Матвей. Внештатный канцелярист - Антон Сергеевич Федотов Страница 43

– К бою! – едва слышно фыркнул боец, подбадривая уже лично себя.

Восемь одиночных выстрелов слились в один, лишая противника бойцов-наблюдателей. Тут же темп сменился хоть и на скупую, но слегка заполошную стрельбу «на подавление». Жечь боезапас уже не по кому, однако картинка, картинка…

Пока четверка пластунов развлекалась невозбранной тратой казенного имущества, хорунжий с еще четырьмя бойцами, словно тени, неслышным броском подобрались к стене склада. Несколько ударов ножом в очередного мечущегося часового, и вот Николай-Грот уже дает сигнал «чисто!».

Опытному человеку сразу ясно, что 8 из 9 колотых ранений – лишние. Однако для картинки – почему бы и нет? Тут же, в «свободном мире» как? Журналюги понаедут чуть ли не раньше экстренных служб. Особенно с учетом того, что их предупредили заранее. И четко объяснили, где и когда стоит быть, чтобы получить очень даже горячий материал. Естественно, делалось все это не просто так и в лоб. Но спецы, получавшие деньги именно за подобную работу, хлеб ели не зря и на своем поле работали отлично. Ну так и пусть у репортеров картинка поинтереснее будет! Им – премия, бойцам – благодарность от начальства, а кому надо – предупреждение, и все счастливы.

Тем временем над утренним портом поднимается стрельба. О, неужто местные вояки открыли ответный огонь? Нашим легче! Под шумовой завесой и прятаться проще! А чего нет, коли умеючи-то?

Словно тень, пластун сместился к комнате охраны, где слышались топот ног и невнятные команды на чужом языке.

– Ну, это дело нам знакомое, – едва слышно прошептал казак в усы, отгибая усики чеки гранаты.

Ребристый корпус вкатился в помещение, весело подпрыгивая по полу. Тугая волна взрыва привычно ударила по ушам, и уже через миг огненный ад в отдельно взятой комнате сменился адом стальным. Две тени легко влетели в комнату, заливая очередями любое подозрительное шевеление. Благо правок почти и не требовалось. Однако – порядок! Тренированный слух хорунжего отметил, что стрельба на улице смолкла. Что ж, значит, не осталось у этого вертепа «защитников». Али наоборот – его людей подавили. В последнее он не верил. Фантастика. У нас же все-таки не кино совсем.

Выйдя в общий коридор, он с удовольствием обнаружил готовую ко всему тройку бойцов, со своими задачами уже справившуюся.

– Вперед, – вновь взревел командир, чувствуя себя полным идиотом. – Пошли! Быстрее!

Парни усмехнулись, но поддержали командира бодрыми и согласными выкриками.

«Нам хоть “Оскар” какой завалящий дадут за такую игру?» – мельком подумал хорунжий. А то его люди старались, показывая чудеса актерского мастерства, но оценить-то и не кому!

До лестницы на втором этаже добрались без проблем, нескупыми очередями выкашивая все живое. Зря что ли двойной от норматива на подобную акцию боезапас тащили?

– Та-да-да-да-да… – как-то туго ухнул пулемет на втором этаже.

Да возблагодарим государство Российское за производство отличных активных наушников! Они что, станкач на пролете поставили? Ну кто ж так воюет? Интересно, кто-нибудь из них еще что-то слышит? Два щелчка в эфире от проникшего через крышу снайпера поставили в этом вопросе вескую точку: никто из расчета уже точно ничего не слышит.

К каморке местного командования прошли едва не как на параде. Потому Коваленко даже на предложение сдаться расщедрился некоему Е-баню, но судя по плотному ответному огню, был отправлен этим самым товарищем в далекие е-баня. Ну на нет и суда нет. Хорунжий тоже почитал верной заповедь «не суди и не судим будешь», а потому быстренько организовал засевшим боевичкам путевку на высший суд при помощи пары гранат. А там уж пусть Всевышний разбирается, куда, кому и по каким делам работать.

* * *

В особняке на улице Пилес всегда царила деловая суета. Мощный вычислительный и аналитический центр обрабатывал данные от ячеек по всей Руси и бывшим ее частям, потерянным в последнем противостоянии. В пресс-центрах проводились совещания, брифинги и планерки. На закрытых для общего посещения этажах тоже суета была более упорядочена, но и в ней угадывалась деловитость муравейника. Здесь люди несли за свои решений настоящую ответственность. В иной раз даже и головой.

В центре этого людского водоворота, что не останавливался ни на минуту, было лишь одно место покоя и расслабления. Своеобразным «оком шторма» служил кабинет Магистра. Строго говоря, такой должности в штатном расписании не было. Но все называли этого человека именно так.

Отделанный под старину кабинет с настоящим камином был со вкусом обставлен, напоминая антураж времен Ост-Индийской компании: массивная мебель, огромный стол, обитый зеленым сукном, и книжные шкафы вдоль каждой из стен. Два удобных кожаных кресла, между которыми расположился большой глобус-бар, позволяли Магистру и его гостю с комфортом расположиться вполоборота к весело потрескивающему огню.

Оказаться приглашенным сюда – было мечтой каждого из братьев, ибо это означало, что Сам их заслуги оценил и выделил среди остальных. Верный прицел на следующую ступеньку в иерархии Товарищества Иисуса. Сегодня эта честь выпала старому вояке Повиласу.

– Может быть, чаю? – гостеприимно предложил хозяин кабинета.

– Благодарю, я бы не отказался, – склонил голову в благодарном поклоне гость.

Сегодня ему пришлось большую часть дня буквально носом рыть в остатках базы контрабандистов под противным моросящим дождем, так что горячий напиток был весьма кстати.

К удивлению Повиласа, старик сам встал с кресла и направился к чайному столику, где на небольшом столике над газовой горелкой уже доходил до нужной кондиции небольшой прозрачный чайничек.

А вот это слегка настораживало. Если его так обхаживают, значит, совсем скоро за этим последует Просьба. Именно так, с большой буквы. А тот, кто общался с людьми, имеющими подобную власть, к какой бы иерархии они ни принадлежали, прекрасно знает, что неформальное обращение имеет куда большую силу, чем откровенный приказ. А вот сил и средств на исполнение потребует куда больше.

– Не люблю я современные электрические игрушки, – признался он, колдуя над напитком. – Нет в них изящества. То ли дело самому над живым пламенем, когда нужная температура угадывается чутьем и многолетним опытом, а не бездушным щелчком кнопки.

Руки старика с удивительной для его возраста грацией и ловкостью порхали над столиком, переливая, смешивая и давая чуть настояться.

– Прошу, брат. – Магистр не погнушался сам преподнести гостю небольшую чашечку. – Согревайся и собирайся с мыслями.

На некоторое время кабинет погрузился в тишину. Горячий напиток теплой волной прокатился по телу, согревая даже пальцы, замерзшие за день, в то же время проясняя