Сергей Якимов - Сатанинский дар Страница 42

Внезапно девушка отдернула руки от своего свитера, словно он обжег ей кожу, и с изумлением уставилась на свои ладони. В глазах её заблестели слёзы и, подняв голову, она снова стала смотреть куда-то вперед.

Никто из подростков не замечал приближающихся к ним людей.

Андрей был уже почти в дверях столовой, когда ближайший к нему парень наконец, заметил его. На лице подростка отразилась одна-единственная эмоция.

Надежда…

Безграничная надежда человека, попавшего в безвыходную ситуацию и вдруг увидевшего впереди своё спасение. Такая надежда, наверное, горит в глазах жертвы землетрясения, сутки пролежавшей в бетонном мешке, который когда-то был её домом или квартирой, и услышавшей сверху лай поисковой собаки и голоса спасателей.

Этот парень явно пережил не самые лучшие минуты своей жизни, иначе бы он так не смотрел на появившихся людей.

Продолжая держать руку на пистолете за спиной, Андрей осторожно заглянул в проём двери, и справа, на небольшой сцене, увидел сидящего на стуле человека. Одного мгновенья хватило, чтоб узнать его.

– Последний! – кивком головы указал Андрей сержанту, который контролировал противоположную часть столовой.

Степан Судаков в вальяжной позе, закинув ногу на ногу, восседал на стуле, но даже мимолетного взгляда Андрею хватило, чтоб понять, что с Последним чтото не так. Лицо его было таким сосредоточенным и напряженным, будто он в уме перемножал шестизначные числа, а потом результат возводил в квадрат. Он настолько ушел в себя, что даже не заметил появления в дверях столовой людей.

Андрей понял, что это их шанс.

– Берем! – сказал он и вошел в столовую, не дав сержанту возразить и заставив двинуться за собой.

Вытащив на ходу пистолет и сняв его с предохранителя, Андерй взял на мушку фигуру Последнего и быстро стал приближаться к нему. Но не успел сделать и пары шагов, как в том произошли изменения. Тот явно перемножил и возвел в квадрат свои числа и теперь вновь вернулся к реальности.

– Ну я же просил не мешать! – довольно добродушно воскликнул он, увидев приближающихся к нему вооруженных людей, но добродушность эта была похлеще любой угрозы.

– Стреляйте! Стреляйте! – закричала вдруг девушка, и её крик так резанул по нервам Андрея, что он чуть не нажал на спуск.

Вместе с Ковровым он уже был в двух шагах от ступенек лестницы.

– Степан! Встань на колени к нам спиной! Положи руки на голову! – со стальными нотками в голосе пробасил Ковров.

– Лучше бы вы её послушались! – негромко и очень холодно произнес Судаков, и слова эти полоснули по нервам Андрея еще больше, чем крик девушки.

Они прозвучали как приговор!..

– Нет!.. Андрей!.. Сзади!..

Три эти разноголосые выкрика слились в один.

«Нет!!!» – в ужасе крикнула девушка. «Сзади!!!» – прокричала из дверей столовой Ольга. «Андрей!!!» – с каким-то неимоверным трудом, будто кто-то не давал ему раскрыть рта, выкрикнул Ковров.

Андрей резко обернулся, – и увидел, что пистолет сержанта направлен точно ему в голову.

К счастью, рефлексы сработали моментально. Андрей пригнулся, и выстрел громыхнул у него над головой. В следующую же секунду раздался резкий звон, – пуля угодила в окно сбоку от сцены.

Этот звук явно отвлек внимание Судакова, потому что он даже повернул голову в его направлении. И тут же отругал себя за это, потому что таким образом потерял концентрацию.

Когда же повернул голову обратно, увидел, что Андрей Ковалев целится в него.

После выстрела Коврова, звона пробиваемого пулей стекла и до того момента, как его мелкие осколки посыпались на пол, множество мыслей успели пролететь в оставшейся целой голове Андрея.

Он прекрасно знал, кто заставил сержанта выстрелить. Прекрасно осознал, что сейчас вовсе не вооруженный Ковров несёт главную опасность, а восседающий посреди сцены Стёпа Судаков по прозвищу «Последний» со своими невероятными нечеловесечкими возмоностями, которыми он пользуются в нечеловеческих целях.

И поэтому Андрей выстрелил в него.

Промахнулся.

Любой специалист скажет, что попасть с двадцати шагов пусть даже в неподвижную цель, не имея достаточной практики в стрельбе, довольно трудно.

Но Андрей увидел испуг на лице Судакова.

Тот действительно испугался, увидев, как из ствола пистолета вырвалось пламя, и пуля с жутким еле уловимым и одновременно невероятно громким свистом пролетела у самого уха.

