Владимир Андрейченко - Пленники зоны. Смерти вопреки Страница 42

И только Тротил не мог ничего сделать и даже сказать. Потому что лежал мертвым на лестничной площадке возле лифтовой шахты и холодным взглядом смотрел на дверной проем…

Как и кто проворонил Черного Сталкера, никто пока не мог сказать. Виновного искать было некогда, да и поздно. А вот убийцу вычислили и предприняли скорые меры к его поимке. Вояка в техникуме! Холод еще не знал, что тот, подстреленный Подполом, «двухсотым» валяется в луже крови и мозгов, поэтому на правах старшего послал группу захвата зачистить здание. И сам возглавил это штурмовое звено.

В это время Ахмад, рыча и ругаясь, в смертельной схватке катался по полу и корчился в обнимку с аасменом. Мутант, запрыгнувший в окно первого этажа НИИ, где дежурил чеченец, сразу же бросился на того. Ахмад ловко сбил монстру прыжок и кинулся врукопашную, потеряв от удара оружие. Нож против когтей и гнилых зубов урода годился неплохо, но сила аасмена и его скользкие конечности оказались серьезным препятствием к быстрой победе. Растерзанная фуфайка чеченца выглядела пропущенной через мясорубку, кровавые полосы на лице и руках горели, но кавказец с остервенением рвал и долбил мутанта ножом, кулаками, коленями и даже головой.

Вылетевший из руки нож не повлиял на успех аасмена. Наоборот, Ахмад дико заорал и схватил пальцами за гнилой противогаз и скользкий череп урода. Большие пальцы обеих рук оказались на окулярах. Тела соперников слиплись и тряслись от напряжения. Вдруг стекляшки очков намордника аасмена провалились вовнутрь, и пальцы чеченца вдавили их в глаза чудовища. Ахмад из последних сил нажал и зажмурился, когда из глазниц аасмена брызнули слизь и черная кровь. Зеленый кисель мозговой субстанции излился наружу, прямо на лицо кавказца. Он отшвырнул врага, не стал созерцать его агонию, а отполз к стене и начал тереть физиономию рваными рукавами.

Вскоре раздался его выстрел – сигнал тревоги.

Бойцы разбежались по секторам, не забыв проверить охранение внизу и усилив ключевые точки первого этажа. На крыше остались Вовка с Орком. Последний еще до конца не очухался, мотая головой, трогая обширную гематому и слушая звон колоколов в ушах. Пацан рассказывал ему о схватке Истребителя с Черным Сталкером, об их гибели, а сам пялился на шлем командира спецназа и компактную видеокамеру на нем, продолжавшую снимать крышу и двух человек на ней.

Сталкеры заняли лабораторный корпус. Зрячий, еще не отошедший от ступора схватки человека с Черным Сталкером, понял, что сейчас его примут за убийцу и будут мочить. Он отбросил винтовку подальше, уселся на задницу и стал смиренно смотреть на вход. Сидел и ждал сталкеров, прикидывая в уме, что им скажет и чем докажет свою невиновность. Хотя и был уверен, что стопудово зубы выбивать начнут, не дослушав его до конца.

Первым в помещении появился Эскимо. Он наставил на анархиста обрез и громко позвал остальных. Этого белобрысого молодого парня Зрячий никогда не видел в Зоне, а вот следующего он признал сразу.

– Какого хрена расселся тут, анархист? – промолвил Корсар, возбужденный бегом и новостями последних минут. – Ща выброс будет, пулей за нами!

– Я… я… да-да… я мигом… я… – залепетал следопыт, пораженный таким поворотом событий, и потянулся к своей снаряге.

– Э-э, не-ет. Это не трожь. Прихвачу сам.

– Понял… я… понял.

– В здании кто кроме тебя есть?

– Н-н-е-т. Вроде нет. Моих точно нет.

– Звать как? – спросил сталкер, собирая оружие и рюкзак анархиста.

