Проект Лапамир - Виктор Владимирович Шипунов Страница 42

– Теперь, когда выяснили про взлом, у нас рулят люди из разведки, многих оттеснили на второй план и всех проверяют, включая начальника охраны и даже руководителя проекта. Больше мне рассказать нечего.

– Теперь осталось обучить вас способам связи с нами, и я уйду…

***

Незваная гостья ушла, а руки Михаила начали лихорадочно искать телефон.

– Сейчас, – шептали губы, а пальцы выбирали абонента, – позвоним Семену Семеновичу, и все прояснится… Чёрт! – громко выругался он, сунув телефон обратно в карман. В его голове был полный сумбур, мысли мельтешили, а губы безотчетно шевелились: – Та самая инструкция как раз и запрещает немедленно звонить, частоту могут слушать. И тогда, провал всей игры с чужими шпионами. Да еще и могут вернуться и убрать, ведь я ее видел. Что делать? Надо ждать утра. Я вроде не накосячил, хотя инструкцию помню только в общих чертах. А если и накосячил, то не слишком. Все, что я ей наговорил, они и так уже знают, а дальше не моего ума дела, там разведка будет руководить.

Он направил свои стопы в сторону холодильника, где стояла бутылка «Арарата». Руки ходили ходуном. С коньяком отправился на диван, прихватив рюмашку. Сделал из пиццы бутерброд, положив кусок на кусок, как он любил, налил до краев и крякнул. Коньяк показался особенно горьким и крепким.

«Это нервы, – подумал он. – Ничего, сейчас приговорю бутылку и станет хорошо. Надо дождаться утра и пойти на работу, как положено, – вспомнил он инструкцию, – а на работе немедленно доложить руководству. А руководство у меня Андрей Ильич, а он уже знает, что делать дальше».

Коньяк помогал, но не столь хорошо, как рассчитывал Шляпин, однако до утра он дотянул. Выпил крепкого кофе, побрился и деревянной походкой вышел на улицу.

***

Изгнанный с внешнего рейда Зурбагана «Богатырь», ходил галсами в полветра[1] двенадцать часов в одну сторону и столько же обратно. По мнению капитана и обоих пиратских консультантов, такой план представлялся наиболее выгодным. Через эти воды проходили четыре торговых маршрута, и фрегат пересекал их все. Разумеется, не было никакой гарантии, что они увидят все корабли, проходящие через этот район, но такая тактика повышала шансы до максимума.

Наталья не находила себе места. Глеб присматривал за начальницей, вовремя напоминая ей о еде и горячем чае. Три громадных робота ни в чем не нуждались. Воробьева не привыкла к настолько длительным заданиям. Обычно миссии ее отряда длились пару недель максимум, а эта казалась бесконечной.

Она тоже изучила огромное внутреннее море по карте и поняла, что за маленьким бригом можно гоняться годами, а слушая двух пиратов, которых каждый вечер, после ужина, вызывала к себе в каюту, капитан Воробъева постепенно стала уяснять географию и непростую политику здешнего мира. Конечно, у пиратов имелся своеобразный взгляд на княжество и обе империи, на права и законы, и приходилось делать всякие поправки к их мнению.

От пиратских консультантов Наталья и узнала, что Орккейские острова славятся многочисленными каперами, которые имеют патенты от правительства.

– А что, очень удобно, когда полгода у вас корабли идут с юга от ваших островов, а полгода с севера, – говорил бывший пиратский штурман. – Правительство пополняет казну, а каперы платят правительству и точно знают, что им за их безобразия ничего не будет. Впрочем, и для каперов есть ограничения, их не похвалят, если из-за них разразится война с серьезным противником. Конечно, Орккейские острова имеют приличный флот, укомплектованный головорезами, но одно дело легкие прогулки за добычей, а другое – война не на жизнь, а на смерть с десятками утопленных в битве кораблей и с тысячами погибших. Это не приносит прибыли.

– Наталья взяла за правило перепроверять информацию консультантов у капитана Клавдия. За неделю «Богатырь» встретил дюжину кораблей, и капитан Клавдио всех опросил: никто не встречал брига под названием «Дельфин». Среди опрошенных встретилось и пара орккейских судов.

Прошло еще двое суток. Стояла совершенно обычная ночь. И вот когда уже рассвело и пробило восемь склянок, что-то тяжело ткнулось в борт фрегата. Через мгновенье на борт «Богатыря» полетели кошки. Раздался воинственный вопль и через планшир на палубу начали перескакивать головорезы с абордажными саблями в руках, с одинаковыми желтыми платками на головах.

– Тревога, абордаж! – заорал вахтенный и начал бить в рынду с сумасшедшей скоростью.

Через минуту после этого такой же удар пришелся в другой борт фрегата. К этому моменту вахтенный умолк, по причине острого отравления железом. На палубу начали выбегать матросы, по пояс голые, а иногда и совсем голые, но с саблями и морскими тесаками в руках. Однако они оказались в меньшинстве, так как через другой борт тоже лезли головорезы.

Ситуацию спасли три робота, несшие вечную вахту на баке. Агни подошел к борту и дал длиннейшую огненную струю в сторону второго брига, вцепившемуся кошками в борт «Богатыря». Добрая половина вражеской абордажной команды осталась на бриге, не в силах преодолеть поток огня. Надстройки, паруса и мачты вспыхнули, будто облитые керосином. Через двадцать секунд вражеское судно полыхало. Следопыт, пробежав вдоль фальшборта, обрезал все лини, и кошки остались сами по себе, воткнувшиеся острыми крючьями в фальшборт. Больше ничто не удерживала пиратов возле борта «Богатыря» и между ними появилась быстро расширяющаяся полоса воды.

Стрелок выхватил автомат и в упор расстреливал набегавших на него пиратов. В роботов летели арбалетные болты, метательные ножи и щедро раздаваемые удары сабель и топоров. Агни удостоился персонального залпа из мушкетов с