Евгений Щепетнов - Охотник Страница 43

Маша, Маша… перед рассветом он ее растолкал, едва добудившись, – так девка вымоталась. Девчонка была ненасытна и угомонилась только тогда, когда сил не осталось почти совсем. Вымотала и себя, и Сергара. Если бы не магия…

Вот и еще применение колдовства – отбиться от ненасытной партнерши! Когда уже ничего не хочется, кроме как отвернуться к стене и заснуть…

Маша была очень недовольна тем, что ее разбудили, а когда оценила ситуацию – наскоро поцеловала нежданного любовника и унеслась, накинув халат, положив в карман трусики, чулки и лифчик. Только тогда Сергар уснул, без сопящей в плечо подружки.

Честно сказать, он не любил спать с кем-то. Лучше одному, не ощущая, как кто-то кладет на тебя ногу или дышит в подмышку. Или тянет тебя за причинное место, потому что ей именно сейчас приспичило удовлетворить проснувшийся в ночи голод по мужчине.

Нет уж! Для себя давно решил – если когда-нибудь все-таки женится, у него будет отдельная спальня! Пришел к жене, полюбил, и к себе – отдыхать. Быть супругом – это такой труд! Нужен полноценный отдых!

Сергар вошел в транс – в этот раз довольно легко – и просто припал к «роднику» магии, глотнул. Немного глотнул – запас был еще вполне приличным. Ну что он там истратил за ночь? Смешно! Один магический фонарик да десяток женских оргазмов – куда было тратиться магии? Это же не серия из двойных огневок на максимальной мощности, когда падаешь от напряжения, вымотанный так, будто весь день грузил телеги с дровами!

Сейчас он, наверное, и одной огневки не смог бы запустить. Вернее, огневки той силы и размера, какие привык создавать. Раньше Сергар был корабельным орудием, сейчас – легкий пистолет, если следовать земным терминам.

В оружии маг уже слегка разбирался. Немудрено – все-таки старый вояка, и такие вещи понимаются интуитивно, на уровне инстинктов. Тем более что Мама много уже ему порассказала – и про войны, и про революции, и про то, как живет Земля, которая каким-то чудом еще не погибла от людской глупости.

Полежав, решил сходить в душ, а заодно погулять по коридору. Душевая комната была гадкой: с облупившейся плиткой, пропахшая мочой и сигаретным дымом, которого Сергар совершенно не переносил, но горячая вода, хлещущая из ржавой дудки так, что едва не протыкала кожу, перевешивала на весах все недостатки.

Одним из главных достижений этой цивилизации Сергар считал не телефон, не оружие, способное уничтожить целые континенты, а именно это – горячий душ, воду, способную смыть с человека грязь, пот и… заразу, которая может уничтожить целый город, где так никто и не додумался до изобретения душа с горячей водой.

Душ был заперт, изнутри кто-то крикнул звучным голосом: «Щас, я через пять минут! Подождите!» – и Сергар встал к стене, между дверями палат, закрыв глаза и невольно чуя тяжелый запах, исходящий из этих средоточий людских бед. Судя по информации из телевизора, несмотря на то, что здешняя цивилизация технически стояла на несколько порядков выше, чем мир Сергара, здесь так и не победили болезни, которые в «отсталом» Кайларе с успехом лечили даже простые захолустные лекари. Например, те же переломы позвоночника, не говоря уж о сложных вещах, таких как отращивание конечностей – дорогое, но вполне доступное колдовство.

– Сынок! Сынок! Ты не стой тут! Они все видят!

Сергар вздрогнул, повернул голову – перед ним стояла маленькая, худенькая, встрепанная седая старушка. Аккуратная, чистенькая и очень старая – кожа сморщенная и желтоватая, как пергамент старых свитков.

– Кто видит?! – ошеломленно спросил Сергар, оглядываясь по сторонам, но никого не увидел. В сестринской слышались возбужденные голоса медсестер, в душе шумела вода, переговаривались больные в палатах. Но в коридоре никого не было, если не считать случайной тени, мелькнувшей за стеклянной дверью коридора в самом дальнем его конце. Мент-охранник, который должен был его стеречь, куда-то опять пропал, скорее всего, передвинулся ближе к кухне – время обеденное, а нормальный служака при первой же возможности ищет кухню. Святое дело – пожрать! Коридор был пуст.

– Они! – шепотом сказала старушка, прижимая палец к губам. – Я не сплю! Они подкрадываются ночью и откачивают у меня кровь! И у тебя откачают! А потом отправляют в Америку!

– Куда?! – опешил Сергар, начиная понимать то, что сейчас происходило.

– В Америку! Они делают там опыты, им нужна наша кровь! – старушка, заговорщицки шепча, придвинулась к Сергару, пошатнулась и едва не упала. Маг подхватил невесомое тело, едва не потеряв костыли, бабулька уткнулась лбом ему в середину груди, теплая, худенькая, и у Сергара вдруг защемило сердце – чья-то мать… бабушка! А у него вот нет матери. Померла.

Что на него нашло – Сергар так и не понял. Правая ладонь будто сама по себе легла на затылок старушки. Сила вырвалась наружу, рука засветилась, еле видимо в дневном свете, потом свечение затихло, почти пропало, но… Сергар уже увидел.

В мозгу женщины таился мерзкий паучок. Опухоль, которая пустила ноги-щупальца сквозь плоть, питаясь ею, пульсируя, разрушая ткань. Сергар не знал, была ли это раковая опухоль, да и какая разница? Это была чужеродная плоть, страшный «демон», питающийся мозгом. И он убивал женщину. Это маг знал точно.

Лекарь обхватил голову старушки второй рукой, теперь Сергар держал женщину обеими руками за виски так, как влюбленный держит свою женщину перед тем, как поцеловать, или как мать держит ребенка, чтобы улыбнуться ему перед сном и отправить в постель.

Сила утекала ровным ручейком, формируясь в хирургический нож, и как раскаленным железом вырезала, выжигала сгустки проклятого «демона», не оставляя ни кусочка, ни одной «ножки» там, где эта пакость захватила здоровую субстанцию головного мозга.

Здоровый мозг виделся Сергару полупрозрачным, как желе, пронизанное сосудами, нервами, и в этом желе умирала – дергаясь, будто вереща, чужеродная ядовитая плоть.

Казалось, прошли часы, прежде чем с опухолью было покончено. Старушка стояла все это время по стойке «смирно», глядя остановившимися глазами в лицо Сергара, но ничего не видела. Приказом-посланием Сергар отключил ее восприятие, ввел в транс, и женщина не чувствовала боли, ничего не слышала, не осознавала, как если бы ее опоили самым сильным в мире наркотиком.

Уже напоследок лекарь быстро прошелся магическим взглядом по ее телу, сделав прозрачным, как и мозг – убрал начинающуюся язву, которая зарубцевалась за несколько секунд, и дал толчок организму, запустив, как здесь называли, процесс регенерации. У лекарей Кайлара это называлось – «дать жизни».

Тело, получившее послание-приказ «оздоровись», включало скрытые резервы организма, убивало болезнетворные бактерии, таившиеся в дальних уголках плоти, залечивало мелкие ранки, обновлялось, и при достаточном умении, силе лекаря, можно было даже получить дополнительные несколько лет жизни. Немного, но получить. По крайней мере, после такого лечения человек довольно длительное время, иногда годами, чувствовал себя гораздо более здоровым, чем раньше, и внешне выглядел намного лучше.