– Зрячий я. С Армейских баз.

– Ясно. Корсар я. Погнали махом.

– Я знаю тебя, сталкер. Ты птица видная в Зоне. Токо пропащая, но… видать, не совсем. Иду.

Он побежал вслед за Эскимо. Покорный и тихий. Но спокойный. Теперь его не убьют! Попался на глаза кому надо. Корсар в Зоне не слыл борзым мокрушником, по жесткачу не орудовал, а считался вольным, но авторитетным, разборчивым и гуманным.

Зрячий торопливо следовал за молодым сталкером, слыша сзади топот Корсара. К ним присоединились еще двое, которых анархист тоже узнал. Тагил и Бодайбо. Два друга. Значит, где-то пацан Тагила прячется. Ведь Полтора в Зоне порознь не бродят!

На улицах гремело уже вовсю. Зарево по горизонту с севера, всполохи и языки плазмы, тучи и шквальный ветер.

Выброс!

Группа миновала двор между корпусами НИИ, усеянный мертвыми телами и очагами огня, и с разбегу влетела в запасный выход института. Прихватила по пути ковыляющего кавказца с рыжей бородой в сгустках слизи и в рваной фуфайке, спустилась в подвал и очутилась среди нескольких человек, укрывшихся там. Среди них Зрячий с удивлением заметил Фигу. И хотя он находился среди нескольких пленных, но следопыту до чертиков приятно было увидеть его. «Живой! Значит, правы были те, кто судачил о доброте Корсара. Это не «Бастион» и не «Пепел»… Опачки! И пепловец тут. Ого… и бандит… Мля-я, это ж сам Зубоскал! Пипе-е-ц!».

– Парни, закрывайте вон ту фрамугу. И укрепите ее. Эй, ты? Да, ты, – Корсар показал на Фигу, одного военного и азиата, – втроем хватайте рулоны толя и бегом закладывайте ту дверь. Зрячий, че встал? Помогай, ммать!

– Понял.

– Корсар, а разведчики? Они как? – спросил Эскимо, помогая остальным сталкерам ворочать тюки сетки-рабицы.

– Они в техникуме засели. Там схоронятся. Бегом, мужики. Выброс начинается!

Здание НИИ задрожало, заскрипело. Ветер тонко засвистел в щелях и арматуре, раскаты грома орудийным залпом ударили по кварталу. Запахло озоном. А еще страхом. А он, как известно, имеет в Зоне свои запах и вкус!

Жуткое ощущение в голове, да и во всех органах, какое-то внутреннее жжение, чесотка, тошнота и дикая сухость в носоглотке – таким было действие Выброса на людей. Но к этим неприятностям и дрожи здания добавились иные мысли. Ничто не могло отвлечь их от потери командира и сапера. Двух опытнейших бойцов в спецназе, двух лучших человек, без которых бойцы осиротели.

Стихия бушевала недолго. Грохот и всполохи стали затихать, разверзшееся было небо начало светлеть, ветром разогнало тучи. На смену им торопился оранжевый закат, немыслимо яркий в этот раз. Это отметили все, кто давно ходил в Зону. Стало светло и где-то даже солнечно, как будто небесное светило хотело напоследок приласкать лица людей своими теплыми и желанными лучами.

Гул и вибрация полностью исчезли, стало тихо и пусто. Коматозное состояние уходило, муть и рвотные порывы улеглись, а улыбки и бодрость на пыльных чумазых лицах почему-то не появлялись. Боль и горечь от утраты друзей сменила злость на Черного Сталкера – убийцу, наверняка киборга или андроида, иначе его и не назовешь. А еще негодование на группу сидящих перед спецназовцами на бетонном полу подвала техникума военсталов во главе с блондинкой. Отсутствие у них оружия, позы с руками за головами, печальные лица объяснялись удручающим положением, в которое они попали четверть часа назад. И фингалом Пыть-Яха.