Он мог не допустить следующего выстрела. Мог развернуть руку Ковалева, направив пистолет тому в лоб; мог не дать согнуться указательному пальцу; наверное, мог даже остановить на лету пулю…

Но испуг, который даже не успел перерасти в настоящий страх, не позволил ему воспользоваться той полсекундой, которая прошла между первым и вторым выстрелом.

Пуля угодила ему прямо в грудь, отбросив назад. Он навалился на спинку стула, который неимоверно долгое мгновенье пробаллансировал на двух ножкаж и в конце концов завалился назад вместе с телом Последнего.

Держа на прицеле неподвижное тело Стёпы Судакова, они медленно подходили к нему.

Коврова бросало в дрожь от одной только мысли, что он полминуты назад чуть не застрелил Андрея Ковалёва. Это жуткое ощущение, когда рука помимо воли направила пистолет тому в голову, никак не могло оставить его и, похоже, будет преследовать теперь еще очень долгое время.

Андрея била дрожь оттого, что он только что застрелил человека. Однако совесть не грызла – другого выхода просто не было.

Судаков лежал на полу с закрытыми глазами, раскинув в стороны руки. На груди у него медленно расплывалось багровое пятно.

Андрей не нашел в себе сил дотронуться до его шеи, чтоб проверить пульс, но, глянув на сержанта, сразу же забыл об этом, увидев у того на боку рацию.

– Проверьте… – ему пришлось откашляться, потому что слова застревали в горле. – Проверьте, есть ли связь!

Ковров взял в руки рацию и, после пары секунд манипуляций с ней, довльно прищелкнул языком:

– Лейтенант, это Ковров! Мы в школе, здесь…

Глаза Стёпы Судакова внезапно распахнулись, – отчего и Андрей, и сержант чуть не выпустили в него всю обойму, – и он начал еле слышно что-то шептать.

Андрей держал Последнего под прицелм, но не так-то легко было выстрелить в беспомощно лежащего на полу раненого человека. Заставив себя опуститься рядом с Судаковым на одно колено, он смог расслышать, что тот шепчет:

– Связи нет… Связи нет… Связи нет…

– Лейтенант!.. Лейтенант, вы меня слышите?

– Думаю, что нет, – ответил Андрей, поднимаясь и пытаясь поймать и выстроить в логическую цепочку беспорядочно мечущиеся мысли.

Уже было ясно, что ко всему, а, возможно – и за всем происходящим в Узинске стоит Стёпа Последний. Каким образом это ему удается – пока неважно…

– Смотри, Толяныч, двери-то на месте…

Андрей не понял этой странной фразы, сказанной одним из подростков другому, и, видимо, так требовательно посмотрел на него, что тот тут же пояснил:

– Когда мы спустились на первый этаж, дверей школы… не было. Их не существовало…

Вот тут-то Андрей смог ухватить за хвост и сформулировать ту важную мысль, которая пряталась среди других вопросов, версий, догадок и предположений.

Каким-то неведомым образом Стёпа Последний мог управлять не только эмоциями и поступками людей, но и окружающей реальностью, и еще бог знает чем!!!

Но сейчас, тяжело раненый, он, похоже, потерял или частично утратил эту способность. Ведь связь на мгновенье восстановилась, и исчезла вновь, когда он начал шептать: «Связи нет…»! А ведь раньше связи не было и без его шепота, то есть он контролировал её отсутствие на каком-нибудь подсознательном уровне.

Если бы у него хватило жестокости заставить каким-то образом Последнего замолчать: заткнуть тому рот, оглушить или выстрелить в ногу! Но Андрей не мог заставить себя сделать это или попросить кого-то. Уж наверняка кто-нибудь из этой четверки похищенных смог бы заставить Последнего перестать шептать, и тогда бы удалось проверить, восстановилась ли связь.

Но сейчас Андрей мог лишь теоритически обосновывать своё предположение.

Если окружавшее Узинск серое марево – дело рук Последнего, то сейчас, когда он находится в полусознательном состоянии и контролирует только связь… марево должно исчезнуть.

Андрей понятия не имел, правильно ли он рассуждает, но это можно было проверить.

Он отвел Коврова в сторону, в двух словах объяснил своё предположение и, не дав тому ни согласиться, ни возразить, бросился к дверям столовой, где подхватил удивленную его поспешным бегством Ольгу.

– Нам надо быстренько проверить, что там с маревом, – коротко пояснил он уже в машине.

Разорвав ночную тишину визгом шин, его «вольво» рванулся с места, но на ближайшем перекрестке Андрей притормозил и, поравнявшись с мигнувшей ему дальним светом и остановившейся милицейской машиной, за рулем которой успел заметить сержанта Лобенко, а рядом – лейтенанта Ващука, высунулся в окно: