Безбашенный - Арбалетчики в Карфагене Страница 42

   Рабу одного наёмника-кельта, тоже не бедствовавшего и зерном запасшегося загодя, тоже захотелось "любви" свободной карфагенской гражданки и тоже "порядочной", а не профессионалки. Как и моему охламону, ему хватило ума нагребать бабу, будто для хозяина её снимает, а вот на вино этот прохиндей то ли пожлобился, то ли мозгов не хватило. В результате разобравшейся в обмане трезвой горожанке оказалось вовсе не "один хрен", а раб, страшно оскорблённый "неожиданным и необъяснимым" отказом, добился своего силой, а в процессе усмирения ещё и в зубы ей звезданул и два зуба выбил. Такое, конечно, остаться без последствий ну никак не могло, а его хозяин, не потрудившись разобраться, погорячился и вступился за своего неправого слугу, чем лишь усугубил конфликт. Слово за слово, удар за удар, первая кровь, первые трупы - вот так и началась эта заваруха.

   Город бурлил, но это зрелище давно уже стало привычным, и нам не было до него никакого дела. Мы шли себе мирно и спокойно, никого не трогая - ну, разве только Васькин, охмурявший знакомую красотку, временами давал волю рукам, но та не очень-то и возражала. В общем, возвращались по домам, когда неожиданно докатилось и до нас.

  Хренио как раз в этот момент, типа помогая спутнице нести медный кувшин с водой, заодно её и облапил, когда из переулка выкатилась довольно воинственно настроенная толпа городской черни. Вид руки испанца на крутом и соблазнительном бедре порядочной карфагенской девушки почему-то страшно не понравился её куда менее порядочным согражданам, которые почему-то вообразили, будто вправе решать за неё и за нас. В принципе это уже было неприемлемо, но мы не искали ссоры на пустом месте и вполне корректно поинтересовались, в чём проблема. Можно было ещё спокойно поговорить и мирно разойтись, но заведённая толпа принялась вопить что-то о проклятой наёмной солдатне, насилующей честных карфагенских женщин, и кое-кто принялся тыкать пальцами в нас. Явная вздорность и заведомая несправедливость обвинения нас, естественно, возмутила, и мы уже куда менее миролюбивым тоном потребовали либо немедленных доказательств, либо немедленно убраться с нашей дороги подобру-поздорову. В общем, дали черни последний шанс одуматься. Наша ли вина в том, что эти с позволения сказать граждане явно не в ладах с головой? Вместо нормальных внятных объяснений толпа с угрожающим рёвом двинулась на нас, и этого спускать безнаказанным было уже нельзя. Наши мечи с лязгом покинули ножны и без работы не остались...

   Проткнув "своего", я ещё и наподдал ему раздвоенным набалдашником рукояти, отчего тот с хряском впечатался зубами в мостовую. Трупу это уже до фонаря, но кого волнует труп? Я вразумлял наблюдающих за этим делом живых - пока ещё живых. Остальные наши тоже от меня в этом смысле не отстали, и урок для черни получился доходчивым. Толпа побежала, и мы продолжили свой путь. Из переулков к нам пробивались поодиночке и мелкими группами другие наёмники, тоже застигнутые заварухой врасплох, так что вскоре у нас сформировалась штурмовая колонна, вполне способная проложить себе дорогу во враждебном окружении. Но нас и не пытались атаковать. Вместо этого нас принялись обстреливать из окон всевозможными увесистыми предметами вроде горшков и кувшинов. Мы ответили камнями, после чего попытались допросить одного из раненых нами, дабы выяснить наконец, что тут за хрень происходит. Но тот так и окочурился, не сказав ничего вразумительного, а обстрел глиняной посудой из окон усилился, вынудив нас построиться в грубое подобие "черепахи" и ретироваться.

   Уже в своём квартале мы выяснили, что к чему - и выпали в осадок. Конечно, "хлебный" бунт был так или иначе неизбежен - но чтоб начаться вот так по-идиотски! Ну уроды, млять! Не изнасилуй тот раб того солдата-кельта ту бабу - не было бы вот этих дурацких стычек и этих трупов! А теперь - поздно, теперь - уже началось! Не ожидая ничего хорошего, мы использовали затишье после первых столкновений, чтобы капитально забаррикадироваться. И не зря - попёрли толпы помногочисленнее прежних и уже вооружённые. Кое-где среди них мелькали и полностью экипированные - явно присоединившиеся к бунтующей черни городские ополченцы. Отбивать атаки пришлось всерьёз, и к первоначальным трупам добавилось немало новых. Трудно сказать, чем бы кончилось это дело для нас, останься эта стихия неуправляемой - мы уж и в Мегару к своим за подкреплением послали. Но вскоре с той стороны всё как-то организовалось и упорядочилось. Там тоже разобрались и въехали, что наш квартал не при делах. Даже парламентёров выслали - типа, извините, ошибочка вышла. Ну, у нас особых возражений тоже как-то не нашлось, гы-гы!

   Бунт, конечно, вовсе не унялся, а просто принял более осмысленную и организованную форму. Нашлись вожаки, настропалившие толпу на её настоящих врагов - хлебных спекулянтов. Вот уж, кому досталось теперь по первое число! Их выволакивали из лавок и домов и убивали зачастую голыми руками - долго и сосредоточенно, не позавидуешь. Не щадили и их семей - жён, невесток и не слишком малолетних дочерей насиловали прямо на улице, пуская по кругу, и далеко не всякая отделывалась одним только этим. Об имуществе и говорить нечего - всё грабилось подчистую.

   Тут-то и обнаружилось, что не всё так просто в реальном мире. Как и в нашем современном, подавляющее большинство спекулянтов были не сами по себе, а под той или иной "крышей". Уцелевшие, бросив всё, кинулись к своим покровителям, после чего из ворот Мегары в Старый город выплеснулись колонны наёмников. Вот тут и началась настоящая заваруха! Всё, что происходило до сих пор, было - так, детской шалостью. Охваченные бунтом кварталы брались штурмом, солдатня вела себя, как в завоёванном городе - с той лишь разницей, что пленных продать в рабство не светило, поэтому их никто и не брал...

   К нам подошёл отряд испанцев от Арунтия, и мы уже опасались, что тоже сейчас получим приказ "выступить, подавить и примерно наказать". Основания? Ну, совет запастись зерном ещё до взлёта цен мы ведь от нанимателя получили? Выходит, он знал обо всём заранее? А кто знает о таких вещах заранее кроме тех, кто сам же эти события и организовывает? Но босс в очередной раз доказал, что вовсе не так прост. Полученный нами приказ гласил - оставаться на месте в полной боеготовности и ни во что не вмешиваться без особого распоряжения. Потом подоспело и особое распоряжение - бегущих от расправы горожан через квартал пропускать, следя лишь за тем, чтобы беглецы не хулиганили и не прихватывали по пути того, что им не принадлежит. Вскоре пришлось и исполнять последнее указание начальства, поскольку беглецы повалили целыми косяками - наёмники спекулянтских "крыш" с чернью не церемонились, да и "среднему классу" под их горячую руку попадаться не рекомендовалось. Не везде, правда, им была лафа. Большая часть городского ополчения приняла сторону бунтующих, и на улицах местами разыгрывались целые сражения - иногда даже по всем правилам военной тактики. Наёмники были опытнее, ополченцы - многочисленнее, так что раз на раз не приходился. В целом, конечно, побеждал профессионализм, и можно было спорить лишь о сроках, в которые олигархия восстановит свой полный контроль над Старым городом. По рассказам беглецов выходило, что основные бои идут в районе рыночной площади и продовольственных складов, но организаторы мятежа пытались овладеть и зданием Совета Ста Четырёх, объявив его низложенным и заменённым "представителями народа", под которыми они, надо полагать, понимали самих себя. От здания их отряды наёмниками олигархов отброшены, но накапливают силы для новой атаки. Всё это здорово напоминало известную байку об эпической битве двух противоборствующих армий за стратегически важный объект - избушку лесника на пригорке. Кончилось всё тоже, как и в той байке - в конце концов пришёл лесник и выгнал всех взашей, гы-гы!

   Лесник этот, само собой, был не простой лесник, а по совместительству ещё и городской суффет. Звали его Ганнибал Барка, и заявился он в город, естественно, не сам по себе, а со своими ветеранами. Нельзя сказать, чтобы нашкодившие олигархи так уж горели желанием впускать в ворота сердитого суффета с его не менее сердитой солдатнёй. В этом им пришлось помочь небольшому отряду городского ополчения, отбившему у наёмников ворота и открывшему их перед армией Барки. Такого от малообученного ополчения олигархи не ожидали, и совершенно напрасно. А то, что по-финикийски эти "ополченцы" в большинстве своём говорили коряво, запинаясь и то и дело срываясь на какой-то совсем другой, варварский язык - это уже частности, которыми совершенно незачем перегружать официальную версию событий. Не все из проштрафившихся толстосумов прогулялись на кресты или в изгнание, кое-кто отделался лишь лёгким испугом, а нам и нашим иберийским камрадам здесь ещё жить. А нашему щедрому нанимателю - не только жить, но и продолжать дела свои вести. Поэтому - не будем болтать лишнего, как сказано в официальной версии - так оно всё и было. Тем более, что и настоящие ополченцы там тоже присутствовали, обозначая участие. И спасибо им огромное за то, что только обозначали, а не путались у нас под ногами. Официально же - это всё они, а нас там и рядом не было. Вопросы есть? Всем всё понятно? То-то же.