторую — от окружающих. Его опекали, холили, иногда хвалили за успехи в работе и даже выписывали премии, но никто никогда его не уважал. Даже мама. А без уважения извне не было и самоуважения. И только по этой причине он вырос полным тюфяком. Кто знает, удастся ли выбраться с этой жуткой планеты и что случится потом, но одно Слободан отныне знал точно — жить как прежде он уже не будет. Он заставит всех относиться к нему с уважением. Пусть даже это обойдется недешево, ведь известно, что гордость — это бритва для кошелька, но, видит небо, он пойдет и на эту жертву!

Слободан решительно поднял винтовку и встал в просвете расщелины.

— Не мельтеши! — шепотом приказал Виктор. — Лучше карабкайся на скалу слева от грота. Будешь прикрывать фланг.

— Хорошо. — Бухгалтер внутренне возликовал.

Вот первый, пока слабый, но отчетливый проблеск уважения. Ему разрешили встать в строй. Не отправили в тыл с утешительным заданием «охранять женщин и имущество», а доверили целый фланг!

Слободан вскарабкался на скалу и залег меж камней. На фланге было темно и неуютно. Усилившийся ветер и шум близких джунглей смешивали все звуки, и расслышать что-либо подозрительное было невозможно. Разве что цокот копыт. Но хищники не имели копыт, да и пираты ходили пешком, а не гарцевали на конях. Слободан до слез всматривался в непроглядную темноту, но не видел ничего. Ни отсветов пиратских фонариков, ни блеска звериных глаз. Да, это было поистине испытанием для настоящего мужчины! Слободан сурово нахмурился и поправил сползшие очки. «Используй интуицию, воин Вселенной! Смотри разумом!» Слободан повел стволом винтовки вправо-влево. Интуиция промолчала. Неужели Виктор ошибся и этот участок не опасен? Или он намеренно отослал сюда слабохарактерного и потому бесполезного бухгалтера? Слободан почувствовал приступ обиды. Нет, не может быть, чтобы только-только зародившееся в душе самоуважение так вот сразу потерпело фиаско. Не должно этого быть!

Слободан стиснул зубы, и в ту же минуту в расщелине поднялся страшный вой. Его было слышно даже сквозь шум усилившегося ветра. Внизу застучали выстрелы, раздались крики, снова выстрелы… Слободан обернулся. Ему был виден только верхний край собственной скалы и «наблюдательный зуб». С верхушки «зуба» сверкали частые вспышки. Это стрелял Герберт. Все уже были в бою, кроме Слободана. Но раз Виктор приказал, надо охранять фланг! И это не трусость… наверное, не трусость…

Слободан снова развернулся лицом к темноте за краем скалы и вдруг увидел, как над этим самым краем поднимается едва различимый силуэт. Голова, плечи, две руки… Силуэт был огромным, и голова у него была какой-то неправильной формы: с массивными теменными буграми и впадиной между ними, что придавало черепу форму стилизованного сердца. Пещерная горилла?!

Слободан почувствовал, как взмокли ладони и затрепетало сердце. Он невольно подался назад, но тут вспомнил, что стоит, а точнее, лежит на посту и что в руках у него настоящее боевое оружие. Он сдвинул флажок предохранителя и нажал на спуск.

«Хеклер» коротко ткнулся в плечо и плюнул в силуэт короткой очередью. Горилла взмахнула руками и, почти по-человечески вскрикнув, упала вниз. Слободан не мог поверить… Он застрелил громадное чудовище! Попал с первого выстрела! Он победил эту жуткую тварь!

Он снова обернулся, словно надеясь, что хотя бы Герберт видел момент его триумфа, но темнота была непроглядной. На небе собрались тучи, и ночь над Терцией теперь могла соперничать с чернотой гиперхода.

Выстрелы внизу прекратились так же неожиданно, как и начались. Зажегся свет. Бухгалтер воспринял это как сигнал отбоя и пополз вниз, на лагерную площадку. Источника света Слободан не видел, но отблески помогли ему рассмотреть дорогу обратно.

Фонарь зажег Виктор. Он поставил его на огромный валун справа от грота, а сам с помощью Ханта и Герберта пытался сдвинуть с места камень поменьше. Слободан наконец сполз на площадку и бросился помогать товарищам.

— Еще немного, — натужно подбодрил Попов.

Камень сдвинулся и медленно покатился к расщелине. Он был значительно меньше устья, но больше, чем просвет расщелины в пяти метрах ниже площадки.

— Ну… еще… еще… Осталось совсем чуть-чуть!

Камень прошел устье и с грохотом покатился вниз. Как и ожидалось, застрял он точно на середине подъема.

— Теперь они… хотя бы сплошным потоком… переть не будут, — с трудом восстанавливая дыхание, сказал Виктор.

— Внизу вроде тихо, — сказал Герберт, приложив к глазам бинокль. — Кажется, они отошли в лес.

— Ага! — обрадовался Хант. — Обломали зубы!

— Это ненадолго. — Виктор взглянул на Слободана: — Как ты?

— Я… нормально… Я там кого-то подстрелил. Кажется, гориллу. Она залезла на скалу, а тут я…

— Молодец, — серьезно сказал Виктор. — Если честно, я не думал, что там кто-то появится, слишком высокая отвесная стена. Но вариант с пещерными мартышками не исключал… Слышали, Хант? Выходит, у этих зверей есть понятие о тактическом взаимодействии. Те, кто не умеет карабкаться по скалам, отвлекают наше внимание, а обезьяны заходят с тыла.

— Абсурд, — фыркнул Рик. — Это же звери! Какие у них понятия?! Инстинкты, да и только.

— Как знать. — Попов повернулся на каблуках. — А где Эужен? Герберт, ты его не видишь?

— Нет…

Герберт взобрался на ближайший камень и осмотрел площадку сначала без прибора, а затем при помощи ночного визора.