Олег Кулагин - Русские сумерки Страница 44

Ромка расстелил на траве старое покрывало, поверх – газетку бесплатных объявлений «Российские вести». Выложил на неё батон, помидоры, нарезку колбасы и сала, пластиковые лотки с корейской морковкой и квашеной капустой. Ещё пирог с курицей производства Белки. В общем – то, что осталось от дня рождения Алёны…

Грустно.

Но есть всё равно хотелось.

Ещё Ромка достал флягу с коньяком.

– Не надо, – вздохнул я. – Лучше, если у нас будут ясные мозги…

Он послушно убрал флягу.

Ели мы молча.

Миха и я – с аппетитом. А Ромка чуть-чуть – так, словно кусок не лез ему в горло.

Я не стал его уговаривать.

Взрослый человек. Когда по-настоящему проголодается – всю дурь как рукой снимет. Тогда и сам поймёт: если на тебя охотится всякое зверьё, главная задача – выжить. А сытым выживать куда легче и приятнее…

Едва напряжение последних часов слегка нас отпустило, Миха нарушил молчание.

– Никак не могу забыть того майора, – вздохнул он с набитым ртом. Глотнул минералки и добавил: – Когда он перешёл в стелс-режим – я чуть не охренел!

– Куда-куда перешёл?

– Это из компьютерной игрушки. Мерцать он начал! Только что был здесь… Хоп, и уже там! Мы столько патронов на него извели, а ему хоть бы хны! Это был мутант, да?

– Да, – кивнул я, тщательно пережёвывая кусок сала. У Михи впереди ещё много открытий. И большей частью – неприятных.

– Глеб, а много этих мутантов в России?

– Нам хватит.

Он тряхнул головой:

– Так всё быстро произошло! Я моргнуть не успел, а ружьё будто само вылетело из рук – чуть не сломало пальцы! А меня раз – и рвануло от земли…

– Знаю, – вздохнул я. И подвёл итог: – Поболтаем в другой раз.

Сытый желудок нагонял дрёму. Да и Ромка начал зевать. Сказывалась бессонная ночь.

Я смерил суровым взглядом самого младшего из нашей компании:

– Миха, готов выполнить боевое задание?

– Конечно! – встрепенулся он.

– Тогда бери оружие…

Миха торопливо потянулся к одному из трофейных «калашей».

– …и часа два охраняй наш чуткий сон!

Он разочарованно вздохнул.

Я зевнул:

– Только не вздумай удирать с боевого поста. И палить на каждый шорох из автомата тоже не советую. Тут иногда кружат полицейские беспилотники. Если заметишь хоть что-то подозрительное – толкни меня в бок.

Я снял свитер, подстелил себе под голову, накрылся курткой и добавил:

– Можешь отгонять от нас мух – только не «калашом»… Через два часа разбудишь Ромку – он тебя сменит.

Я закрыл глаза и почти мгновенно провалился в забытьё.

Это было здорово.

Не помнить. Не быть. Не чувствовать.

Но тёмная безмятежность длилась недолго. Она растаяла, будто чёрный снег. И пёстрым водоворотом нахлынули сны…

Свет.

Утренний или вечерний…

Мы с отцом идём через лес – хороший, чистый лес с неизменёнными растениями.

– Ты многому научился, Глеб.

– Судьба научила… – улыбаюсь я.

Это так здорово – опять видеть отца рядом, знать, что он жив – вопреки тварям, подмявшим под себя Россию, вопреки подлым законам искалеченного мира. И так хорошо – чувствовать в своей руке ладонь отца, так легко – шагать с ним одной тропой.

Мне многое надо ему рассказать, попросить совета…

Только отец вдруг останавливается. Я удивлённо на него смотрю. А он качает головой:

– Дальше ты сам, Глеб.

Почему? Непонятно.

Горько и обидно.

– Папа!

Я тянусь к нему, но его фигура уже тает в дымке. И остаётся лишь голос – ясный, отчётливый:

– Ты должен найти свой путь.

Я отворачиваюсь и вытираю слёзы рукавом. Ухожу, не оглядываясь. Как и тогда, четырнадцать лет назад…

Ржавые башни периметра вырастают из дымки. Покосившиеся столбы с провисшей, наполовину оборванной «колючкой». За ними – тёмный густой лес. Там хватает поганых сюрпризов.

Но я должен отыскать свою Тропу.

Иду вперёд, не обращая внимания на силуэты в тумане. Может, просто коряги… Или мутанты изготовились к прыжку?

Я не имею права бояться.

Я должен одолеть этот чёртов лес!

Большая поляна – передо мной. И чья-то фигура возникает из дымки. Кто-то ещё выходит из леса?

Белка!

Она улыбается и машет рукой:

– Всегда хотела, чтоб у меня был брат!

Меня захлёстывает радость. Я облегчённо выдыхаю:

– Где ж тебя, дурёху, носило? А мы уже волновались!

