Александр Кондратов - Новый мир. Правила жизни Страница 42

— Мне кажется, что эта кучке идиотов, ты мало относишься. Я бы даже сказал, что они тебе лишь ненужные слуги. Я прав? — сказал я, пристально смотря странному гостю в глаза.

— Об этом не сложно догадаться, — пожал плечами тот, усевшись рядом на землю. Начал говорить, — знаешь, в чем ваша основная проблема? Вы считаете нас слабыми, бездарными, и у вас есть на это причины. Сколько я не бился с вами, всегда поражался. Вы бьетесь до последнего, не теряете головы в сражении, стойкость на грани мифов. А ваша магия! О, это дивная магия! Умение повелевать ветром и водой одновременно — это заслуживает уважения! Но и мы не лыком шиты. Вы считаете нас слабыми, но это не так. Вы берете все грубой силой, а мы умением. Вы нападаете стремительно на прибрежные города, но на взятие настоящих городов, крепостей, у вас не хватит ни силы, ни организованности, ни ума.

— Вы слишком самонадеянны, — ещё страшнее оскалился я, — не будь вы оборотнями, никто бы вас и не замечал, не видел в вас противника.

— Да, и это тоже! — важно сказал незнакомец, демонстративно махнув волчьим хвостом, — Но, скажу я тебе, сила любого народа не в вооружении или магии. Вся сила в их душах. Вы, северяне, даже неопытными бойцами представляете серьезную угрозу! От вас буквально веет решимостью, но не яростью! Воистину, души воинов являются решающим фактором в любом сражении. А мы, оборотни, как ты выразился, имеем одно отличительное свойство. Каждому из нас присуща продуманность. Нет, гномы в составлении различных планов непревзойденные. Но мы умеем все организовать так, что в любом стечении обстоятельств получали требуемый результат. И мы умеем стоять за свою землю до последнего! И, я тебе скажу, мы своей второй ипостасью пользуемся в крайне редких случаях, даже уже способность слабеть начала из поколения в поколение. Но мы и без нее очень сильны!

— И скромность вам не чужда, — хмыкнул я.

— Отнюдь! Я вовсе не бахвалюсь! Я говорю факты. Наша коалиция — единственная, которая существует уже много сотен лет без единой крупной внутренней распри, чьи границы незыблемы много лет. Эльфы даже не пытаются устраивать против нас крупные диверсии или атаковать наши границы, потому что мы давно готовы к их атакам! Был случай, когда мы уничтожили элитный егерский корпус эльфийской армии без единой потери! Это ли не доказывает наше превосходство?

— Да, вы действительно достойные противники, — согласился я, — но что если вы встретитесь с тем, что вам неведомо и непредсказуемо? Например, если вы встретитесь с человеком?

— О, эта старая сказка давно уже перестала морочить нам головы! — отмахнулся незнакомец, — Эх, ладно, что-то я засиделся. Удачи желать не буду, варвар, а вот безболезненной смерти искренне тебе желаю. До встречи у богов, варвар!

Незнакомец поднялся и бесшумно скрылся в темноте. Несмотря на то, что шел он у меня перед глазами, он будто растворился в воздухе, лишь кусты едва шелохнулись. М-да, непростой человек, очень непростой. Надеюсь, судьба больше не сведет меня с ним. Хотя чего там, выжить бы! Ну, с этим проблем не должно быть. Я уже кое-что придумал, осталось только реализовать…

Ждать подходящего момента пришлось долго. Рук я уже почти не чувствовал, туго стянутые веревкой они практически онемели. Я боялся, что совсем перестану их чувствовать и не смогу двигать ими. Тогда весь план пойдет коту под хвост, но этого не случилось.

Мимо шел, шатаясь и постоянно прикладываясь к бутылке, один разбойник. Он едва держался на ногах, но умудрялся при этом не промахиваться бутылкой мимо рта. Вот что значит опыт!

— Эй, мужик! — подозвал я его, стараясь особо не шуметь. Разбойник огляделся, с трудом сфокусировав на мне взгляд, — Наклонись, скажу кое-что!

— Что тебе надо, свинья? — подозрительно спросил тот, приблизившись.

— Я тебе расскажу, где я спрятал очень много золота! Я смотрю, ты мужик достойный, лучше всех остальных! Мне все одно помирать, так зачем золоту пропадать? Вот и хочу тебе его отдать, только наклонись, скажу, где спрятал. На ухо, чтоб не услышали! — придумывал на ходу, сам усмехаясь подобному бреду.

— Да, я самый…ик… лучший! — сказал тот, упав на колени рядом со мной. Он придвинулся, чтобы услышать важную информацию. Поморщившись от сильнейшего перегара, я выбрал момент и с силой ударил коленом пьяного разбойника в челюсть. Его голова дернулась, послышался хруст, тело бессильно повалилось рядом.

Так, теперь нужно все делать быстро. Я стал ногами пытаться вытащить из-за пояса разбойника старый, покрытый ржавчиной, нож. Удалось мне это не сразу, но все равно удалось. Теперь самое сложное — доставить нож в руки. Для этого мне пришлось подвигаться, переползая на другую сторону дерева. Оказавшись с противоположной стороны, я нашарил руками оставленный нож.

Ура! Теперь только перерезать веревки… готово! Я с наслаждением начал растирать затекшие руки, кровь погнала по застоявшимся жилам, противный синеватый оттенок медленно пропадал. Я собирался уже встать, как мимо прошел один из разбойников, не очень сильно пьяный. Увидев, что я освободился, он крикнул и бросился на меня, потрясая топором.

Я рванул от него, стремясь скорее достичь своих вещей. Оказавшись у оружия, я быстро схватил меч едва держащими руками, ударив встававшего повара, развернулся к нападавшему. Тот несся на меня, словно поезд, сильный и опасный. Но топор против длинного меча, что кухонный нож против арбалета. Я шагнул вперед, выставив меч, вонзившийся врагу в живот. Запахло нечистотами, враг повалился на землю, громко крича от боли. Его страдальческие стоны к моему удивлению, ничего не всколыхнули в моей душе. Я чувствовал лишь немое удовлетворение, особенно когда добил разбойника.

Не давая врагам времени опомниться, бросился к оборотню. Тот уже очнулся, слабо двигая головой, но быстро приходя в себя. Увидев меня, бегущего к нему с мечом, он широко распахнул глаза, но когда веревки, сковывавшие его руки, осыпались разрубленными на землю, лицо охотника стало каменным, как обычно.

Помог ему подняться, пихнув в ослабевшие руки нож, которые умудрился не выронить. Готнерим на удивление крепко сжал оружие, руки его на глазах возвращали свой естественный цвет, а глаза удивительно быстро восстанавливающего свои силы оборотня приобрели ясность.

Он молниеносным движением отправил нож в полет, я даже сказать ничего не успел. Смертоносное оружие, преодолев несколько метров в считанные мгновения, пронзило горло разбойника, нацеливавшего на нас арбалет. Дернувшиеся пальцы нажали на спусковой крючок, а болт, хищно блеснув в отблесках костра, впился в дерево, пролетев в миллиметре от моего уха. Везет мне пока, еще ни разу смертельно не ранили, хотя пытались много раз.