Вернуть Боярство 4 - Максим Мамаев Страница 44

Нет. И не потому, что это лишь отложит проблемы — без моей гвардии меня на Родовых землях либо сожрут с потрохами, либо я попаду в полную зависимость от Второго Императора или Шуйских, став чуть ли не рабом. Можно и земли бросить, да даже государство поменять до лучших времён, плевать на всё.

Я проливал кровь с этими людьми. Бился с ними бок о бок, прикрывал их в боях, учил, лечил, помогал всеми силами — и они отвечали мне верностью, шли за мной без вопросов в такие мясорубки, что не снились большинству армейских ветеранов, защищали меня самого, когда я был без сил, разок даже бессознательного с поля боя вынесли…

А прежде всего этого — они клялись мне, а я клялся им.

Клянусь, что меч мой будет служить Роду твоему, что честь Рода твоего будет честью моей, что буду хранить секреты твои прежде своих собственных, клянусь не предавать, не лгать и не злоумышлять против тебя, клянусь, что враги твои станут врагами моими…

Так сказал каждый из них. Сказал искренне и не дал мне до сих пор ни единого повода усомниться в себе.

Клянусь, что тебе всегда будет место у моего очага, отвечал я.

Клянусь, что для тебя всегда найдется мясо и мёд за моим столом, говорил я.

Клянусь, что не потребую от тебя службы, что уронить честь твою, ибо твоя честь отныне — часть чести Рода моего… И это тоже сказал я. Сказал каждому их них — ведь воины, неважно, маги они или простые смертные, это те, кто будет ценой жизни своей защищать меня и моих потомков. Нет никого, кто был бы ближе и важнее любому Роду в мире, где правит бал сила оружия и боевой магии.

А потому я вздохнул, срывая один за другим несколько амулетов и сбрасывая маскировку. Ранг стремительно подскочил до Младшего Магистра, и я с наслаждением повёл плечами и хрустнул шеей. Обострённое восприятие уловило нечто странное, и я тут же сплёл Заклятие Познания — чары, что на основе моих собственных ощущений исследовали объект моего внимания и давали информацию о нём. На основе, опять же, моих собственных познаний — если ты туп как пробка и ограничен в знаниях, эти чары тебе ничего не дадут.

— Здравствуйте, Алексей Алексеевич, — улыбнулся я кровожадно стоящему в десятке метров от меня чародею. — Отдаю вам должное — великолепный амулет сокрытия. Если бы не одно интересное обстоятельство, я бы и не уловил вашего присутствия. Можно полюбопытствовать — почему не напали, пока я вас не видел?

— Не был уверен, что остался незамеченным, — ответил тот невозмутимо. — Да и активная боевая меня бы демаскировала. Так что…

Синяя и золотая молнии, переплетясь меж собой, ударили в моего бывшего командира, но тот взмахом руки создал перед собой покрывало наполненного тьмой ветра, которое удерживало мой удар секунды три. А затем стремительно рванул, даже не пытаясь принять боя — и вместе с ним, к моему удивлению, побежала четверть отряда, даже не думая оставаться и пытаться напасть. Эвоно как… Видать, у заговорщиков тоже не всё ладно между собой.

— Сопляк! Невыполнение приказа!.. — начал было громогласно уловивший моё присутствие один из Старших Магистров с генеральскими погонами, взлетев в воздух, но слушать его я не собирался.

Первый вражеский труп рухнул к моим глазам, когда я шагнул вперёд с глазами, полными ультрамаринового сияния. Ничего личного, бедолага в черной броне — ты просто оказался не на той стороне баррикад.

— Закрой пасть, падаль! Я обещал тебе, что ты сдохнешь в случае обмана? Молись, тварь! На тебя я не пожалею всей ритуальной симфонии боли Йог-Соттотха!

Вспыхнули четырьмя цветами разряды магического электричества вокруг меня — сегодня мне предстоял самый сложный бой в моей новой жизни. Под тысячу опытных воинов и магов, во главе которых три Старших Магистра… И я с силой Младшего Магистра — расклад не в мою пользу. Но когда это меня останавливало⁈

Глава 17

Взвыли ветра, возвещая мою атаку. Сполохи разноцветных электрических разрядов запылали, щедро сокрушая врагов десятками — как рядовых воинов, так и боевых магов младших рангов. Меч Простолюдина запел, яростно разбрасывая искры щедро расходуемой мной маны — я активировал Накопитель Праны, второй из моих козырей, и теперь мой резерв энергии был значительно увеличен. Раза эдак в три от обычного состояния псевдо-Младшего Магистра. Ценная штука, которую я бы использовал в бою с Архимагом, что бы иметь достаточно сил для отпора такому врагу, приходится использовать на этих упырей…

В меня стреляли, в меня кидали гранаты, били боевой магией, пытались окружать, Мастера врага, облаченные в Доспехи Стихий разных видов, шли в атаку, выгадывая время и возможность для атаки Старших Магистров… Они бились отчаянно и храбро, и я невольно испытывал к ним уважение. Нужно обладать изрядным мужеством, что бы нестись на встречу смерти, не отступая и не пытаясь бежать.

Но всё было напрасно. Доспехи тяжелой пехоты мой клинок рубил так, словно перед ним была не зачарованная вороненая сталь, а деревянные поделки деревенских детей, клинки и копья, которыми пытались держать меня на расстоянии, были не в силах поспеть за моими движениями, большая часть заклятий била в своих же союзников — я был нечеловечески быстр, и простым воинам да боевым магам было меня не остановить.

Но нельзя сказать, что их усилия были совсем напрасны. На то, что бы уверенно прорываться вперёд, мне приходилось тратить силы — много, очень много сил. Фиолетовые молнии, рушившие чары врагов и ослаблявшие артефактые доспехи, синие, которыми я убивал тех, до кого не мог дотянутся клинком, желтые, что делали меня столь быстрым и наконец золотые, что усиливали эффекты трёх предыдущих — всё это жрало изрядное количество маны.

Деревянный частокол, направленный вовнутрь, окружил меня после прорыва очередного отряда врага — Мастер-природник нанёс удар в полную силу. Длинные зачарованные деревяшки не остановились, создав ловушку, и продолжили стремительно расти. Клинок Простолюдина срубил несколько, и я оценил их силу — зачарованный и усиленный клинок с трудом рубил псевдо-древесину, созданную враждебными чарами.

Сверху возникли десятки огромных ледяных сосулек, которые настоящим дождём обрушились вниз, стремясь прикончить назойливого и самоуверенного выскочку, рискнувшего ворваться в центр вражеского строя, а земля под ногами чуть дрогнула, стремительно обращаясь в вязкое болото и стремясь