Шагаю к ней навстречу. И вдруг угадываю в тумане за её спиной какие-то тени.

– Белка, осторожно! – Я мчусь к ней на выручку.

Она непонимающе застывает.

– Беги! – отчаянно кричу.

А тени за её спиной вырастают в огромных оскаленных псевдоволков – клыкастых длинномордых чудищ, так непохожих на обычных зверей. Целая стая мчится к поляне. И я вскидываю автомат – хотя знаю, что уже не успею их остановить…

– БЕЛКА!!!

Вздрогнул, открыл глаза. Рывком сел. И ясно различил где-то вдали звук мотора.

Звук приближался.

Я повернул голову и увидел Миху, застывшего с «калашом» на изготовку. Тоже мне, солдат удачи!

– Почему не разбудил?

Он дёрнулся, оборачиваясь:

– Не успел…

Кажется, в его глазах мелькнуло раздражение. Угу, не дали поиграть в войну. Тяжело с мальчишками!

Я слегка толкнул Ромку.

Он испуганно встрепенулся:

– Что?

– Тс-с, – приложил я палец к губам. – Кажется, к нам гости…

Ромка торопливо потянулся к автомату. А я застыл, вслушиваясь.

Это явно не вертолёт…

Звук с той стороны, откуда мы приехали. Из Ермилово.

– Остаётесь тут, – приказал своим геройским подопечным. – А я иду ближе к дороге…

– Я с тобой! – вскочил Ромка.

– Нет. Остаётесь здесь и меня страхуете.

– А если…

– Никаких если. Ни звука и ни шороха…

Я осторожно миновал малинник, вышел к дальнему краю Нелидово и застыл в кустах у того места, где поросшая травой грунтовка выходила на короткую улицу.

Отсюда я мог просматривать и деревню, и пару десятков метров дороги.

Звук мотора нарастал…

Ждать осталось недолго.

Хм-м… А ведь это что-то легкое. Не машина. Скорее… Мотоцикл!

Я оцепенел.

Вдруг узнал характерный звук «Фалкона».

Моего «Фалкона»?!

Сердце отозвалось гулкими ударами. Я вспомнил сон. И нервно заёрзал на траве, поудобнее разместившись, целясь из автомата в сторону дороги.

Невидимый мотоцикл уже совсем близко. Сейчас он возникнет из-за поворота грунтовки…

Но вместо этого мотор затихает.

Жду ещё несколько секунд. Только ничего не происходит. Никого нет на дороге.

Кругом царит безмятежность – только ветер играет макушками деревьев…

Что за хрень?

«Ага. Понимаю».

Я улыбнулся. Тот, кто приехал на мотоцикле – не первый раз в Нелидово. Он знает, что последний отрезок дороги отлично просматривается из деревни. И он… а точнее, она – хорошо усвоила мои уроки!

– Белка! – радостно закричал я.

Никакого ответа. Неужто ошибся?

Глупости!

– Белка, это я, Глеб!

Несколько мгновений тишины, и знакомый голос осторожно уточняет:

– Правда ты?

– Точно я, – выбираюсь из кустов.

А Белка возникает из зарослей в стороне от обочины – думаю, спрятала мотоцикл и пыталась напрямик через лес проникнуть в Нелидово.

– Ну ты и оторва! – укоризненно пробурчал я. – Где ж тебя носило? Мы тут чуть с ума не сошли!

– Не надо её ругать, – долетел в ответ другой, знакомый голос.

И вслед за сестрёнкой из кустов возникла ещё одна фигура.

Что-то оборвалось у меня внутри. Губы свело приклеенной усмешкой:

– Настя?

– Это я виновата. Извини, что заставили тебя нервничать.

– Ничего, – хрипло пробормотал я.

А Настя улыбнулась – своей прежней, обворожительной улыбкой. Но я будто не видел этого. У меня перед глазами, как наяву, до сих пор маячили оскаленные пасти волков-мутантов…

Сон в руку!

– Ты какой-то бледный сегодня.

– Просто устал.

Глянул на Белку. Она стояла рядом и со счастливым видом безмятежно помахивала кепкой.

– Добрались, и хорошо, – кивнул я Насте. – Ты извини… Мы с сестрёнкой отойдём, потолкуем.

– О чём это? – удивилась Белка.

– Да так. В воспитательных целях.

Взял её за плечо и мягко отвёл в сторону. Мы отошли за куст сирени, опустились на поваленное дерево. Я прошептал:

– Как она тебя отыскала?

– Да никто никого…

– Тс-с, – приложил я палец к губам.

И Белка тоже перешла на шёпот:

– Она меня не искала. Просто когда я шла к гаражу, встретила её на улице.

– И ты ей всё выложила?

– Нет. Она и сама не дура! Всё понимает… Она – нормальная девчонка, Глеб! И ещё… она тебя любит!

Я скривился.