Закон хабара - Дмитрий Олегович Силлов Страница 44

– Сплюнь три раза, – поморщился Иван. – Вечно ты нагнетаешь. По себе знаю, сам такой же. Короче, ты давишь, я работаю.

– Все верно, только наоборот, – сказал я.

– Чего это?

– В зеркало давно смотрелся?

Иван непонимающе уставился на меня.

– Морщины у тебя в уголках глаз, – сказал я. – Складки носогубные глубже, чем у меня. И уж извини, двигаешься ты теперь тоже помедленнее, чем я. Немного, но помедленнее.

Иван хрустнул кулаками.

– Хрусти суставами, не хрусти, но твой осколок Монумента забрал у тебя лет пять-семь жизни по сравнению со мной, – сказал я. – И что это значит, ты знаешь не хуже меня.

– Знаю, – сквозь зубы произнес Иван. – Гребаный ген старения. И ведь ни одного артефакта нет, который бы его отключал. Ладно, как давить?

– Руками, – усмехнулся Медведь. – Ногами не надо, выронишь. Сильнее давишь – быстрее время отматывается назад. Слабее – медленнее. Перестаешь давить – оно откатывается до нормы.

– А почему руками давить нельзя? – поинтересовался Иван.

– Ладони сгорят, – просто ответил Шаман. – Когда давишь, «таймер» разогревается.

– Ясно, – кивнул я. – Только давай-ка не малый «таймер», а большой. Так мне проще будет сориентироваться. Чем дальше горизонт, тем больше пространство для маневра.

Шаман спорить не стал, хотя арты поменял с явной неохотой. Думаю, просто большой «таймер» стоил в разы дороже малого, но к чести Шамана могу сказать, что с уникальным артефактом он расстался легко. Более того, подумав немного, протянул мне и малый, сказав:

– Возьми и этот. Мало ли.

Я тоже не стал возражать. Забрал артефакт, отдал его Ивану, проверил автомат, магазины, встал возле трупа Шахха и кивнул своему двойнику, уже зажавшему артефакт клещами:

– Ну что, поехали.

– Ну что ж, давай попробуем, – отозвался Иван.

И нажал на рукоятки.

* * *

В ту же секунду в моей голове родилось очень много матерных слов в адрес кузнецов и уникального артефакта «таймер». Потому что процесс отматывания времени назад оказался очень болезненным.

Боль родилась внутри головы, будто там, в середине мозга, микробомба взорвалась и огненные волны от нее начали стремительно растекаться по черепу. Словно раскаленными иглами пронзили уши изнутри. Раздробили в кашу обе челюсти – во всяком случае, впечатление было именно таким – и принялись нестерпимо жечь глаза, которым я сейчас не верил…

Потому что все происходящее до этого момента начало откручиваться назад. Все, кроме нас с Иваном. Мы стояли внутри и правда примерно десятиметрового круга и наблюдали, как события сегодняшнего дня отматываются в обратном направлении. Причем мы с моим двойником будто разделились: мы – это были мы, но в то же время два сталкера с моей внешностью сейчас быстро, словно в ускоренной обратной съемке, пятясь, шли назад из глубины кузницы, как я понимаю, от ящика, за который борги спрятали ценных пленников.

Боль все нарастала. Я видел, что Ивану тоже несладко, но он продолжал изо всех сил сдавливать «таймер» – и время ускорялось. В кузнице появились фигуры убитых нами красно-черных, просто поднялись с пола и начали стрелять в кого-то за нашими спинами. Блин, да ясно в кого – в нас! Тех, кто три четверти часа назад ворвался сюда во главе с Шаххом. Причем я ясно видел: росчерки трассирующих пуль боргов пролетали сквозь нас, словно мы были бесплотными тенями. Причем летели они в обратную сторону, ловко ныряя в автоматные стволы, словно пчелы, возвращающиеся в улей. Ну да, все объяснимо – время отматывалось назад, по-другому и быть не могло. И пока что парадокса не было: мы видели происходящее, но оно на нас никак не влияло. Мы словно были в ином измерении, в иной реальности… Хотя почему «словно»? В ней и были.

До тех пор, пока с пола передо мной спиной вперед не поднялся Шахх. Его развороченной груди больше не было, так как граната, причинившая смертельное ранение, взлетела с пола и устремилась в руку борга, укрывшегося за двурогой наковальней, установленной на массивном деревянном чурбане, обитом железными полосами. Из-за нее он «эргэдэшку» и бросил, паскуда. И укрытие себе классное нашел: такое фиг пробьешь из автомата, тут только РПГ поможет с кумулятивным выстрелом…

А Шахх уже удалялся вглубь кузницы, и из его тела вылетали красные росчерки трассеров, возвращаясь обратно в автоматы боргов…

Между тем артефакт, зажатый в клещах, раскалился добела, а вместе с ним и сами клещи побелели по самую ось. Еще немного, и Иван не сможет удерживать разогревшиеся рукояти… Но нужно еще чуть-чуть, буквально секунд тридцать до начала стрельбы, иначе, когда время вновь пойдет своим чередом, мы просто не успеем уйти с линии огня и все пули будут наши…

И тут клещи сломались!

Лопнули, не выдержав экстремальной температуры.

Белый от температуры «таймер» упал на пол, издал звук, с которым лопается воздушный шарик, и исчез.

И тут же время потекло в нормальном направлении, словно невидимый оператор, отматывающий кинопленку в обратную сторону, повернул тумблер – и фильм снова начал воспроизводиться в обычном режиме. Вот только зрители – то есть мы с Иваном – не в креслах кинозала сидели, а находились внутри этого фильма под названием «жизнь».

– Ложись! – заорал я, падая на пол, потому что из глубины кузницы на меня бежал Шахх, словно живой щит из огромных мускулов, с безумными белыми глазами и растопыренными во все стороны ротовыми щупальцами, а за ним, как пехота за танком, бежали двое, стреляя во все, что движется впереди.

В том числе – в нас!

– Гребаный парадокс! – скрипнул зубами Иван. По ходу, снова задело его? Но времени на то, чтобы посмотреть, что там с моим двойником, не было. Я лежал на полу, понимая, что ни черта не могу сделать, что как только я приподнимусь, как или от меня самого мне пуля прилетит, благо я во вражьем черно-красном костюме, либо от боргов, поливающих Шахха из автоматов…

И я уже видел, как из-за наковальни высовывается морда в маске-балаклаве, оценивая обстановку, и понятно было, что сейчас делает хозяин этой морды. В одной руке «эргэдэшку» держит, наверняка уже чеку выдернул, падла, и через две-три секунды полетит эта граната прямо на мою тушку, и падать Шахху придется на меня, и единственное, что поменяется в Мироздании, так это разворотит та «эргэдэшка» не только грудь ктулху, но и меня заодно. И выстрелить в того борга – никак, грамотно он спрятался за той наковальней, из-за которой уже вылетела граната защитного цвета… Вот только из положения лежа хрен я ее